Вокруг света за восемьдесят дней

Мистер Фогг внёс все эти даты в маршрут, разграфлённый на колонки, в которых, начиная со 2 октября по 21 декабря, были вписаны название месяца, число и день недели предполагаемого прибытия и оставлено место для указания даты действительного прибытия во все главнейшие пункты: Париж, Бриндизи, Суэц, Бомбей, Калькутту, Сингапур, Гонконг, Иокогаму, Сан-Франциско, Нью-Йорк, Ливерпуль, Лондон. Это позволяло вычислить выигрыш или потерю во времени на каждом участке пути.

Методически размеченный маршрут давал возможность мистеру Фоггу в любое время проверить, опаздывает ли он, или опережает расписание.

В этот день, в среду, 9 октября, он записал своё прибытие в Суэц, куда приехал точно по расписанию: до сих пор у него не было ни потери, ни выигрыша во времени.

Затем он приказал подать себе завтрак в каюту. Что касается осмотра города, то об этом он даже не подумал, ибо принадлежал к породе англичан, предоставляющих своим слугам осматривать страны, через которые они проезжают.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ,

в которой Паспарту говорит, пожалуй, несколько больше того, чем следовало

В скором времени Фикс нашёл Паспарту, который прохаживался по набережной, глазея в своё удовольствие по сторонам и удивляясь всему виденному.

– Ну как, дружище, – спросил его Фикс, – ваше дело с паспортом улажено?

– Ах, это вы, сударь! – ответил француз. – Очень благодарен, у нас всё в порядке.

– И теперь вы осматриваете местность?

– Да, но мы едем так быстро, что кажется, будто путешествуешь во сне. Значит, мы сейчас в Суэце?

– В Суэце.

– В Египте?

– В Египте, разумеется.

– То есть в Африке?

– В Африке.

– В Африке! – повторил Паспарту. – Вот ни за что бы не поверил. Вы только подумайте, я и не помышлял ехать дальше Парижа, этой знаменитой столицы, которую мне удалось на сей раз повидать только между семью часами двадцатью минутами и восемью часами сорока минутами утра – по пути с Северного вокзала на Лионский, – да и то сквозь мокрые от дождя стёкла кареты! А жаль! Мне так бы хотелось ещё раз побывать на кладбище Пер-Лашез и в цирке на Елисейских полях.

– Так, значит, вы сильно спешили? – спросил полицейский инспектор.

– Я-то нет. Это всё мой господин. Кстати, мне нужно ещё купить сорочки и носки! Ведь мы выехали без вещей, с одним лишь ручным саквояжем.

– Я могу вас проводить на базар, где вы найдёте всё, что нужно.

– Право, вы очень любезны, сударь, – ответил Паспарту.

Оба отправились в путь. Паспарту продолжал болтать.

– Только бы мне не опоздать на пароход! – беспокоился он.

– У вас ещё много времени, – ответил Фикс, – сейчас только полдень.

Паспарту извлёк свои громадные часы.

– Как полдень! – воскликнул он. – Сейчас только девять часов пятьдесят две минуты!

– Ваши часы отстают, – заметил Фикс.

– Мои часы! Наши фамильные часы, которые мне достались от прадедушки! Да они не ошибаются и на пять минут в год! Это настоящий хронометр!

– Я понимаю, в чём дело, – сказал Фикс. – У вас всё ещё лондонское время, а оно отстаёт от здешнего приблизительно на два часа. Вам следует в каждой стране переводить часы на местное время.

– Мне! Переводить часы! – воскликнул Паспарту. – Никогда!

– Но тогда они не будут соответствовать солнцу.

– Тем хуже для солнца! Значит, оно ошибается!

И честный малый с гордым видом опустил часы в карман.

Помолчав немного, Фикс снова спросил:

– Значит, вы покинули Лондон весьма поспешно?

– Ещё бы! В прошлую среду мистер Фогг вопреки своим привычкам вернулся из клуба в восемь часов вечера, и три четверти часа спустя мы уже двинулись в путь.

– Куда же направляется ваш господин?

– Всё вперёд и вперёд! Он едет вокруг света!

– Вокруг света? – вскричал Фикс.

– Да, в восемьдесят дней! Он говорит, что это – пари, но, между нами говоря, я не верю. Ведь это сущая бессмыслица! Здесь кроется что-то другое.

– Он, верно, оригинал, ваш мистер Фогг?

– Я тоже так думаю.

– И, вероятно, богат?

– Очевидно. Ведь мы везём с собой кругленькую сумму новёхонькими банковыми билетами! В расходах не стесняемся. Судите сами! Он обещал славную премию механику «Монголии», если мы придём в Бомбей раньше срока.

– А вы давно знаете своего господина?

– Я-то? – переспросил Паспарту. – Да я поступил к нему в самый день отъезда.

Легко понять, какое впечатление произвели эти ответы на и без того уже возбуждённое воображение инспектора полиции.

Этот поспешный отъезд из Лондона вскоре после кражи, крупная сумма, которую человек везёт с собою, стремление достичь отдалённых стран под предлогом необыкновенного пари – всё это должно было утвердить и утверждало Фикса в его предположениях. Из дальнейшего разговора с французом он убедился, что слуга совершенно не знает своего господина, что тот жил в Лондоне уединённо и, как говорят, был богат, хотя источник его богатства никому не известен, что это человек непроницаемый и т.д. С другой стороны, Фикс убедился, что Филеас Фогг не высадился в Суэце и действительно направляется в Бомбей.

– Далеко отсюда Бомбей? – спросил Паспарту.

– Порядочно, – ответил агент. – Вам придётся ещё дней десять ехать морем.

– А где он, этот Бомбей?

– В Индии.

– В Азии?

– Конечно.

– Чёрт возьми! Знаете… меня мучит одна вещь… мой рожок!

– Какой рожок?

– Да газовый рожок, который я позабыл завернуть я который горит теперь за мой счёт. Вот я подсчитал, что газу сгорает в сутки на два шиллинга, то есть как раз на шесть пенсов больше того, что я получаю в день. И если путешествие затянется, то, вы сами понимаете…

Понял ли Фикс все обстоятельства, связанные с газовым рожком? Вряд ли. Он больше не слушал, он обдумывал план. Француз и он пришли на базар. Фикс оставил своего спутника делать покупки, порекомендовав ему не опоздать к отплытию «Монголии», сам же поспешно вернулся в консульство.

Придя к определённому решению, Фикс вновь обрёл всё своё хладнокровие.

– Господин консул, – сказал он, – у меня больше нет сомнений. Молодчик у нас в руках. Он хочет сойти за чудака, который намерен объехать вокруг света в восемьдесят дней.