Волчара
Шрифт:
А все же спросонья она обрадовалась мне. Думать об этом приятно…
— Мы приехали?
— Нет еще, Зайка. У нас привал. Позавтракаем, дальше нормальных ресторанов не будет. Тут и гостиница есть, снимем номер, чтобы принять душ.
Она смотрит на меня с подозрением. Думает, что я сейчас затащу ее в номер и наброшусь…
Именно этого я и хочу.
И она, я уверен, тоже.
Но забила в свою ушастую головку идиотскую мысль, что я ей изменяю с какими-то швабрами… Как вытряхнуть из нее эту чушь?
— Если ты не хочешь в
— Я хочу в душ. И переодеться. Но как я пойду? Я босиком.
— Я тебя донесу.
— Лучше достань кроссовки из чемодана.
Да почему лучше-то? Совсем нет…
Я открываю чемодан прямо в багажнике. Все упаковано аккуратно, как в аптеке. Гавр молодец. А вот и кроссовки в пакете. И длинный кардиган для Зайки, чтобы не смущалась идти в пижаме. Она у меня такая… застенчивая.
Но только не в постели. После того, как я пробиваюсь через ее скромность и нащупываю возбудимые струнки — она превращается в страстную тигрицу…
От этой мысли я весь нереально напрягаюсь. Так, что ходить становится совсем неудобно. Но до Зайки я как-то добираюсь. Протягиваю ей кроссовки.
— А носки?
Бреду за носками. Вдох-выдох. Немного успокаиваюсь. Но, когда начинаю рыться в заячьем чемодане, вдруг набредаю на пакет с трусиками… И снова — чугунная гиря в штанах!
Зайка копошится. Сидит, натянув носочки, но так и не всунув лапки в кроссовки.
— Нет, — вдруг выпаливает она.
— Что нет?
— Не пойду в душ.
— Почему, моя прелесть?
— Потому что ты…
Она многозначительно указывает глазами на мою вздувшуюся ширинку.
— Тебе бы стоило переживать, если бы этого не было, — выдаю я. — Это нормальная волчья реакция на сексуальную Зайку.
— Я не буду с тобой заниматься сексом.
Ишь ты, какая прямолинейная. И снова повторяет эту чушь!
— Вот, значит, как…
— Да, так.
— Ладно, — киваю я. — Я тебя понял. Не хочешь — не надо. Насильно заставлять не буду.
Зайка смотрит удивленно и недоверчиво. Видно, думала, что я буду ее уговаривать… Нет. Не буду.
— Пойдем. Примешь душ, почистишь зубы. Все остальное — только если ты сама попросишь.
— Обещаешь?
— Обещаю. Честное волчье слово. Секс между нами случится, только если ты произнесешь три заветных слова: я тебя хочу.
— Договорились, — кивает Зайка.
И. наконец, завязывает шнурки на кроссовках.
Она выходит из душа. В одном полотенце. Из-под которого торчат длинные голые ножки. Босые. С тонкими щиколотками и аккуратными маленькими пальчиками.
Я не поднимаю взгляд выше. Мне и этого достаточно, чтобы получить интоксикацию от выброса в кровь гормонов зверского желания.
Зайка дефилирует туда-сюда по комнате, а я не могу встать. То есть… я как раз встал. Торчу вверх, как дуло вбесившегося танка.
— Ты не идешь в душ? — спрашивает Зайка.
— Иду…
Я поднимаюсь. Она скользит
по мне взглядом и отводит глаза. Прикусив при этом пухлую губу… Фак! Это хуже, чем пытка каленым железом!Но я поклялся. А слово я держу. Всегда.
Но, блин… Жизнь меня к такому не готовила! Никогда раньше не попадал в подобные ситуации. В целом, девушки всегда со мной сговорчивы.
Но то девушки. А это — ушастая прелесть. Моя Зайка. Которая еще не поняла, что все равно никуда от меня не денется.
Растираюсь после душа. Оборачиваю полотенце вокруг бедер. Выгляжу как танк, накрытый чехлом. Дуло не просто выпирает, оно практически рвет ткань. Силой нереального желания.
Выхожу.
Зайка уже натянула джинсы, майку и кардиган. Смотрит на меня.
— Я пока пойду…
— Испугалась?
— Тебя? — фыркает она.
— Его.
Ее взгляд останавливается на самой выпирающей части моего организма. Просто взгляд. А у меня ощущение, что она его ласкает.
Меня сковало параличом чугунного стояка. Я как будто весь — торчащее вверх танковое дуло.
А Зайка все смотрит. Ничего не говорит. Не отводит взгляд. И — не уходит.
И я не могу не заметить, что ее начинает бить легкая дрожь. Потому что она знает, какие удовольствия таит в себе укрытый чехлом танк.
Я готов поспорить на что угодно, что в ее трусиках, в том самом прекрасном местечке во всей гребаной вселенной, сейчас горячо и влажно.
Я вижу это по ее расфокусированному взгляду, по участившемуся дыханию и распахнутым губам..
— Я хочу… — начинает Зайка.
И я одним прыжком оказываюсь возле нее. В процессе прыжка с меня слетает полотенце.
Зайка облизывает губы.
По моему телу проходит волна звериной дрожи. Хочу ее дико. Нереально. До сумасшествия…
61
— Я хочу… прогуляться.
Делаю шаг назад и упираюсь спиной в дверь.
— Зайка… — рычит Волчара.
Его глаза сверкают жуткими голодными огнями, голос глухой и низкий, как у зверя. Зубы приоткрыты в поистине волчьем оскале. А ниже… Ниже совсем не хвост. Хотя торчит голым пистолетом. То есть полноразмерным автоматом Калашникова.
— Все тело затекло, — лепечу я. — От долгой поездки. Надо пройтись.
И нажимаю на ручку двери.
— Я могу сделать офигенный массаж, — рокочет Волчара.
— А ты можешь прикрыться? — не выдерживаю я.
— Боишься не устоять?
— Боюсь, что ты отморозишь свое это…
— Что?
— Хвост!
Варлам скалится. Его рука преграждает мне путь.
— Все-таки уходишь, Зайка?
— Да. А ты обещал….
Я отвожу взгляд. Он сверлит меня своими жадными глазами.
— Я помню свое обещание. Но, если я сдохну, ты будешь в этом виновата, — произносит Волчара. Убирая свою лапу.