Волчата голодны всегда

Дома его с порога атаковал управляющий. Ему не терпелось отчитаться по работе, но Николаю хотелось есть, и он не оценил его рвения.

– Как хочешь, – накинул на себя маску равнодушия Кузьма Сергеевич, – я думал, ты сам меня спросишь о подготовке к молодежному съезду.

– Ну ладно, говори, – взялся за ложку Николай.

– Все проделано лучшим образом. Вот смета затрат на подготовку и на проведение самого мероприятия. Напитки, артисты и все прочее. – Мажордом положил перед парнем листок с отчетом.

– Угу, – мельком взглянул на записку Николай, – потянуло на небольшой газпромовский корпоративчик.

Кузьма Сергеевич по тону Николая понял, что тот остался доволен.

– Ники, – вкрадчиво перешел он к более важному для себя разговору и сделал жест прислуге, чтобы она вышла из столовой.

Он всегда переходил с полного имени хозяина на уменьшительно-ласкательное «Ник», если чего-то собирался просить для себя. Так Николая всегда звал его отец, когда был в хорошем расположении духа. Николай знал эту манеру управляющего, раздражался внутри, но виду не подавал.

– Я еще про выборы мэра хотел с тобой поговорить, – осторожно начал Кузьма Сергеевич.

– Опять ты эту волынку затянул, – недовольно поморщился Николай. – Ну какой из тебя мэр?

– Какой? – обиженно переспросил мужчина.

– Никакой, – рассмеялся ему в лицо Николай, продолжая трапезу.

Этот смех разозлил управляющего, он подошел к хозяину, вырвал у него из рук ложку.

– Неужели я не доказал тебе свою преданность? – Он в сердцах крутанул ложку, которая, словно рулетка, завертелась на гладком обеденном столе.

Николай откинулся на стуле, с любопытством вглядываясь в обычно спокойного управляющего.

– Пойми, в твоих интересах, чтобы меня избрали на место твоего отца, – напористо продолжал Кузьма. – Я поддержу все твои проекты, даже город свободной молодежи при мне реальность. А представь, что новый мэр начнет закручивать гайки, возьмет в свои руки полицию и суд…

– Власть в городе имеет тот, кто за нее платит, а значит, это я, – возразил Николай, который все же нашел смысл в словах управляющего.

– Я всю жизнь был рядом с тобой, – видя его сомнения, продолжал обработку мужчина, – ты же знаешь, что я любил твою мать еще со школьной скамьи.

Николай усмехнулся, услышав последние слова. Он вспомнил тот теплый майский день двухгодичной давности, когда он приехал домой раньше обычного. У них заболела учительница истории, и парень радовался возможности потратить свободное время на компьютерные игры. В доме не было видно прислуги, и он побежал к себе на второй этаж. Неожиданно Николай услышал стон, доносившийся из его игровой комнаты. Он открыл дверь – и замер от неожиданности и шока, увидев свою мать переодетой в школьную форму, с повязанным пионерским галстуком. На голове у нее были заплетены косички с большими белыми бантами. Из-под ее юбки высунулась голова их управляющего. Он был совершенно голым, но с повязанным на шее красным пионерским галстуком. Не помня себя, сын убежал к себе в комнату и закрылся на ключ, решив дождаться отца и все ему рассказать. Однако его вскоре стала мучить сильнейшая головная боль, и он вынужден был открыть стучащей к нему матери. Помощь пришла в виде укола, после которого он впал в блаженное состояние и проспал до утра. Так он впервые познакомился с психотропным веществом, которое потом стало чередоваться с наркотической травкой и другими «легкими» наркотиками, которыми стал его снабжать Кузьма Сергеевич Обносов. Николаю понравилось «ловить кайф», и отец так и не узнал, что творилось у него за спиной.

– Мне просто не повезло, – раскалившись от волнения, продолжал обрабатывать его Обносов, – ведь я мог стать твоим отцом, если бы Лидка выбрала меня, а не Ваньку.

– Почему не повезло? – прищурился Ник. – Вот если бы ты был моим отцом, тогда бы тебе и не повезло. А так ты, вон, хочешь вместо него стать мэром города…

Кузьма замолчал, ожидая решения.

– Хорошо, быть тебе мэром, – согласился Николай, – с завтрашнего дня вступай в предвыборную гонку. Денег, сколько нужно, получишь. А что с твоим бизнесом?

– Торговлю кайфом и работу с недвижимостью переложу на партнеров, – пожал плечами Кузьма.

За окнами раздался звук мотора. Кузьма выглянул в окно и доложил, что приехал начальник городского отдела полиции полковник Нефедов. Николай решил принять полицейского в кабинете своего отца. Вспомнив, как за рабочим столом восседал Малахитов-старший, он принял его позу.

– Николай, это какой-то беспредел. Твой отряд молодежной самообороны похож на банду малолеток, которая творит черт знает что, – с порога начал полковник.

– Михалыч, какая банда, сбавь обороты, – остановил его Ник. – Разве мои пацаны кого ограбили или убили?

– Твои детдомовские бойцы, зная, что ты их прикрываешь, начинают бесчинствовать, – не сдавался Нефедов. – Они уже не только с домашним насилием борются, а зачастую избивают ни в чем не повинных людей, которые просто делают им замечания за антиобщественное поведение.

Николай вздернул бровь, нарочито высказывая свое удивление.

– Только вчера один из твоих по кличке Рогатый залез на городской памятник и под смех своих товарищей начал мочиться вниз, – стал приводить свежий пример полковник полиции. – Подошедшие двое мужчин и пожилая женщина сделали ему замечание, за что были избиты бейсбольными битами и теперь находятся в городской больнице.

– Но эти взрослые также чьи-то родители, которые издеваются над своими детьми. Вот им и воздалось, – цинично отреагировал Николай. – Поэтому ребят нужно освободить, а с потерпевшими дела уладят мои адвокаты.

– Это невозможно! – отказался начальник.

Николай открыл ящик стола и протянул Нефедову пухлый конверт с деньгами.

– Ведь надо мной тоже есть начальство, прокуратура в конце концов, – привычно взяв деньги, продолжил канючить начальник, – меня за такую работу могут и снять.

– Я знаю. Думаете, они мне стоят дешево? – усмехнулся Николай. – Если вас и снимут с должности, то только по моей просьбе.

По работающему в кабинете телевизору стали передавать городские новости. Николай поднял палец, прерывая разговор. Вслушиваясь в репортаж с места преступления, где несовершеннолетний убил своих родных, Ник сделал громче.

– Ай да молодец Данила, чертов геймер, что учудил, – восторженно воскликнул Николай и набрал телефон адвоката, отправляя его срочно на защиту подростка и требуя его немедленного освобождения.

– Это вам уж точно не удастся, – вставил по окончании разговора свое слово Нефедов. – Два трупа – это не шутка, этим прокуратура заниматься будет.

– Да, это мне дорого обойдется, – кивнул Николай, – но думаю, что Данила этого стоит. Он для нашего движения будет как знамя. А разве знамя бросают?

Начальник хотел уходить, но в дверях его остановил оклик Николая.

– Вы помните про съезд молодежи? – напомнил хозяин города. – До меня дошли слухи, что вы своего сына на него не хотите пускать?