Волчий договор

— Я считал, что мы одни, — сказал Лоусон. — Я считал, что мы были единственными выбравшимися. Но потом мы нашли Арамину. Она сказала, что были другие сбежавшие волки. Я не знал, чему верить; я думал, что это могла быть засада, я не был уверен, что я найду, когда мы пришли сюда.

— Ахрамин… — Маррок пожал плечами. — Она предательница. Мы наблюдали за ней, с тех пор, как Ромул спустил её на нас.

— Она говорит, что Ромул сломал ее ошейник, что она вновь одна из нас, — сказал Лоусон. — Она привела нас к тебе. В ином случае, я бы никогда не вернулся.

— Она могла играть в более сложную игру с тобой. С нами.

Лоусон взял кусок хлеба и разломал его пальцами, скатывая часть в шарик.

— Если ты освободишь ее, я могу обещать, что Эдон будет приглядывать за ней.

— Так отчаянно любящий ёе Эдон, и не переметнется на ее сторону? Я думаю, нет.

— Она часть моей стаи, — сказал Лоусон.

— Ульф, ты мой друг, но я сожалею, — сказал Маррок. — Нет ничего такого, чем она смогла бы заслужить наше прощение.

Лоусон вздохнул:

— Хронолог у тебя?

— Это было нелегко, — сказал Маррок, когда оторвал кусок хлеба и съел его.

— Фенрир напоминает о своем существовании? — спросил Лоусон. — Так ты получил его?

Светловолосый парень покачал головой и улыбнулся:

— Я говорю тебе, это миф.

— Кто такой Фенрир? — спросила Блисс.

Лоусон объяснил, что была легенда среди волков, что однажды великий волк Фенрир вернётся и освободит их от рабства. Это сказка, которую волчата рассказывали друг другу, особенно часто в те несколько дней, предшествующих их превращению в псов. Считалось, что однажды они вернутся к прежней славе. Однажды, кто-то придет. Кто-то будет послан, чтобы помочь им. Чтобы спасти их. Освободить их.

— Просто сказка старых волков, — сказал он, улыбаясь. — Очевидно, нам не нужна помощь, чтобы освободиться из Преисподнии. Мы освободили себя сами. Скольким ещё волкам удалось сбежать? — спросил он Маррока.

— Меньше, чем хотелось бы, намного меньше, — сказал Маррок. — Сотня, самое большее.

— Где они?

— Везде. Мы пошли врассыпную. Псы охотятся на нас день и ночь; многие из нас были захвачены и отосланы назад.

— Сколько здесь?

Маррок пожал плечами:

— Пятьдесят, самое большее шестьдесят. Вы видели вход в проходы? Насыпь змеи?

— Да, — кивнул Лоусон.

— Темные пути вернулись к нам, — сказал Маррок. — Сила волков возрастает.

— Я так и думал, — сказал Лоусон.

Маррок сделал большой глоток из своего кубка:

— Есть кое-что, что ты должен знать. Мы отслеживали псов также, чтобы избежать их. Один из наших шпионов нашел это в остатках их лагеря. Я думаю, что должен отдать это тебе.

Он вручил вещицу Лоусону.

Лоусон уставился на ладони. Это была маленькая золотая цепочка с медальоном в форме сердца и с выгравированным полумесяцем. Пустяк, дешевая вещица, но Тале он понравился, девушка хотела медальон, и он отдал его ей. Она всегда носила его; никогда не снимала его. Кто-то, должно быть, сорвал его с ее шеи, сломал цепочку.

— Это Талы, не так ли? — спросила Блисс.

— Да.

Ромул насмехался над ним, подумал Лоусон. Ромул знал, что волки выслеживали псов, и он хотел, чтобы кто-то нашёл его, вернул медальон Лоусону. Ромул хотел, чтобы Лоусон знал, что тот держал ее жизнь в своих руках. Требуя, чтобы Лоусон пришёл за ней, спас ее. Требуя, чтобы Лоусон показал себя, требуя этого, чтобы завладеть им.

— Девушка, которая убежала с вами? — спросил Маррок.

Лоусон кивнул:

— Но она не выжила во второй раз. Когда псы вернулись.

— Мы не видели волка среди них, но ведь мы могли быть неправы. Их очень много. Наши шпионы сказали мне, что стая Ромулу пробивается сюда. Они будут здесь через сутки или двое.

— Они близко, видимо, поэтому Малкольму нехорошо, — сказал Лоусон.

Маррок продолжал:

— Он собирает своих псов в Риме, к началу основания империи, как хотел Люцифер. Потеря хронолога не изменила и не замедлила его план, но я не понимаю, как он предполагает пройти по темным путям без него. Без хронолога, который бы повел их, пути бесполезны. Он, должно быть, знает что-то, чего не знаем мы.

Лоусон размышлял над новостями, все еще держа маленькую золотую цепочку:

— Позволим ему найти пути. Позволим ему прийти.

Маррок нахмурился:

— Что ты говоришь? Я послал волков, чтобы защитить пути от него.

Но Лоусон был непреклонен. Свет вернулся в его глаза, и его голос был уверенным:

— Когда Ромул и его псы прибудут, мы позволим им войти в проход. Позволим им идти в Рим. Я возьму свою стаю и последую за ним.

— Что? — вскрикнула Блисс.

— Я с ней, — сказал Маррок. — Зачем?

— За пределами Ада Ромул уязвим. Особенно в Риме, ведь он должен будет стать человеком. Он будет более слабым. Разве ты не понимаешь? Мы можем убить его, Маррок. Я знаю, что мы можем. Мы должны ударить сейчас. Возможно это наш единственный шанс.

— Убить древнего волка? Ты забываешь, что он бессмертен. Только мы, новые щенки, умираем как насекомые, когда нам сломают лапки.

— Я не забыл, — сказал Лоусон. Он вытащил маленький бархатный мешочек и показал им иглу, которая сломала их ошейники в Преисподнии. — У меня все еще есть это.

Перед их глазами она выросла до размера меча, сияя золотом в лунном свете.

— Это меч Михаила, — выдохнула Блисс. — Клинок архангела. Но он был сломан, — сказала она, вспоминая, как то, что она держала, разрушилось на миллион частей.

— Небесное лезвие никогда не ломается, повелитель нашёл его после большого сражения на земле, — объяснил Лоусон. — Это было мощнейшее оружие в Адском арсенале. Он хранит Белый Огонь Небес.

Рука Бога, это было известно среди существ Преисподнии.

— Он может убить, что убить нельзя, — пробормотала Блисс, думая о крови, которую пролил этот меч. Как он использовался для плохих дел. Вампиром, который пали в своей власти. Это был меч, который убил Лоуренса ван Алена. Это был меч, который она погрузила в свое сердце, сломав дух своего отца.

— Он может убить Ромулуса, и он убьёт его, — сказал Лоусон сквозь зубы. — Клянусь.

Глава двадцать седьмая

В конце трапезы Маррок пожелал им доброй ночь.