Волчий Мир (сборник)

— Хорошо. Решим эту проблему, встанет другая. Ну, оторвемся мы от егерей, выйдем из лесов Боркича, а дальше что делать будем? Какие мысли и предложения? — спросил Одинцов.

У него и свои соображения были, но все же хотелось услышать, что на эту тему Дорин и Шустрик думают.

— Эй, ребята, полегче на поворотах, не гоните лошадей. Я до ближайшего города с вами, а потом наши пути-дорожки разойдутся. У меня своя судьба, у вас — своя, — возмутился Шустрик.

Серега нахмурился. Об этом он как-то не подумал. Понятное дело, Лех воровским делом промышляет. Да и от драгоценного камня ему избавиться надо, но расставаться с пройдохой Одинцов не желал. Ладно, до ближнего города далеко. Чего-нибудь придумаем.

— Мы умеем только сражаться и убивать. И я вижу лишь два пути. Либо нам на большую дорогу податься, кошельки стричь у добрых путников, либо завербоваться в наемнический отряд. Тут тебе и жалованье, и возможность применить свои навыки, — ответил Смотрящий.

— Разбойный путь мне не подходит. Вот наемник, тут подумать надо. А где сейчас эта братия требуется?

— Мне откуда знать. Я почитай два десятка лет под горой прожил, так что реалий не знаю. Кто с кем воюет, кто с кем дружит, — развел руками Дорин.

— Да ладно. Тут все просто. Ближайшее место, где мы можем оказаться в безопасности да и ваши умения цену свою найдут, — это княжество Вестлавт, — сказал Шустрик.

При этих словах Смотрящий пренебрежительно поморщился.

— В чем дело? — спросил Сергей.

— Не люблю я этих зазнаек, — признался Дорин.

— Это не беда. Почти все боркичи на дух не переваривают вестлавтцев. Когда-то эти два княжества были единым государством. Потом два брата что-то не поделили, как это всегда бывает, и разругались. Один другого в крепость тюремную кинул. Партия, поддерживающая проигравшего брата, подняла бунт. В историю он вошел как Бунт Голых.

— Почему такое название смешное? — перебил Шустрика Серега.

— А потому что бунтовщики своих выживших врагов догола раздевали да впереди своих войск пускали в таком виде. Кто-то стрелять убоится: все-таки свои, кто-то растеряется. Эта стратегия сыграла свою роль. И бунтовщикам удалось освободить своего лидера. Он увел их за собой и основал княжество Боркичей. С тех пор Боркичи и Вестлавтцы не могут никак общий язык найти и все время дерутся друг с другом. Так что вы там можете заодно и себе работу найти. Слухи ходили, что князь Георг III войска собирает, чтобы в очередной раз померяться пузом с князем Боркичем.

— Мне эта идея нравится. Так что на том и порешим. Идем в Вестлавт, — сказал свое веское слово Сергей.

— Дурной мы отряд наемников. У нас ни амуниции, ни оружия толкового, ни денег, — разочарованно протянул Дорин.

— Это точно, — вынужден был согласиться Одинцов. — А что если нам вернуться и ограбить один из торговых княжеских караванов. Там и оружием, и одеждой, и лошадьми разживемся.

— Кто-то же говорил, что грабить не будет, — ехидно прищурившись, напомнил Смотрящий.

— Ну, один раз, как известно, — задумчиво произнес Серега, — неопасно.

— Ну, разве что только один, — недоверчиво протянул Дорин и заговорщицки подмигнул Одинцову. — Пойду с мужиками поговорю.

Он грузно поднялся и пошел в сторону державшихся вместе Колина и Бобра.

Сергей проводил его взглядом и пристально посмотрел на Леха.

— А ты правда не хочешь с нами покочевать?

— А что я на пыльных дорогах забыл? Мое ремесло в ином. Мне к городам поближе держаться надо, а не с армией разъезжать и биться за сомнительные идеалы, — ответил Шустрик.

— Ты ловкач изрядный, но мне такой человек нужен. Да и к тому же я с тобой практически с первого дня. Совсем не хочется расставаться, — задумчиво произнес Одинцов. — Неужели совсем-совсем нельзя тебя ничем заинтересовать? К тому же я бы не хотел весь остаток дней своих в наемниках отмотать.

— А что бы ты хотел? — тут же спросил Лех.

— По мне, так заиметь небольшой кусочек земли со своим замком да заняться бы чем-нибудь мирным, чтобы и доход приносило, и удовольствие было, — задумчиво произнес Серега.

Шустрик покосился на него, недоверчиво хмыкнул:

— Виноделием что ли?

— А хотя бы. Благородное дело.

— Для того чтобы свой замок заиметь, тебе придется полжизни на чужой войне кровь проливать, а там глядишь, если выживешь, и замок прикупить сможешь. А потом, через годик, какая-нибудь молодая кровожадная сволочь заявится к тебе в замок да возьмет его штурмом, а тебя прирежет на твоих же собственных виноградниках.

— Злой ты.

— Тем и жив, — сплюнул на землю Шустрик. — Но есть в тебе что-то такое каменное, волчье. Прав был тогда тюремщик. Волк ты, так что, может, что и получится. Только вряд ли ты сможешь тихо и мирно в замке жить, тебе все другие замки надобны будут.

Серега хотел было вскинуться. Мол, с чего это ты так решил? Никогда кровожадностью не отличался. Мне бы тихую и мирную жизнь да семью большую. Только вот тут же подумал: ты-то, может, и станешь жить мирно, только вот соседи вряд ли тебе это позволят. Тут же как? Земель много, властителей и того больше, каждый в чужую сторону смотрит да облизывается, как бы чего слямзить. Так что не будет ему тихой жизни. Пакость какую-нибудь учудят обязательно.

«Ладно. Хорош мечтать», — осадил он себя. Тут бы с бойцами разобраться, чтобы не бунтанули ненароком. А то не наемнический отряд выйдет, а хрен карлика. И как с таким составом на работу наниматься?

— Давай так, Одинец, договоримся. Я пока ничего тебе обещать не буду. В Краснограде я ненадолго покину вас. Очень уж жарит карман безделушка, которую я у князя Боркича прихватил. Но потом нагоню. Какое-то время побуду с вами и уж на месте решу, как мне быть, — неожиданно предложил Шустрик. — Очень ты человек интересный, Одинец. Никак я понять не могу, кто ты, что ты и чего от тебя ждать можно. А уж очень боязно ошибиться. Вдруг это и мой шанс свою судьбу заново переписать.

Серега не знал, что на это ответить, поэтому промолчал.

Из лесу появились охотники. Они несли на себе тушу кабана. Маленький такой кабанчик, видно, молодой еще, жирок на воле не нагулял. Всем утолить голод хватит, а вот отяжелить живот вряд ли. Завидев добытчиков, гладиаторы оживились. Мигом засуетились. Двое рванули в лес за дровами. Один присел на корточки вокруг заранее собранной растопки и стал разводить костер, используя для этого кремень и кресало. Одинцов даже испытал некоторое разочарование. Хотя с чего бы это? Неужели он думал, что боец сейчас достанет газовую зажигалку и мигом забабахает пионерский костер?