Волчий Мир (сборник)
Шрифт:
– Вечно ты, Волк, всем недоволен. Тебе ничем не угодить. Ну, пощупал, и тебе бы стоило пощупать, вспомнить какого это, а то все в походах, да в походах. В седле, да в седле. Нельзя же так. Совсем ты себя, Одинец?молодец, не жалеешь, – насмешливо заявил Шустрик.
Слова Леха заставили Серегу призадуматься. А ведь, правда, последние месяцы он провел в дороге и сражениях. Ни минуты покоя. Неожиданно, он вспомнил Айру и стало грустно. Освободив девушку из рабских застенок, он оказался перед выбором. Два пути лежали перед ним, а он застыл на развилке. Путь война оказался куда предпочтительнее, чем путь семьянина. Но был ли он прав тогда? Может, стоило выбрать Айру, осесть в Краснограде,
– Почему крепость назвали Двенадцать Башен? – неожиданно спросил Серега.
Замок выглядел изрядно потрепанным. Чувствовалось, что тьма веков наложила на него свой отпечаток. Провалы в стенах, выкрошившийся камень, пробоины в бойницах. Замок выглядел доживающим свой век стариком с беззубым ртом и морщинистой кожей. Но как Сергей ни силился насчитать двенадцать башен, он видел только шесть, если за шестую принять провалившееся внутрь себя сооружение, стоящее возле западных ворот, давно заброшенное и облюбованное птицами и кустарниками.
– Когда крепость построили в ней было двенадцать башен. После ее несколько раз перестраивали. Башни сокращались, помогали этому и осады и бои, проходившие в этих местах. Большая часть башен ушла в землю. Так что теперь это лишь эхо былого величия, – с сожалением в голосе сказал Лех Шустрик.
– Скоро мы будем в Рибошлице? – спросил Сергей.
– Думаю что к исходу завтрашнего дня.
– С чего это? Тут же рукой подать. Можно и сегодня в город войти, – удивился Сергей.
– Вряд?ли мы просто так минуем Двенадцать башен. Владетель замка Огин Сорборо очень гостеприимный хозяин и старый друг воеводы. Глухарь не упустит шанс посидеть за вечерним столом с соратником. Когда?то им довелось служить вместе на границе лоскутных государств, отражать набеги упаурыков.
– Получается, мы застряли? – удрученно вздохнул Сергей.
– Получается так. Это всего лишь один вечер. Что может произойти за один вечер? Да, ничего, – хохотнул Лех Шустрик.
Знал бы он тогда, как ошибался. Сколько неожиданностей и опасностей принесет им следующая ночь.
Серега натянул поводья, развернул коня и направил его прочь с холма к тянувшейся в низине колонне вестлавтского войска. Шустрик последовал за ним. Приблизившись к Волчьей Сотне, Серега встал во главе отряда, рядом с Дорином и Черноусом, позади воеводы в окружении личной охраны.
– Что интересного нашли? – спросил Дорин.
– Скоро все сами увидите, – заявил Шустрик и хитро подмигнул Сереге.
Замок Двенадцати башен произвел впечатление на десятников, которым раньше не доводилось бывать в этих краях. Черноус с Дорином обсудили удручающий вид некогда воинственного замка, прошлись по полуразрушенным стенам и сошлись во мнении, что взять это допотопное сооружение приступом они смогли бы в кратчайшие сроки, не особо затрудняясь, да и без лишних потерь. Серега слушал их браваду с улыбкой. Он уже был наслышан о подвигах защитников замка и знал, что с осадой пришлось бы изрядно повозиться. Бойцы Волчьей Сотни были настолько уверены в своих силах и командире, что Одинцов начинал опасаться, как бы это не вылилось в самонадеянность, которая на поле боя обернется катастрофой.
Вестлавтское войско вылилось на открытое пространство перед замком, и было остановлено ревом походной трубы.
– Разбивайте лагерь. Чую, что мы тут застряли, – приказал Дорину и Черноусу Одинцов.
Десятники спорить с командиром не стали. Ему виднее и отправились исполнять его приказ.
Вскоре
сотников потребовал к себе воевода Глухарь. Одинцов посмотрел на Леха Шустрика и заявил:– Поедешь со мной.
– Зачем я тебе нужен. Инвалиду требуется отдых, и не стоит омрачать своим видом взоры высоких господ, – заявил Шустрик, которому очень не хотелось сопровождать Серегу. Ну что он забыл в шатре воеводы. Ему бы с дороги отдохнуть, омыться ключевой водой, выпить вина, да просто полежать в тиши и покое. А тут новые приключения.
Но Одинцов был непреклонен.
– Ты мой страховочный трос. Вдруг я что?нибудь забуду и начну нести всякую ересь, тут ты меня и одернешь. Так что прекрати болтать и вперед за мной. Мне нужен человек с ловкими мозгами, такими как у тебя. В конце концов, кто мой советник?
– Позволь, я уже несколько дней в седле. Моя задница скоро станет тверже, чем щит вестлавтского рыцаря. Я и отдохнуть хочу. К тому же, если воевода затащит нас в замок, как я буду передвигаться по залам и комнатам. На лошади?
Серега окинул оценивающим взглядом Шустрика и подозвал к себе двух солдат, оказавшихся на свое несчастье поблизости от командира. Как гласит народная мудрость, ноги лучше держать в тепле, а задницу подальше от начальства. Солдатам предстояло убедиться в этом на собственном опыте.
– Как зовут, хлопцы?
Если бы не командир, то на хлопцев они бы точно обиделись. Мерещилось им в этом слове что?то обидное, только вот понять что никак не могли.
– Игнат, – представился один.
– Слива, – представился второй.
– Вот что, Игнат и Слива, мигом дуйте к десятнику Бобру и принесите подарок для Леха Шустрика. Десятник все поймет. Одна нога здесь, а другая уже сверкает.
Солдаты поспешили исполнить приказ командира. Шустрик нахмурился, созерцая довольную физиономию Одинцова. Волк развеселился. Ох, не к добру это.
Ребята отсутствовали всего несколько минут. Вскоре они появились, таща что?то громоздкое и непонятное. Приблизившись, они вытянулись по стойке смирно и доложили, что приказание командира исполнено. Подарок доставлен.
Лех Шустрик осмотрел с сомнением конструкцию из палок и парусины и спросил:
– Что это?
– Носилки для моего советника.
Серега спрыгнул с коня, подошел к солдатам и развернул конструкцию.
– Теперь ты можешь не волноваться. По крепости ты будешь передвигаться в этом. А Игнат и Слива назначаются теперь твоими почетными носильщиками в мирное время.
Судя по скривившимся физиономиям бойцов, таким назначением они остались не довольны. В армию пошли, чтобы стать героями, покрыть свое имя славой, а тело шрамами от лихих сражений, а тут таскать на своем горбу ломанного острозуба. Великая честь.
Одинцов смерил солдат взглядом и пригрозил:
– И смотрите, негодяи, уроните Шустрика, будете до конца компании в похоронной команде трудится, да дерьмо за лошадьми убирать.
Такое светлое будущее парням совсем не понравилось. Они нахмурились и по их решительным лицам было видно, что теперь они Леха Шустрика ни на минуту одного не оставят, будут как сына родного охранять.
Шустрик страдальчески закатил глаза к небу и застонал. Пришлось подчиниться.
Время близилось к полудню, но небо затянуло серыми грязными тучами, похожими на больничные простыни. Изредка сквозь прорехи сеялся мелкий колючий снег. Надежды на просветление не было. Солнце забыло дорогу в мрачный мир. Какого же было удивление Шустрика, когда он увидел багровое зарево на горизонте, словно отражение далекого пожара. Таким бывает закат в особо ясный день, когда воздух прозрачен и каждый клочок тела дрожит от восторга от красоты божественного творения.