Волчий тотем

Чем ближе к назначенному месту, тем в отряде атмосфера становилась более напряжённой. Недавно стая волков полностью уничтожила табун боевых лошадей, уже выиграв одну партию, но люди степи Элунь собрали все силы, и исход этого сражения был ещё неизвестен. Чень Чжэнь тоже начал беспокоиться, не является ли использование разных видов боевых действий, которыми так хорошо владеют волки, внезапного нападения и облавы, чтобы справиться с хорошо и далеко слышащими волками, бахвальством перед настоящими профессионалами в этой странной и страшной войне? Раньше пастбища устраивали ежегодные крупномасштабные облавы, но боевые успехи были посредственными, из десяти облав — пять неудачные.

То, что в прошлый раз целый табун лошадей был уничтожен волками, оказало отвратительное влияние, и, если в этот раз облава на волков не будет удовлетворительной, руководящий коллектив пастбища в полном составе может быть сменён. По словам руководства, сверху поступил намёк, чтобы готовились из нескольких паст6ищ-коммун, в которых наиболее эффективно уничтожают волков, перебросить сильных кадровых работников для усиления руководящего состава пастбищ степи Элунь. Поэтому Улицзи, Билиг, а также многие чабаны с пастбища — все готовились показать своё умение хорошенько поубавить спесь волков степи Элунь. Билиг на прошедшем перед облавой собрании сказал, что в этот раз надо содрать и сдать шкуры по меньшей мере с пятнадцати-двадцати волков, а если не получится, то герои с других пастбищ-коммун придут сюда управлять ими.

Вокруг было темно и холодно, предрассветный трескучий мороз и темнота не позволяли людям нормально дышать и сглатывать.

Вдруг до них донёсся холодный приятный запах, Чень Чжэнь распознал сладко-горький лекарственный аромат жёлтой полыни с солонцовой отмели, густой, морозный и освежающий. И когда проезжали по этой полыни, старик Билиг вдруг осадил лошадь, и весь отряд тоже остановился. Билиг тихо обменялся несколькими фразами с следовавшими за ним командирами бригад и охотниками, и они, взяв с собой людей каждый из своей бригады, разъехались в разные стороны. Отряд всадников в сто с лишним человек быстро преобразовался из колонны в шеренгу, в длинную рассредоточенную боевую цепь. Чень Чжэнь по-прежнему оставался рядом со стариком.

Неожиданно в глаза Чень Чжэню ударил сильный свет большого электрического фонаря, который включил Билиг, и тут же с двух сторон цепи были включены ещё фонари, свет от которых освещал обширное пространство. Старик помахал фонарём три раза, и лучи с двух сторон стали ещё длиннее.

В это время старик вдруг выкрикнул чистым и громким горловым звуком:

— О!.. Хэ!.. [32]

Звук сотряс воздух и рассеялся. И тут же по степи пробился всеобщий гул мужских и женских голосов:

32

Ого-го!.. Ого!.. (монг.)

— О-хэ… И-хэ… А-хэ…

Голоса и лучи света вдруг заполнили большое пустое пространство между людьми и собаками. За короткое время люди, лошади и собаки, образовали общую, могучую охотничью сеть, через которую ничто не могло просочиться и которая двигалась на волков.

Боевой дух у людей достиг пика, крики сотрясали небо. Чень Чжэнь в общем определил своё настоящее местоположение, к востоку от трясины, где некогда погиб табун боевых лошадей. Билиг их привёл точно к восточному краю от болотистого озера и только после этого расставил охотничью сеть. В это время люди с лошадьми и собаками уже окружили озеро и в северной части длинного и узкого водоёма быстро развернули цепь окружения.

Билиг быстро поскакал на лошади вдоль цепи; наклонив голову, с фонарём напряжённо освещал землю, ища на снежной поверхности волчьи следы. Он одновременно проверял охотничью цепь и расставлял людей. Чень Чжэнь следовал за стариком и наблюдал. Старик осадил лошадь и глубоко вздохнул:

— Волки прошли недавно, и их много, я смотрю, здесь много следов, и все они свежие. В этот раз считай, что окружили стаю, людям не придётся зря мёрзнуть полночи.

— Почему вы волков окружаете не в этом болоте? — спросил Чень Чжэнь.

— Волки во вторую половину ночи в самое тёмное время пришли доставать замёрзших лошадей. Когда начнёт светать, то они как раз будут уходить. Если их окружить в темноте, то как ловить только лишь при свете фонарей? И собаки тоже плохо будут их видеть, и волки рванут в разные стороны, ни одного тогда не поймаем. А если окружить во вторую половину ночи и гнать их перед тем, как начнёт светать, то, когда уже рассветёт, как раз они и попадут в окружение…

Подавая в разные стороны сигналы фонарём, Билиг вскочил на лошадь, постоянно отдавая приказы руководителям бригад. Его сигналы были длинные и короткие, горизонтальные и вертикальные, крестообразной формы и формы круга, с помощью языка световых сигналов передавалась разная информация. Охотничья цепь в форме полумесяца в строгом порядке быстро отошла назад, лучи света от множества фонарей в воздухе и на снегу образовали форму верхушки веера.

Чень Чжэнь удивлённо спросил:

– — Какой приказ вы сейчас отдали?

Старик, подавая световой сигнал, ответил:

— Чтобы люди на западной стороне шли помедленнее, а на восточной стороне — побыстрее, поспешить соединиться с теми, кто в горах. Ещё нужно, чтобы средний отрезок цепи медленно отступал, но не спешить: если погоним рано или припозднимся, то не получится.

Чень Чжэнь поднял голову к небу, краешек небосвода уже начал светлеть, уже можно было смутно разглядеть, как облака двигались на юго-восток, между ними почти стал проглядываться серо-белый свет.

Собаки уже почувствовали волчий запах, и их рычание стало ещё более злобным. Эрлань уже начал грызть длинный поводок, изо всех сил натянул его, злился и рвался вперёд. Чень Чжэнь со всей силы сдерживал поводок, длинным арканом тихонько постучал пса по голове, чтобы тот слушал команды.

Цепочки крупных волчьих отпечатков большей частью вели к северо-западу, было немного следов, уходящих в других направлениях. Билиг непрерывно проверял следы и после этого продолжал отдавать приказы.

— Раньше, когда здесь у вас в степи не было электрических фонарей, то как же проводили облавы? — спросил Чень Чжэнь.

— Пользовались факелами. Факелы делались из деревянной палки с навёрнутым на неё войлоком, войлок пропитывался говяжьим жиром. Когда они горели, было очень ярко, волки их очень боялись, можно было, встретившись с волком, ударить его факелом, поджечь ему шерсть, — сказал старик.

Небо уже просветлело, и Чень Чжэнь вдруг узнал лежащую перед ним степь, он раньше здесь несколько месяцев пас овец. Он вспомнил, что на северо-западе есть с трёх сторон окружённая горами и отлогим склоном широкая долина. Место охоты, о котором говорил Билиг, возможно, именно здесь. Чабаны спрятались с другой стороны горной гряды, только волки будут пригнаны на эту площадку, люди с лошадьми и собаками появятся из-за гор и перекроют выход. Чень Чжэнь привязал к седлу длинную дубинку, которая пристёгивается к запястью, он ещё хотел поучиться у Бату мастерству убивать волков дубинкой, однако плечи у него всё же немного дрожали.

Северо-западный ветер постепенно усилился, тучи двигались всё быстрее, сквозь тучи чуть забрезжил свет. Когда подошли близко к горному проходу, люди вскрикнули от удивления, в слабом свете раннего утра они увидели больше двадцати волков, которые то шли, то останавливались, прислушиваясь и осматриваясь, направляясь в эту горную расселину. Около расселины смутно можно было увидеть другую группу волков, которые топтались в нерешительности и как будто побаивались окружающего их рельефа. Билиг рассчитал, что когда волки смогут распознать рельеф и охотничью цепь, то кольцо охотников уже сомкнётся. Волки действительно были окружены, охотничья цепь формы полумесяца уже замкнулась. Несколько вожаков, оценив обстановку, тут же, нимало не колеблясь, развернулись назад. Эта стая волков только что наелась конины, боевой дух у них был на высоте, они были готовы к броску, со всей свирепостью и кровожадностью. Люди пронзительно закричали, чабаны, размахивая арканами, ринулись в сторону волчьей стаи. Люди с двух сторон тут же заполнили образовавшиеся пустоты.