Волчья ночь

— Будешь просить меня, как в машине? — в его глазах сверкнул хитрый огонек. — Хотя, ты так же спрашивала и тогда, когда я имел глупость открыть тебе то, что должен был сказать лишь после принятия тобой моего дара.

— Эдик, давай оставим всю эту лирику, — нахмурилась я. — Мне нужно описание камня.

Он тоже нахмурился и посмотрел на меня исподлобья.

— Почти обычный камень, размером с грецкий орех. Одет на цепочку. Похож на лунный камень, но более синий с белыми прожилками. — ответил мой волк и ссадил меня с колен, но тут же вернул обратно.

— А зачем он нужен? — я удобней устроилась на его коленях и машинально обняла за шею, запуская руку в волосы. Зверь зажмурился и довольно заурчал.

— Это долгая история, — ответил Эдуард, не открывая глаз.

— А мы разве куда-то торопимся? — усмехнулась я и почесала ему за ухом, в шутку, но эффект был неожиданный. Мой волк совсем разомлел и расплылся в блаженной улыбке, прижав ко мне голову. Пес он и есть пес, хоть в волчьем, хоть в человечьем обличье.

Я ждала, когда он соберется с мыслями. Эдуард некоторое время наслаждался моей незатейливой лаской, потом потерся щекой и убрал голову.

— Все началось с моего предка Дьярви Большого. Он с товарищами возвращался из набега на Византию. Викинги везли богатую добычу и уже предвкушали пир в честь их возвращения, когда разразился шторм, и драккар понесло на скалы. Выжило всего двое, Дьярви и его товарищ Гуннар. Викингов вынесло на небольшой остров, покрытый наполовину лесом, а наполовину скалами. Дьярви и Гуннар решили идти в лес. Они нашли удобное место, поставили шалаш, набили дичи и решили ждать, когда мимо проплывет какой-нибудь корабль. Ночью они слышали волков, казалось сам лес воет. На утро викинги решили перебраться ближе к скалам и найти там удобную пещеру. Они уже покинули лес, когда путь им преградили черноволосые воины, одетые в звериные шкуры. Воины жестами показали Дьярви и Гуннару следовать за ними. Их привели в деревню, где люди жили в землянках. Викингов подвели к самой большой землянке, и к ним вышел очень высокий человек. Могучие воины Дьярви и Гуннар удивленно смотрели на великана, который обнюхал их и что-то велел воинам на неизвестном языке. Викингов отвели в землянку великана, накормили и оставили жить, запретив покидать деревню. По ночам поселение вымирало, все жители покидали свои дома и исчезали в лесу, который наполнялся волчьим воем. Оставались только Дьярви и Гуннар. Днем викинги помогали своим гостеприимным хозяевам, охотились, рыбачили, учились их странному языку и обычаям, а ночью их закрывали в землянке. Дьярви полюбил дочь великана, прекрасную Унгар, чьи косы были чернее ночи. Она улыбалась в ответ на взгляды Дьярви, но отец запретил им разговаривать. Викинг был вынужден лишь издали смотреть на свою возлюбленную. Он видел, как девушка хлопотала по дому, смеялась с подругами, а ночью уходила со всеми в лес. И однажды отважные викинги решились нарушить запрет и проследить за жителями деревни, гонимые любопытством. Они выбрались из землянки и направились следом за всеми. Они крались за людьми, не выдавая себя ни голосом, ни шорохом. Островитяне зашли в лес и начали превращаться в волков. И вот уже по лесу бежит стая черных волков под предводительством огромного зверя, чьи мышцы буграми перекатывались под густой шерстью. Волки почуяли чужаков, глаза их загорелись жаждой крови, и стая бросилась на двух мужчин. Викинги бежали, пытаясь спастись. Дьярви полез на дерево, Гуннар за ним. Всю ночь волки сторожили свою добычу, а с рассветом вновь обернулись людьми. Пленников вынудили спуститься на землю и закрыли в клетку. А ночью стая кружила вокруг деревни, пугая двух мужчин горящими во тьме глазами. На следующую ночь их отпустили в лес. Долго бежали викинги, пока ноги держали их, потому что по следу шла черная стая. Чужакам не простили того, что они узнали секрет деревни. Гуннар упал, Дьярви взвалил товарища на плечи и продолжал нести, пока сам не свалился. Уже слышались вой и рычание зверей и казалось, что пришел конец славным викингам, когда кто-то схватил Дьярви за одежду и потащил в сторону, пряча измотанного мужчину в скалах. До него донеслись крики Гуннара, которого настигла стая, но помочь ему Дьярви уже не мог. Он так и пролежал в узкой пещере, пока с рассветом к нему не пришла дочь вожака. Унгар рассказала, что когда-то давно их деревню прокляла ведьма, которую бросили в морскую пучину. Ее обвиняли в том, что она наслала порчу на дочь старосты. Ведьма клялась в своей невиновности, но ей не поверили. И перед тем, как связанную старуху сбросили в море, она сказала: "Все вы тут звери, которые только притворяются людьми. Быть вам ночью в вашем истинном облике, а с рассветом будете снова друг друга обманывать, натягивая человечью кожу. И будет так с вашими детьми и их детьми до скончания века". С тех пор жители деревни по ночам становились волками, а с рассветом людьми. Племени пришлось бросить свое селение и искать пристанища на одиноком острове, потому что соседи хотели сжечь проклятую деревню. Унгар предложила Дьярви разделить с ней ее проклятье, и викинг согласился. Проклятье Унгар стало даром для Дьярви, сохранившем ему жизнь и соединившем с любимой женщиной. Так появился наш род. — Эдуард, перебиравший пряди моих волос, ненадолго замолчал. — Сын Дьярви и Унгар, Кнуд, покинул остров, вернувшись на родину отца. Перед тем, как взойти на драккар, зашедший в бухту их острова в поисках пресной воды, Кнуд отколол на память об острове маленький кусочек скалы, которая берегла стаю от посторонних взглядов, и Унгар, в крови которой была магия, наградила камень силой, которая должна была хранить Кнуда, где бы он ни находился. Молодой волк вернулся на землю викингов, нашел таких же оборотней, как он сам и создал свою стаю. Камень со временем наливался мощью. Род Кнуда всегда стоял во главе любой стаи. Мы вожаки, Эля, от рождения вожаки. Камень хранит силу рода. Мой прадед был вынужден покинуть землю предков, гонимый охотниками. Он создал этот мир, где мы сейчас живем, скрыл от людских глаз территории волков. Пространство вздыбилось подобно скалам с острова прародителей, и камень поменял цвет. Без этого камня исчезнет пространственный барьер, не сразу, но со временем, волки и люди встретятся. Барьер хранит не только нас от людей, но и людей от нас. В мир людей выходят только вожаки, простые волки не покидают границ, это закон. Я хранитель этого места. Я слежу за тайной нашего существования, как и мои отец, дед и отец деда. Мы охотники, но нас слишком мало, чтобы открыто заявлять о своем существовании.

— А другие стаи? — спросила я.

— Прадед принял в свои владения несколько стай, разделив границами их территории. Стая Черного Волка по обычаю принимает всех желающих вступить в нее. Серые Тени и прочие закрытые стаи, они берегут свои гены, потому среди них нет места чужаку.

— А в других местах? Ты говорил, что стаи есть и в других местах. — уточнила я свой вопрос.

— Они поступили подобно моему прадеду, но способы искали свои. — ответил Эдуард.

— Значит камень открыл мне выход, — задумчиво произнесла я. — Но куда я пошла?

— Вспоминай, девочка моя, это слишком важная реликвия, чтобы позволить ей пропасть. — сказал мой волк.

— Но сам ты проходишь без камня, почему? — я заинтересованно посмотрела на Эдуарда.

— Его сила в моей крови, мне не нужен ключ, — ответил он.

Я слезла с его колен и направилась обратно к особняку, нужно было все обдумать и вспомнить. Эдуард пристроился рядом, не меняя обличья на волчье. Он молчал, поглядывая на меня. Мне вдруг пришло в голову, что я еще никогда не спрашивала.

— Эдик, а как зовут твоего зверя? — я посмотрела на него, и мой волк усмехнулся.

— Первый раз за пять лет ты решила узнать имя моего зверя. Знаешь, а мне приятно. Его зовут так же, Эдвард, что на языке моих предков означает- хранитель.

— А сколько тебе на самом деле лет? — да, этого я тоже никогда не спрашивала.

— Сто пятьдесят два, — улыбнулся Эдуард. — По человеческим меркам я древняя развалина, по меркам оборотней еще крепкий самец.

— А сколько тогда было Кристине? — я смотрела на него округлившимися глазами.

— Ей было восемьдесят, молодая, глупая.

Мы еще помолчали. Я все больше осознавала, что, прожив рядом с ним несколько лет, совершенно ничего не знаю н и о нем, ни о его мире. Только то, что это кровожадные убийцы. Эдуард взял меня за руку, я не стала вырываться. Мы не спешно шли по ковру из опавших листьев, думая каждый о своем. Я пыталась понять, где я была и как оказалась в городе Димы, и почему я спрятала камень. Хотя с последним вопросом проще, должно быть, я хотела, чтобы мир волков исчез. А исчез бы просто барьер, и звери вырвались в мир людей. Надо обязательно вспомнить!..

… Я бегу, сжимая в руках небольшой камень, цепочка хлещет меня по рукам, и я надеваю ее на шею. В моей голове только одна мысль: "Вырваться, вырваться, вырваться…" И вдруг я налетаю на невидимую стену, которая начинает растягиваться, словно резина, а потом рвется. Я стою рядом с освещенной трассой и смотрю, как мимо пролетают машины…

… Я вскинула голову на Эдуарда. Он принюхивался, потом замер, словно прислушиваясь.

— Граница нарушена, — сказал он, скорей для себя. — Но я не могу понять, кто это, но не чужак.

Мой волк вскинул голову, и из его горла вырвался вой. Зашуршала листва, и к нам выскочили несколько волков. Эдуард осмотрел их и коротко бросил:

— Найти.

Волки исчезли, а мы продолжили путь. Я видела, что мой волк полностью ушел в себя.

— Эдик, — позвала я.

Он резко обернулся, в его глазах сверкнули желтые огоньки, я отпрянула, на меня смотрел зверь. Мы как раз подходили к воротам. Эдуард втолкнул меня на территорию особняка, ворота закрылись.

— Эдик, ты что? — изумленно спросила я.

— Ты не покинешь особняк, Эля, — сказал он, развернулся и убежал, на ходу меняя личину.

Я недоуменно смотрела вслед исчезающему черному волку.

Глава 19

Эдуард вернулся ближе к ночи, раздраженный и колючий. Он ввалился в библиотеку и бухнулся в широкое кресло. Я оторвалась от книжки и посмотрела на него. Мой волк некоторое время сидел в задумчивости, потом повернулся ко мне и протянул руку.

— Иди ко мне, родная, — позвал он.

— Я читаю, Эдик, — ответила я. — Ты есть хочешь? Я сейчас распоряжусь.

— Иди сюда, — в его голосе зазвучал металл.

— Эденька, — я привстала, но тут же села обратно. — Что-то случилось?

Мой волк рывком поднялся с кресла, подошел ко мне, схватил за руку и потащил к креслу, усаживая к себе на колени.

— Если я сказала "иди сюда", ты встала и подошла, что в этом может быть непонятного? — чеканил каждое слово Эдуард.