Волчья стая

— Присоединяйся! Пусть все здесь пропахнет страстью!

Угу, ага, спасибо, не надо.

По пути к спуску, я за собой еще и Альфу потащил. Чтобы не стояла тут и не пялилась, а то мало ли. Я девчатам своими доверяю. Более-менее. Договор они уважали, ко мне не лезли. Но лучше перестраховаться.

Торопливо нырнули в подвал, к точной копии алтаря, который стоял прямо над подземным. Тут было потише, но стоны все равно хорошо слышались, еще и эхом от стен отражаясь.

— Как там… — сделав пару тяжелых вздохов, волчица встряхнулась всем телом. — Как там Эльза?

— Живая. Сказал сворачиваться, сейчас мы выигрываем для них время. Ты святошу видела? Мужичка этого лысеющего?

— Нет. Ты правда хочешь скормить его?

— Предлагаешь самому к ней пойти? — я огляделся. Проход ровно один, туда и двинулся.

— Я лучше сама тебя загрызу! — злобно рыкнула Альфа, ухватила меня за руку. — Не отдам!

Схватила-то крепко, болезненно. И рычание на словах не остановилось, так и продолжилось — глухое, напряженное. Обернувшись, увидел, что она буквально сверлит меня взглядом.

— И не собирался. Так что побереги силы, крутить будем святошу.

— Точно? — она слегка расслабилась. Слегка.

— Точно. Не для нее роза моя цвела.

Ну и двинулся дальше. Руку мою волчица не выпустила, так и пошла следом, ведомая. А я тормозить не собирался, потому как надо было поспешить.

Что, если святоша все-таки не здесь? Тогда ситуация совсем хреновенькая и выкручиваться придется силой — что тоже сомнительная штука. Это, как никак, аж ангел. Тут и просто вышедшие из-под скальпеля Марты монстры вполне себе успешно пули впитывали, чего уж говорить о сверхъестественном слуге местного бога? Или той угольно-черной леди, которая под него маскируется.

Но он должен быть здесь. Зашли мы в церковь рано, мимо нас он не проходил, а живут они тут, в подвале.

Мы вышли в коридор. Каменная кладка, очень даже гладкая — дороговато, как для деревенской церкви-то. Тут пяток дверей, тыкаться пришлось наугад.

Склад с едой, просто склад. Небольшая жилая комнатка, скромная, даже аскетичная, с грубой кроватью у стены и шкафом до потолка. На стене вешалка с одинокой робой — точно такой же, как у жрицы, и размерами такими же.

И чего-то мне не хочется знать, чего там в шкафу хранится, помимо ее нижнего белья.

Четвертая комната оказалась нужной. Не такая скромная, мебель более выделанная, даже красивая. И на кровати, на белоснежной простыне, дрых наш, собственно, святоша. И одежда его контрастировала с обстановкой вокруг — потому как максимально бедная, пожелтевшая от старости и дырявая в стиле «уж точно пора выкидывать». На полу, рядом с кроватью, стоял кувшин — и чувствовался от мужичка характерный перегарный запашок.

— Взвод, подъем! — рявкнул я.

Нет реакции. Так и валяется на спине, похрапывая со струйкой слюны из уголка рта.

Сдерживаться не стал и влепил пощечину. Одну.

— Вставай, скотина! Там твою госпожу Анну сейчас имеют, ей тебя не хватает!

О, зашевелился. Сперва сонно глаза открыл, затем с удивительным проворством вскочил на ноги — держа в руках нож.

— Что случилось? — без капли сна в голосе спросил он. Взгляд максимально серьезный, прищуренный, будто выцеливает, куда мне нож воткнет.

— Анна призвала ангела. Оказалось, что ангел хочет превратить это место в рассадник монстров и начала порчу с нее.

Прочие мелкие подробности… Ему ни к чему.

— Ангела? Она и представления иметь не должна, как это сделать. Идем.

И он с поразительной легкостью протиснулся мимо меня с Альфой, вышел в коридор и зашел в склад со всяким хламом. Вышел оттуда он с простеньким посохом со сверкающим сталью набалдашником. На шее же висел серебристый круг на цепочке.

— Анна была отправлена сюда на покаяние и перевоспитание, за свои грехи, — сказал он резко. — И все шло гладко. Слишком хорошо. Но я не верил своим чувствам.

— Я хочу отнести раненую в безопасное место. Чем смогу — поможем, но…

— Твои девки для тебя важнее. Коли на равных с волчицами, я не могу назвать это слишком уж греховным поступком, — он двинулся к подъему в зал. — Я надеюсь, что Анны не хватило на кого-нибудь по-настоящему серьезного.

— Крылатая бабища со шлемом поверх глаз? — я проверил револьвер. Заряжен и взведен.

— Анна пала глубже, чем нам казалось.

Глава 47

Оставалось надеяться, что святоша знает, что делает. Держался он уверенно, только это нихера не значит — я и сам могу изобразить чего, а затем капитально все просрать. В общем, внезапный союзник — это хорошо, но и самим бы лучше не терять бдительности.

— Нам стоит что-нибудь знать? — спросил я, когда мы подошли к лестнице наверх.

Влажные хлюпанья и стоны сверху здесь были слышны особенно хорошо. Святоша поморщился, я поморщился, Альфа же оскалила клыки, покрепче сжав топор. И явно присматриваясь к моей шее, чтобы, в случае чего, вновь за нее оттащить своими острыми зубами.

— Ты уже помечен своей стаей. Вы вместе, так что сумеете удержать себя в руках, — сказал святоша, вставая на ступеньку. — Но, помимо соблазнения, у падшего ангела должны были остаться кое-какие штучки. Остерегайтесь ее ударов. И, ради всех святых, не лезьте в ближний бой — только подыграете и сдадите свои тела в ее использование.

Договаривал он уже поднимаясь. И весьма ловко и быстро, несмотря на весь свой непримечательный вид толстоватого мужичка. Ну… Внушает надежду.

Наверху обнаружилось, что жрица более не сотрясалась в шаловливых ручка ангела — сотрясалась она на полу, у ее ног, держа свои руки в своем же паху, то и дело выгибая спину со сладострастными стонами. Это больше на судороги походило, честно говоря. А может я соблазнительность видеть разучился…

— И правда, какой мужчина! — громогласно сказала ангел. — Стоек и вынослив — а до внешности дела уже не будет, когда девушки и женщины будут изгибаться в твоих похотливых объятиях, прямо как она!

Святоша стремительно раскрутил свой посох, воздвигнув перед собой дрожащий круг с серебристыми краями. Ни слова, лишь движения рук да пристальный взгляд на ангела.

А мы с Альфой бочком-бочком к следующей лестнице. Пусть тут себе разбираются сколько влезет, нам важнее эвакуировать Эльзу и смыться самим. Разумеется, тоже следили за происходящим — я с револьвером наготове, волчица же до боли крепко сжимала мое запястье, держа другой рукой топор, поднятым, словно у какого древнего воина-берсерка.