Волчья свадьба

– Так все-таки это было убийство… – уже без тени улыбки, где-то даже со скорбью, Майя понимающе покачала головой.

Краем глаза схватив мимику ее лица, Борис вдруг ощутил непонятные сомнения. Несмотря на сочувственный тон слов Майи, ему почему-то показалось, что на самом деле гостья более чем далека от скорби. И даже напротив. Вероятнее всего, в глубине души она ощущает некое удовлетворение в связи со случившимся. Попросив разрешения принять участие в разговоре, Майя скромно села в кресло, стоявшее рядом с тем, в котором находилась Алина.

Но Петрухину было ясно как дважды два – теперь разговор о событии на Золотом Камне, ради чего он сюда приехал, можно смело закруглять. Ставшая в какой-то мере доверительной, атмосфера диалога моментально растаяла. Борис почувствовал, что в присутствии подруги Алина ничего существенного уже не скажет, лишние уши – они всегда лишние, даже если их обладатель – самый близкий человек. Поэтому лишь для проформы он спросил ее о том, какое она принимала участие в деятельности холдинга и принимала ли вообще.

– Знаете, хотя у меня высшее экономическое образование, я окончила «Плеху», фактически в дела отца не вмешивалась. Иногда разве что консультировала его по тем или иным вопросам. Он советовался со мной, если у него возникали сомнения по поводу рекомендаций его заместителей. Кстати, мне не раз случалось выявлять заведомые благоглупости этих бездельников, возомнивших себя экономистами. А в остальном… Нет, и еще раз нет…

– Но кто-то же теперь должен возглавить холдинг?

– Кто-то, но не я, – Алина помахала из стороны в сторону тонкой, красивой кистью руки. – В перспективе, как держательница контрольных пакетов акций, я намерена найти толкового менеджера и поручить ему ведение дел. Однако я еще не прошла процедуру вступления в наследство. Сейчас этим занимается мой адвокат. Поэтому, как говорят картежники, в этом отношении я – пас… – Она пожала плечами.

Борис понял, что ничего интересного он сегодня уже не услышит, поэтому, посидев еще немного для приличия, стал прощаться. Майя тоже подскочила со своего места.

– А ты что, тоже уходишь? – Брови Алины недоуменно взлетели.

– Да, Аль, мне тоже надо идти, – Майя сокрушенно развела руками. – Завтра у меня примерка. Хочу заехать к своей портнихе. Поэтому придется встать пораньше. Кстати, Борис… Витальевич?.. Вы на машине? Нет? Тогда, может, вас подвезти? А то уже, как видите, вечер, по улицам вовсю шастают всякие хищницы, падкие на симпатичных мужчин… Как бы чего не вышло! – приятельски улыбнувшись Петрухину, чуть заметно подмигнула она.

– Если только нам в одну сторону, – пожал он плечами. – Вам куда? Мне вот на Третий Дубовский проезд.

– Ну а мне чуть левее, в Коршуново. Едем? – Она окинула Бориса многообещающим взглядом.

– Ну если, по-вашему, это – «чуть», то поехали, – согласился он.

У Петрухина внезапно словно щелкнуло какое-то реле – он вдруг понял, что Майя, возможно, и пришла сюда, и предложила свои транспортные услуги не случайно. Что-то за этим крылось. Но что?

Как галантный кавалер, выходя из дома, он пропустил Майю вперед и оглянулся, чтобы попрощаться с хозяйкой дома. Изобразив вежливую улыбку, Борис выдал положенное «до свидания» и скрылся за дверью, в последний момент успев заметить какую-то непонятную гримаску на лице Алины. Это было похоже на легкую досаду из-за того, что с ним ушла ее подруга.

Они миновали двор особняка и подошли к воротам, у которых все так же прохаживался охранник в черной форме. Увидев гостей, он сноровисто открыл тяжелую, кованую калитку. Петрухин снова оглянулся. Обширный, двухэтажный коттедж с мезонином, или, по-современному, пентхаусом, который смело можно было назвать виллой, судя по всему, обошелся его хозяину не в один миллион. Здание, безусловно, было одним из самых приметных в округе. Помимо обычных архитектурных модернистских, да и псевдомодернистских выкрутасов, коттедж украшали изысканные островерхие башенки со шпилями на манер средневековых, высившихся над рыцарскими замками.

Прибыв сюда, Борис почему-то сразу не обратил особого внимания на все эти архитектурные изыски. А вот теперь, когда над шпилями поднялась полная луна, великолепие постройки сразу же бросилось в глаза, восхищая изысканностью форм. Но одновременно, помимо восхищения, дом умершего олигарха почему-то вызывал в глубине души непонятную тревогу. При лунном свете он чем-то очень напоминал дом с привидениями или даже замок Дракулы из какого-нибудь голливудского триллера. Может быть, потому, что большинство окон дома были темны, и лишь на первом этаже светились два окна гостиной?

Петрухин повернулся к машине Майи, собираясь сесть в кабину, и тут буквально физически ощутил чей-то пристальный взгляд, устремленный ему в спину. Он быстро оглянулся, подумав, что это охранник следит за его отбытием. Но тот возился у калитки, что-то выверяя в замке. А вот окна дома… Еще раз взглянув на них, Борис на мгновение ощутил колкий холодок вдоль позвоночника. Трусом он не был – мог спокойно, в одиночку, с голыми руками пойти на вооруженных рецидивистов. Но тут было что-то иное, не поддающееся рациональному объяснению. Ему вдруг показалось, что это сам дом угрюмо, недружелюбно смотрит ему вслед черными глазницами окон.

В этот момент на втором этаже коттеджа у окна стояла Алина и глядела в его сторону. Взор девушки был несколько напряженным, изучающим, а на лице застыла маска безграничной усталости. Как же она измоталась за эти дни! Смерть и похороны отца отняли у нее уйму сил и времени. Из-за этого она вообще никого не хотела видеть. За исключением разве что Вячеслава, единственного мужчины, который ее понимал лучше всех и которому она всецело доверяла.

Но с этим опером она все же решила встретиться повторно. Прошлый раз была вся на нервах, и поэтому его слишком уж невозмутимый вид ее очень сильно раздражал. Но потом подумалось, что этот сыщик, чего доброго, начнет подозревать в причастности и ее. Поэтому захотелось немного разрядить обстановку хотя бы с этой стороны. И без того, за что ни возьмись, сплошная головная боль…

Проследив за тем, как отъезжает «Форд» Майи, Алина собралась идти обратно в гостиную, но в этот момент сзади раздался какой-то непонятный звук – то ли шелест, то ли царапанье… Сердце у нее дрогнуло, и она резко обернулась, невольно крикнув в темноту:

– Кто здесь? Кто?!

И тут же почти бегом подскочила к выключателю у двери. Раздался щелчок, и комнату мгновенно залил приятный, мягкий свет люстры. Он тут же разогнал непонятно отчего нахлынувшую жуть. Оглядевшись, Алина увидела крупную ночную бабочку, которая, помогая себе взмахами крыльев, ползла по приподнявшемуся листу раскрытой книги, лежащей на столе.

– Тьфу ты, зараза! – Алина яростно захлопнула книгу, раздавив бабочку. – Из-за тебя, твари, чуть крыша не съехала!

Выходя из комнаты, она оглянулась. Это место для нее тоже было памятным. Здесь она убила второго человека в своей жизни. Причем уже сознательно.

…Помнится, тогда вечером она вернулась с какого-то классного «тусняка». «Мажоры» там собрались что надо, и домой она прибыла в чудесном настроении. Никого из прислуги дома не оказалось, лишь охранник околачивался по территории. В холле и гостиной не замечалось ни души. Неожиданно сверху раздались негромкий хлопок пистолетного выстрела (его Алина смогла узнать без труда) и чей-то вскрик. Она торопливо поднялась на второй этаж, в эту комнату – кабинет отца. Как всегда, заглянув сюда без стука, она увидела своего папу с пистолетом в руке. А на полу, посреди комнаты, – незнакомого молодого мужчину, раненного в грудь. Незнакомец обессиленно ворочался, пытаясь подняться.