Волчья ягода (Часть вторая).
Шрифт:
Честно - это из мира прежней Зорки. А для Рины брат дороже. Иначе ее вообще бы здесь не было. И еще много где.
– Ты обещал быстро не гнать, - почти равнодушно напомнила она. На другой тон сил уже не осталось.
– Обещал, - нейтрально отозвался Андрей. Слишком нейтрально.
– Но мы даже не гоним, а ползем на черепашьей скорости.
Самое время. Там за окнами уже вовсю метет. Отнюдь не "слегка". Очистка стекол пашет как бригада гастарбайтеров.
– Андрей!
– Как же Зорка устала! Не меньше системы очистки точно.
– Тебе что-то не нравится? Ты же нашел
– Нашел, - буркнул он.
– Катьку. Она в меня с седьмого класса влюблена. Красивая, между прочим.
Еще бы добавил "лучше тебя". И, возможно, был бы прав, кстати.
– Ну и отлично?
– пожала плечиками Зорка. Привычно отточено - как учила тетка.
– Чем она тебя тогда не устраивает?
Тем же, что и другие. Быстро приелась. И не девушки тут виноваты. Как там в поговорке? "Если уже четвертый муж бьет морду - дело не в мужиках".
А когда черт знает, в каком месте по счету тебе паршиво? В черт знает каком городе, какой школе и с какими людьми?
– Тем, что она - не ты!
– вдруг выкрикнул Андрей.
– Я люблю - тебя! Ты это хотела услышать? Люблю! И уже давно...
И как часто ты это говоришь? А "давно" - это сколько? Два дня? Три? Целых четыре?!
Как же пугал сначала Зорку будущий "роман" с парнем, меняющим по девчонке в месяц! Да еще и балованным сынком богатого папеньки.
А оказалось - мелочи. Во всём, кроме необходимости рано или поздно довести "отношения" до логического развития.
Поцеловались они еще в прошлом месяце. Когда дальше тянуть стало некуда.
Целоваться Андрей умеет неплохо. Наверное, и остальное - тоже. Еще бы этого было достаточно. И допустимо.
Или хоть не сегодня! Не в день смерти Никиты.
Не так. Умер он много раньше. По меркам Андрея "уже давно". Да что там - в эпоху неолита!
А по меркам нормальных людей (ну, тех, о ком Зорка книги в детстве читала) - какое уж тут "и сапогов не износила". За такое время разве что бахилы выносить успеешь. Больничные. Когда лежишь в больнице - время тоже идет иначе. Ползет той самой черепахой.
А за окном - уже не город. Приплыли. На новой тачке.
Летит мимо заснеженная трасса. В городе вовсю тает и вновь подмерзает, "а за городом зима, зима, зима".
– Куда мы едем?
– пожала плечами девушка. Всё так же привычно, всё так же отточено.
– А? Неважно! Я вообще-то планировал отвести тебя к нам на дачу. Всё там приготовил...
На дачу! Зорка чуть не задохнулась от острой боли - бритвой резануло сердце...
Плывет перед глазами темная дорога - серо-белая (в грязных пятнах) мартовская трасса. И отражения их с Андреем лиц...
– Скажи, что мне делать? Хочешь - под ближайшую машину брошусь? Вон под ту?
Та - уже уехала. Фарами мигает на горизонте. Среди снежного бурана. Красиво. Как фонари на кладбище. Интересно, там зимой жгут по ночам фонари? Надо будет сходить проверить...
– Бросайся.
Андрей обернулся к Зорке, чуть не съехал с трассы, резко тормознул:
– Ты... пошутила?
– Лицо - отчаянное.
– Нет. Ты спросил - я ответила. Бросайся. Слабо, да?
– Рина,
ты...Сумасшедшая. Именно это он и скажет всем. Не только ее новому классу, но и своему отцу, и тете Тамаре.
Ну и пусть! Отступать - по-любому поздно.
– Тебе что, совсем меня не жаль? Да?
Жаль. Женю. Маму. Никиту. А изредка - даже себя и Динку.
– Я бы ради любимого и под машину кинулась, и разрезать себя на куски дала, ясно? А ты всего лишь...
– Зорка рванула дверцу. Чуть не вырвала к чертовой матери.
Мороз нежно огладил руки. Примеряясь.
Неважно - куда теперь. Уже без разницы. Всё равно дальше жить незачем. Зорка всё испортила. Теперь тетка выгонит Женьку из дому, маму вышвырнут в бесплатную больницу...
Плевать, что там - за гранью! Хоть бы и ничего. Главное, больше не будет так больно! И уже не нужно ни о чём беспокоиться. Ни о ком.
Всё. Конец. Край. Баста. Больше не выдержать!
Снег метнулся в лицо. Здравствуй, метель. Андрей удачно выбрал погоду. Тем лучше. Быстрее мерзнуть!
"Меньше будет ей терпеть, легче будет умереть..."
"Чтобы мне легко, одинокой, отойти к последнему сну..."
А из горла рвется истерический всхлип. Пусть. Уже можно! Можно - всё!!!
Чужие фары резанули по глазам. Всего метрах в тридцати впереди, в слепящей метели, тормознуло чужое авто. Марку отсюда не разобрать...
Зато разобрать мужика, выволакивающего кого-то из салона. Под свой собственный мат. И пинки.
Кого-то. Девушку. Он тащит ее. И, кажется... связаны руки? Почему она не кричит?
Зорка поняла, что уже летит вперед - сквозь метель. Сквозь ветер в лицо и колючий снег. Слепящий глаза... позволяющий реветь. Хоть беззвучно.
Кажется, судьба предоставила шикарный шанс - сдохнуть в честной драке. Да еще и благородно! Вперед - держи-хватай, пока не передумали и не отобрали.
Заметил новое лицо мужик только в пяти шагах. Когда уже швырнул жертву (в платье и домашних тапках!) в рыхлый сугроб за дорогой. И навел пистолет. И, кажется, усмехнулся. Еще и садист.
– Обернись, козел!
А умирать - не время. Надо сначала эту бедолагу вытащить. Она же не виновата, что в спасительницы досталась свихнутая суицидница.
Дуло вмиг переключилось за Зорку. Плевать. Кстати, плюнуть надо будет не забыть. В рожу. Если доживем.
– Учти, я здесь не одна, - усмехнулась девушка. Прямо в наглые, озверевшие глаза.
Чисто выбритая рожа, дорогая куртка. И авто (отсюда уже видно) - недешевое. Новорус избавляется от жены? Любовницы? Жены конкурента?
Одним прыжком не достать, понадобится два.
– С-с...
– Она самая! Разрешите представиться, Зорина Светлова - племянница Тамары Кобриной. А ты - д...мо, это я уже и так поняла.
Хорошо, что сейчас - не лето. Не туфли на шпильке, а удобные ботинки. И не скользкие.
– Рина-а-а!
– где-то далеко-далеко. И в меру душераздирающе.
За кадром. Зрители.
Заорал не Андрей. Девушка. От этого дождешься! А то вдруг переключатся на драгоценного него?
Привет, где пересекались? У "нужных, приличных людей"? Родственница, жена или "телка"?