Волчья жена. Глава 5

Я решила не ждать новых сюрпризов. Трав-то я не захватила с собой, оставив телегу с вещами и коника на постой у Князя, но здесь и Призывного слова хватает, чтобы с Хозяином Леса повидаться. Прошептав его, я прислонила руку к земле и принялась ждать. Миг, два... Ничего! На третий слабо трепыхнулась почва и до ушей долетел далекий, почти шепот, полный муки стон. И уже не думая ни о чем, полностью отдавшись захлестнувшей разум тревоге, я бросилась напрямки туда, откуда тянуло чужой болью.

Ощущения стали сильнее. Земля будто сама стелилась под ноги и хотя бежала я через чащу, ни одна ветка не коснулась меня или моей одежды. Я выскочила на небольшой мшистый пригорок, заросший черничником. Сердце кричало - здесь! Да только где здесь?! И тут я увидела...

На краю пригорка возле кучи старых валунов под кривой сосной лежал на животе Леший. Его спина была исполосована глубокими бороздами. Одна рука была выгнута дугой из раны на плече среди лохмотьев кожи торчала кость. Подле, на земле, собралась лужица зеленоватой опалесцирующей жидкости.

Да что же это...

– Лешик!
– я рванула к нему. Упала на колени, ухватилась и осторожно перевернула. И ахнула... Живот представлял собой месиво из кожи, мышц и внутренностей. На шее зияла глубокая рана.
– Лешик...

– Янэшка...
– прошептали серые губы.
– Помоги...

– Чем помочь тебе? Как?! Я же ничего не знаю, не человек ты и не оборотень!
– если умрет на моих руках...

Об этом не хотелось думать.

Колдовство истощится. Лес умрет. Зарастет паутиной, разрастутся волчьи стаи. Освирипеют лисицы с куницами. Медведи по люди пойдут... А как это на оборотнях скажется? И кто будет благословлять их у Калинового моста?

Глаза защипало. Не время распускать сопли, только как удержаться, когда лесное чудо на руках умирает, а ты беспомощна совсем. Вот и льется из глаз водица, чтобы хоть чуть-чуть снять боль и злость от не понимая: как так, за что?

– Жизнь.... Поделись со мной жизнью...

– Как?!
– да хоть половину отдам, только бы успел сказать что делать нужно?

– Кровь. Мне нужна кровь. Немного. Остальное я сам...

Кровь, кровь, кровь... лихорадочно принялась соображать чем можно полоснуть запястье. Ножа у меня при себе не было, не зубами же рвать? Я осмотрелась, приметила острый сук на сосне, аккуратно опустила Хозяина Леса на землю, подобралась к деревяшке, зажмурилась и со всей силы ударила по сосне. Не удержалась, заорала, зашипела, но дернула рукой вниз, расширяя рану.

– Пей, - вернувшись к Лешему прислонила запястье ко рту, дозволяя крови цепочкой капель стекать.

Он и правда взял немного. Глотков пять. Этого хватило, чтобы закрылись раны - подернулись тонкой полупрозрачной пленкой. Истаяла нездоровая серость кожи. Выровнялось дыхание. Конечно, козлом бодатым он не стал прыгать, да и сесть не смог, но поговорить его хватило.

Упырь в лесу объявился. Да не простой, а Агнешкин. Ничего не предлагал, не сулил и не требовал. Ничего невозможного - просто пожить пару дней, передохнуть от дороги дальней. Она и впустила, зная, что Лес жажду сдержит, а коли нет, так Хозяин поможет.

Поверила она, расслабилась немного. О беде рассказала, дескать, племянница при ней живет, да вот не свезло ей, выскочила замуж по недоразумению, а мужик не мил, но отпустит ее вряд ли. Упырь и вызвался помочь: беда никакущая, избавится от нее легче легкого, всего-то делов один ритуал провести... И провел его с согласия Агнешки. Вчера как раз провел. Ночью. А потом заявил, что она-де должна ему и потому пойдет с ним и сделает все, как он хочет.

– Понимаешь, мы думали, что он не просто так свою помощь предлагает, но решили, что вдвоем сладим как-нибудь. Да ошиблись. Он на тетку твою заклятие наложил, что она шла покорно, лишь мычала да заливалась горючими слезами. Я помочь попробовал, но он меня за миг раскидал. Думал, не выживу...

– Это потому меня Агнешка выгнала?
– поинтересовалась я, поглаживая Лешика по голове.

– Да, не хотела, чтобы ты с упырем встречалась. Ну и про ритуал ничего объяснять не хотела.

– Куда он ее увел?
– найду, оторву голову. Обоим. Ведьме за самоуправство такое с МОЕЙ жизнью, а упырю этому за учиненные безобразия.

– В сторону Норки. Только ты одна за ним не ходи. Беги к Вацлаву, пусть стаю собирает. Вместе сладят, а так ни одного шанса нет.

– А ты как?
– стиснула его руку.

Бежать хотелось, да... только не к Князю, а за Агнешкой, и как дать ей по голове ласково, чтобы дурные мысли более в нее не лезли. Вот чуяла, что гроза не простая, а оказывается, сама ведьма ее и наслала, чтобы мне добро сделать, только что одному хорошо, то другому могила. Агнешка сама в нее слечь захотела. Удастся ли теперь вытащить?

– Я посплю немного в земле, отойду. Лес он завсегда помогает, поддержал, не дал уйти, пока ты не подоспела. Беги, зови Волчьего Князя, веди его к Калиновому мосту, там обсудим что и как делать надобно, чтобы от напасти чужеземной избавится. Не думаю, что он от жажду крови держать в узде станет, сколько народу изведет вот вопрос в чем. Слишком стар он и опытен, если я для него сошка мелкая. Ему на Лес и силу его начхать, он сам себе на уме - господин и хозяин...

Договорив, ушел Лешик под земл.

И я побежала.

Стерла ноги, сняла сапоги и бросилась босиком, невзирая на камни и сучья впивающиеся в ноги. Захолонула бока. Дышать почти перестала, но только пуще прежнего припустила. Родственницу спасать надо и как знать насколько дорого сейчас время и сколько его еще осталось. Порвала сарафан. Оставила где-то рукав рубахи. Растрепала косы - синие ленты за спиной стрижами вились... а я все равно бежала, чувствуя как за спиной кровь и боль разливаются. Пусть и не правда это, но ведь пока... Сколько деревень разорит упырь залетный? А там детки малые, старухи сирые... Вот кто за мое счастье заплатит, только не готова я к такой цене, лучше уж сама...

И слезы из глаз. Ноги подкосились.

Я упала в дорожную пыль, загребая ее руками и всхлипывая.

Не могу больше.

Отдохнуть надо. Чуток. Всего с минутку...

– Янэшка!
– и сильные руки подняли меня, пригладили, обласкали.
– Что же это с тобой?!

Сквозь слезы проступило знакомое лицо.

– Дядя Играш...
– прошептала.
– Князь...

– ЧТО?!
– задохнулся мужчина.

– Нет, - мотнула головой.
– Не он... К нему надо...

– Сейчас, потерпи, милая, потерпи...

Он уложил меня на телегу, уселся сам и стеганул кнутом лошадь. Та всхрапнула и понеслась. А дядька все приговаривал, да на меня смотрел искоса, не помру ли у него на руках. Ох, не к добру я с утра с Башиком о том разговаривала. Помалкивать надо было, но все мы опосля умные...

Телега неслась по селу, поднимая пыль. На Играша кричали. Слали ему вслед проклятия. Только он гнал вперед, пока изба Князя не показалась.

– Вацлав!
– зычно крикнул он и спрыгнул.

– Чего орешь?
– возник рядом Косень.
– Спит он. Потом зайдешь.