Вольф Мессинг

«Какими формами гипноза пользуюсь я? Поделюсь профессиональным секретом. Кстати, тот инцидент из детства, когда кондуктор принял чистую бумажку за билет, был тоже формой гипнотического внушения, — говорит Мессинг и рассказывает один из самых знаменитых случаев из своей практики. — Однажды меня пригласил в Кремль Сталин, который был наслышан о моих проделках и особенно хотел узнать, как мне удалось сбежать от тех гестаповцев. Сталин был такого высокого мнения о себе, что не мог и допустить, что кто-то может провести его самого.

«Вы, товарищ Мессинг, не сможете выйти из этого здания без пропуска, подписанного моим секретарем!» — сказал он мне. «Без этой бумажки? — спросил я. — Оставьте ее себе, товарищ Сталин, и пригрозите своим охранникам суровым наказанием, если они пропустят меня». Мне удалось задеть его самолюбие. Он позвонил начальнику охраны и приказал не выпускать меня без пропуска, в котором должно быть указано точное время и который должен быть подписан лично им. Затем он проинструктировал своего секретаря, которому поручил незаметно следовать на расстоянии десяти шагов за мной. Я начал готовиться…

Через несколько минут я уже был на улице, миновав охрану, которая продолжала внимательно следить за окном кабинета Сталина. «Может, мне стоит послать ему воздушный поцелуй», — подумал я, усмехаясь, когда заметил его фигуру в окне. Наличие границы между тем, что приемлемо и неприемлемо с точки зрения морали, затрудняет подобные эксперименты. Каждый человек имеет личный моральный кодекс. За эти рамки никогда не следует выходить, даже под гипнозом, иначе человеку будет нанесена психическая травма. Некоторые эксперты считают, что человек с высокими моральными ценностями не сможет даже под гипнозом сделать что-либо, противоречащее его принципам. Не знаю. Возможно, такой способностью сопротивляться воздействию гипнотизера и обладают некоторые люди, но они явно представляют собой исключение из правила».

Рассказывает Татьяна Лунгина

Я читала однажды о случае, когда загипнотизированному человеку дали в руки пистолет, заряженный холостыми патронами, и приказали стрелять в живую мишень. Человек не подчинился. Но гипнотизер вышел из этого положения, внушив тому, что он стреляет в обыкновенную мишень на стрельбище. Так что гипноз может представлять собой опасное оружие в руках душевнобольного или преступника. Известен случай, когда гипнозом воспользовались грабители в одной западной стране. Деньги и ценности были помещены в подземное хранилище банка, вход в него охранялся круглосуточно. Не занятые на дежурстве охранники расслаблялись в маленькой комнатке, попивая кофе, играя в карты и болтая. Единственным человеком, который мог войти в хранилище в этот час, был престарелый уборщик-полотер. Завершив работу в комнате охраны, он спустился к подземным сейфам. Убравшись и там, вернулся в коридор, обменялся парой слов с охраной, докурил сигарету и вышел.

На следующий день обнаружилось, что один сейф обчистили. Уборщик, работавший в течение многих лет и зарекомендовавший себя с хорошей стороны, подпал под подозрение. Оказалось, что за два дня до ограбления он, обойдя таможенные законы, покинул страну, подкупленный настоящим вором, который попросил его не выходить на работу несколько дней. Жалованье у уборщика было небольшим, и он позарился на деньги. За время его отсутствия вор пришел вместо него на работу, внушив охране, что является сотрудником банка. На самом деле он чистил не полы, а сейф.

Меня всегда интересовало, как Вольф относится к разного рода целителям, и однажды во время беседы Вольф сравнил их талант с гипнозом.

— Их чары, несомненно, основывались на разновидности гипноза, им требовалось всего несколько секунд, чтобы достичь результата. Я знаю это не понаслышке, так как сам мог заговорить головную боль простым прикосновением руки. Я проделывал это тысячи раз и не говорил при этом ни слова. Конечно, мои целительские способности не являются панацеей. Народные лекари снимают боль, но не в состоянии избавить нас от ее причины. После того как мы сделали свою работу, пациент должен отправиться к врачу. Но все же я думаю, что медицине следует повнимательнее отнестись к народным средствам. Некоторые из них уходят корнями в глубокое прошлое, и пренебрегать ими глупо. Сколько тайн скрыто в культурных традициях различных народов! Кто знает, например, как изготавливалась знаменитая дамасская сталь? В Дели до сих пор стоит древняя нержавеющая железная колонна. Можно ли найти где-нибудь еще в мире нержавеющее железо? Мы восхищаемся яркостью восковых красок, которыми пользовались древнеегипетские художники, но не можем раскрыть их тайну. Это только некоторые из чудес, не подвластных нашему пониманию. Сколько таких загадок таит в себе народная медицина! Мы просто не имеем права пренебрегать ими.

Писатели-фантасты часто предвосхищали научные достижения будущего. Еще более поражают нас способности древних: они могли порою предвидеть события, которые должны были произойти спустя тысячи лет. Индийская притча давности почти две тысячи лет назад описывает космический полет, телепатическую коммуникацию, загадочных небесных путешественников, так называемые летающие тарелки. Японская сказка, созданная три тысячи лет назад, описывает теорию относительности. Она повествует о молодом рыбаке, которому в награду за спасение любимой дочери морского царя было разрешено три дня пробыть в его подводном царстве.

Вернувшись на землю, рыбак обнаружил, что находился в другом измерении, где провел семьсот земных лет. Интересно, читал ли Альберт Эйнштейн эту сказку?

Действительно, в мире нет ничего нового. Зачастую мы поражаемся удивительным открытиям, содержащимся в народных преданиях и легендах.

Как-то Мессинг рассказал мне еще об одной стороне своего таланта — способности справляться с психологическими проблемами.

Он мог контролировать волю человека, просто посмотрев ему в затылок, без визуального контакта. На представлении в маленьком уютном зале одной из министерских резиденций Москвы в середине пятидесятых годов его аудитория состояла из военных высшего офицерского состава, присутствовали даже генералы. Все на сцене происходило согласно протоколу. Зрители пытались проникнуть в суть тех опытов, которые им демонстрировали. Мессинг старался избегать двусмысленных замечаний и помогал им понять, что делает.

Внезапно в конце зала показалась фигура толстого, лысого мужчины в звании генерал-лейтенанта. Все встали и отсалютовали ему. Он уселся в первом ряду и с нескрываемой иронией произнес: «Ну что же, посмотрим на ваши фокусы». Мессинга рассердил этот самоуверенный бюрократ. «Фокусы? Хорошо, вы будете моим индуктором!» — сказал он. И начал давать ему мысленные команды, заставлял вести себя не подобающим для такого солидного офицера образом. Он направился к сцене, прыгая на одной ноге, — три прыжка вперед и один назад. Зал замер в шоке, наблюдая за дикими телодвижениями глубокоуважаемого командира, потом все наконец поняли, что послужило причиной этому. Все закончилось хорошо, так как генерал не помнил, что с ним происходило, когда он был под гипнозом, а никто из подчиненных не осмелился упомянуть о конфузе.

— Это был гипноз? Да, несомненно. Но это была его более сложная разновидность в отличие от той, что мы наблюдаем при контакте пациента с доктором. Я часто пользуюсь гипнозом для лечения психических болезней. Одним польским графом владела странная параноидальная навязчивая идея: ему казалось, что голуби вьют гнездо внутри его головы. Медики не знали, как лечить подобное состояние. Сам граф упрямо отказывался от лечения, опасаясь, что, если он подвергнется операции, вместе с гнездом удалят и его голову. Испытав все средства, доктора обратились ко мне.

Я использовал совершенно иной метод взаимодействия с пациентом, так как хорошо понимал, что бессмысленно пользоваться обычными приемами. Разыгрывая из себя дурака, я вступил с ним в тайный сговор. На первую встречу принес с собой длинную блестящую трубу на треноге, что-то вроде портативного телескопа с маленькими винтиками и колесиками. Поместил инструмент рядом с головой графа и тщательно «рассмотрел» ее содержимое. «Да, граф, — сказал я, — вы абсолютно правы. В вашей голове действительно голубиное гнездо, и, боюсь, как бы в нем не поселились другие голуби». «Вот видите! — воскликнул граф. — А другие сомневаются. Днем и ночью я чувствую шелест их крыльев, а теперь к ним начинает подкрадываться кошка. Тогда действительно начнется такое! Моя голова разлетится на куски!» Я ответил, что могу прогнать незваных гостей из его головы и они никогда больше туда не вернутся. Граф сказал, что будет очень мне признателен за это. Затем, приставив телескоп к его голове еще раз, я громко пересчитал всех пернатых и сообщил, что они начали откладывать яйца. Однако я заверил его, что птицы вскоре покинут гнездо, так как им не нравится, что за их жизнью наблюдают. Вероятно, они вскоре решат подыскать себе более подходящее место. Затем я попрощался с графом и отправился в отель.