Волк: Лихие 90-е. Финал

Мало того что меня узнали, так ещё освободили место на парковке, отогнав Волгу. Такой привилегии раньше у меня точно не было. Пропуск не выписывали, проводили меня в кабинет руководства, самый большой и с лучшим ремонтом, где Ремезов уже сидел во главе стола.

При виде меня он приказал всем выйти, полез в тумбочку под столом, и по старой традиции достал оттуда коньяк и блюдечко с лимоном.

— Ну, как успехи, Серёга? — спросил я, усаживаясь за стол. — Дали генерал-майора?

— Ну, это вопрос времени, — сказал он, нарезая лимон складным ножиком. — Да и не к спеху, сейчас важны не звания, а должности. Новому директору присвоят звание полковника, он же в КГБ был подполковником. Поэтому и мало кто из наших поначалу верил мне, думали, назначат только одного из генералов. А вышло, как ты говорил.

— Ты не расслабляйся, Серёга. Завистников будет много.

— Знаю. Смотрю в оба. Набираю себе команду. Пойдёшь? Могу легко устроить.

— Нет.

— Ну, спросить стоило.

Острое лезвие нарезало лимон тонкими пластами, сок сбегал на блюдце. Ремезов закончил, вытер ножик платком, взял коньяк и разлил, пару раз легонько задев горлышком бутылки рюмку.

— Там теперь одни питерские будут, — продолжил он. — С Ленинградского управления КГБ. И забайкальцы, само собой, мы же пришли к нему первыми, не питерцы. Эх, был бы Ринчиныч живой, его бы я туда сразу забрал. Силой бы уволок, если надо, такие сейчас нужны.

— Ну, давай за него и выпьем.

Коньяк определённо стал лучше, чем раньше. Да и судя по бутылке — коллекционный, очень дорогой.

— Вот что, Макс, — Ремезов закрыл пробку. — Много пить не могу, сегодня самолёт, и сразу после него встреча. Короче, мы хотим с тобой поработать по этой теме с Чечнёй.

— Под себя подмять? — спросил я. — Сам знаешь, что со всем будет, когда делом займутся бюрократы и чиновники.

— Нет. У нового руководства свои планы на этот счёт. Вторая операция будет, как ты и говоришь. И подойти к ней надо ответственно. Такого ***, как в первую войну, быть не должно, от этого зависит многое. Поэтому мы можем допустить… некоторую независимость, лишь бы была эффективность. И на некоторые вещи выйдет закрыть глаза.

— А гарантии? — я посмотрел на него. — Что меня не закроют вместе со всеми, когда всё запустим?

— Операция на контроле лично у меня и только у меня. А у меня нужные полномочия теперь есть.

— А кто ты теперь? — поинтересовался я. — Ну, должность?

— Официально ещё полковник Ремезов, начальник отдела контрразведывательных операций в Читинском УФСБ, — он засмеялся. — Но, когда будет указ, будет вот так, смотри, как на бумаге. Не забыли мои похождения с грузом и оружием, и сейчас тоже, что делал, не помешало. Вот и оказали доверие.

Перед ним лежала кожаная папочка, он её открыл и достал оттуда отпечатанный на принтере приказ. Дата выставлена послезавтрашним днём, но указана фамилия текущего руководства, значит, подпишет это всё ещё директор Ковалёв.

Да, Ремезов не только успел вскочить в вагон до того, как поезд отправился. Он успел занять самое удобное место с лучшим видом из окна.

Потому что новому руководству понадобятся надёжные люди, и новый директор будет собирать вокруг себя тех, с кем работал раньше и кого хорошо знает.

И Ремезов в этот ближний круг пробился.

Неплохо так поднялся читинский майор госбезопасности, каким он был, когда впервые со мной познакомился. Поднялся… с моей помощью.

— Заместитель руководителя департамента по борьбе с терроризмом, — прочитал я вслух. — Нехило. А ещё исполняющий обязанности начальника управления специальных операций?

— Потому что УСО скоро будет подчиняться моему департаменту, но пока для упрощения работы сделали и.о.

— И тебя ещё зачисляют в коллегию по борьбе с терроризмом. Это что, где все замы директора состоят?

— Да.

— Это круто, Серёга. Я знал, что ты взлетишь, но не думал, что так высоко.

— И это не всё, — произнёс он. — В следующем году всё это и ещё парочку управ объединят в один департамент по борьбе с терроризмом и защите конституционного строя. А все силы нашего спецназа, и Альфу с Вымпелом, тоже соберут в один общий центр спецназначений, который будет подчиняться руководству этого департамента.

— И тебе нужно показать себя с лучшей стороны, когда начнётся всё это, — произнёс я. — И должность будет твоя.

Ремезов кивнул. А ведь он внезапно стал одним из влиятельных чекистов новой администрации, и может пролезть ещё выше. Зато когда новый директор пойдёт в премьер-министры в следующем году, а потом и дальше, должность должен занять наш человек.

Тогда у нас будет свой депутат в Госдуме, и свой человек в верхушке ФСБ. И это не предел.

— Так что поэтому и предлагаю поработать. И для начала, — Ремезов внимательно посмотрел на меня. — Есть одно дело, которое пригодится и тебе, и мне. Как раз на этот счёт, и ты там можешь неплохо нам помочь, и кое-что с этого получить для развития своей идеи.

— Рассказывай, Серёга, и подумаем.

Глава 2

В приёмной кабинета постоянно трещал телефон, но кто-то с грубым мужским басом брал трубку и постоянно отвечал «он занят».

— Надо закрыть один вопрос, который остался от Кравцова, — сказал Ремезов.

— А что с ним, кстати, стало? — спросил я.

Через дверь послышался очередной звонок, и снова кто-то пробасил «занят».

— Увезли с приступом в больницу, но не откачали, — неохотно произнёс Ремезов и продолжил: — Давай о деле. Это то, что ты тогда журналистам говорил — поставки оружия террористам. Спереть-то он смог, а вот продать не успел. И нельзя допустить, чтобы оно ушло на Кавказ.

— Предлагаешь, чтобы его «купили» мы? — догадался я. — А у выживших партнёров Кравцова нет там контактов и он ищет других?

— Да есть, конечно. Но генерал Рыбаченко, на которого мы думаем, постоянно встречается с разными ненадёжными людьми, — Ремезов сделал паузу и снова начал чеканить фразы: — Ахмед Дженготов, который раньше работал на Платонова. Как обстоит дело сейчас — изучаем вопрос. Ещё Султан Даудов, эмиссар Масхадова. И Алихан Гайтукаев, из того же банка, откуда был Иса. Эти связаны с Басаевым.

— Во как. Выбирает, кто из них заплатит больше? А груз держит у себя?

— Скорее всего. А нам надо поймать его на горячем и показать публично.

— А я думал, таким занимается военная контрразведка, — задумался я. — Или это по твоей части, потому что борьба с терроризмом?

Он кивнул.

— Значит, поймать и показать по ящику. Наша старая схема, на которой мы тогда ловили того полковника.

— Да, поэтому я к тебе и пришёл, чтобы всё ускорить. Тут надо надёжных, чтобы не ушло на сторону. А что до остального, — Ремезов стал говорить тише, хотя вряд ли кто-то сможет его подслушать, — информация пришла от армейской разведки. Его там не любят, сдали нам. Если поучаствуешь, получишь там очень много контактов, кто захочет с тобой поработать напрямую, без лишних прокладок.