Волк. Тайна Черной пирамиды

Павел взял шампанское и все остальные последовали его примеру.

– Давайте выпьем за мир, – произнес он.

– А я бы выпила за знакомство с месье Волковым, – сказала Аня.

– И я бы тоже, – вторила подруге Лиза.

– Тогда за тебя, мой друг, – сказал Орлов.

Все выпили.

– А теперь прошу меня извинить, мне нужно пообщаться с доченькой, – сказала Елизавета Федоровна.

– Надеюсь, еще увидимся, месье Волков, – произнесла напоследок Аня.

И они ушли. Подруги, раскланявшись, поспешили вслед за Аней и ее матушкой.

– Прелестные создания, – сказал Алексей.

– В особенности Аня, – мечтательно вздохнул Павел.

– Господа, предлагаю переместиться в более удобное место и отметить мое возвращение, – предложил Владимир.

– Попойка! – оживился Алексей. – С превеликим удовольствием последую твоему зову.

– А я, пожалуй, вынужден отказаться, – сказал Павел. – Я обещал Ане ангажировать ее и ее маменьку завтра в театр. И мы еще не успели договориться. К тому же, не хочу завтра выглядеть потрепанным.

– Как хочешь, – пожал плечами Владимир.

– Но я надеюсь, ты завтра не откажешься составить нам компанию, – поспешил исправиться Павел.

– Театр, не знаю…

– Только не отказывайся, прошу тебя, – умоляюще произнес Павел. – Я пошлю своего лакея, чтобы он сегодня же взял на вас билеты, друзья мои.

– Буду рад, – сказал Алексей. – Надеюсь, Лиза с Мери там тоже будут.

– Конечно, – подмигнул Павел. – Там даже будет и сам государь. Владимир, где ты остановился?

– В трактире «У Гофмана», – ответил Волков.

– Завтра с утра я пришлю тебе билетик, – пообещал Павел. – Надеюсь, ты не откажешься. А теперь прощайте, друзья.

Юсупов поклонился и поспешил на поиски Ани.

– Влюблен, – кивая вслед уходящему другу, заключил Владимир.

– До безумия, – ответил Алексей. – Ну что, куда направимся?

– К Гофману. Думаю, там тебе понравится.

Глава 2

Лихие люди

Открытый экипаж, запряженный всего одной уставшей лошадкой, остановился у здания трактира на Английской набережной.

– Ну и стара же твоя кляча, приятель, – обратился Орлов к извозчику. – Я уж думал, она по дороге душу Богу отдаст.

– Правы вы, барин. Уже сколько лет мы с ней по дорогам катаемся. Одна кормилица у меня…

– Кормил бы свою кормилицу лучше, – заметил Алексей с видом знатока. – Небось, резвее бы бегала.

– Ладно, езжай, – примирительно сказал Владимир и кинул извозчику монету. – Держи, лошадке на сахар.

– Спасибо, барин, – поймав монету, поблагодарил извозчик.

– Идем, – произнес Владимир Алексею и двинулся к дверям трактира, сверху над которыми висела раскачивающаяся на европейский манер деревянная вывеска, с надписью: «У Гофмана».

Друзья вошли в трактир. Внутри оказалось шумно и накурено. Играли музыканты, и пахло спиртным. Большинство столов были заняты. Не успели гости пройти в зал, как к ним тут же подбежал хозяин заведения – невысокий, в меру упитанный, с маленькими бегающими глазками.

– Владимир Михайлович, несказанно рад вашему возвращению, – залебезил хозяин. – Желаете отужинать? Или изволите проследовать в свой номер?

– Нет, Ганс, – с напускной ленью произнес Владимир. – Мы с другом желаем отужинать. Сопроводи нас за приличный столик и прикажи подать бутылочку «Мадам Клико» и что-нибудь на закуску.

– Сию минуту, – поклонился Ганс. – Пройдемте.

Хозяин повел друзей по залу мимо весело отдыхающей публики. Подойдя к одному из столиков, за которым развалившись спал какой-то забулдыга, Ганс остановился и кивнул стоящим неподалеку официантам.

«Явно простой городской без чина и звания, – отметил про себя Волков. – Наверняка ремесленник?!»

Два подошедших официанта бесцеремонно схватили мужика под руки и потащили к выходу.

– Прошу господа, садитесь, – произнес Ганс, смахивая крошки со стола. – Это наш лучший столик.

– Что-то я сильно сомневаюсь, – осматриваясь, хмыкнул Орлов.

– Ганс, пройдоха, ты наверняка нам лукавишь, но я думаю, что он нам подойдет, – покачал головой Волков и, скинув на стул плащ, уселся за стол.

– Я бы не посмел обманывать вас, Владимир Михайлович.

– Охотно верю… Где там наше шампанское?

– Сию минуту, – пообещал Ганс и, отвесив поклон, удалился.

– Это и есть тот самый Гофман? – кивая в сторону уходящего хозяина заведения, спросил Алексей.

– Скорее его сын или внук, – ответил Владимир. – Но он мне нравится, услужливый малый.

– То есть лизоблюд, как и все иноземцы, старающиеся урвать кусочек у России-матушки, – заключил Алексей.

– Да ты суров, мой друг. Что же это ты всех европейцев под одну гребенку то равняешь?

– Я не про всех, я только про тех, что устроились у нас, обзавелись хозяйством и сосут соки из земли русской, а сами только и наговаривают на Государя Императора и Империю, когда мы там, на Кавказе, за них кровь проливаем. Зря только их Петр в Россию позавозил.

– Не сочти за оскорбление, Алексей, но ты в корне не прав, – улыбнулся Владимир. – Среди тех, кого, как ты выразился, позавозил Петр, оказались и весьма полезные для отечества люди. Россия преобразилась и заняла почетное место в мире, какое ей и подобает занимать. И, думаю, что те иностранцы, которые сейчас живут в России, болеют за Императора, нашего батюшку, ничуть не меньше тебя.

– Братец, надеюсь, что Европа не вскружила тебе голову, и ты не стал вольнодумцем?!

– Уверю тебя, нет, – равнодушно ответил Волков. – Конечно, мои взгляды поменялись, и я склонен считать, что крепостных нужно освободить. Но признаюсь тебе честно, поскольку я порочный человек, я этого делать не собираюсь. Как и всякий дворянин, по природе своей я алчен и грешен, и поэтому хочу получать причитающуюся мне от них выгоду.

– Ну, брат, мы еще не выпили, а ты уже так разоткровенничался!

– Да нет, просто я честен с самим собой, мой друг, – произнес Владимир. – И поэтому, я хочу быть честным и с тобой.

– А вот и шампанское, – раздался голос подошедшего хозяина трактира. В руках он держал поднос, на котором в ведерке со льдом стояла запотевшая бутылка с игристым, а рядом два фужера и закуски.

Алексей потер ладони.

– Приступим, – сказал он. – Наливай, да поживее!

– Сию минуту, – любезно произнес Гофман и поспешил наполнить фужеры.

– Ну, брат, выпьем за твое возвращение, надеюсь, оно будет веселым, – растянув губы в широкой улыбке, произнес Алексей.