Волк

За спиной слышался протестующий крик Коула. Кажется, напарник пытался меня остановить, но какого хрена, когда в опасности его родная сестра?

Разве он не должен составить мне компанию? Или, мать его, хотя бы не мешать?

Даже не взглянув на навигатор, что ловил сигнал маячка, я настроился на едва уловимый запах ванили, и очутился на темной поляне, где перед освещенным разноцветными фонарями вэном, застыла одинокая женская фигура.

Вокруг ни души, и только над показавшимся в дверях фургона грузным мужиком зажглась невидимая чужому глазу неоновая табличка с надписью: «цель».

К нему-то я и бросился.

Схватил за белый фартук, повалил под его пронзительный визг на зеленую траву, нацепил на толстые запястья наручники и придавил спину коленом. Затем поднял голову, желая удостоверится, что с Шивон все в порядке и она не пострадала, но наткнулся на полный ужаса и неверия взгляд.

Алые губы подрагивали от шока. Хрупкие плечи сжались от напряжения. В одной ее руке был зажат направленный мне в лицо газовый баллончик, а тонкие пальцы второй вцепились… в сумочку.

Ту самую, которую должны были украсть. Если я все правильно понял.

Я же правильно понял?

– Он пытался тебя ограбить? – голос больше напоминал звериный рев, но контролировать его я был не в состоянии. Мужик подо мной продолжал визжать, и я еле сдерживался, чтобы не вырубить его с концами.

– Что? – заикаясь переспросила фея и, словно опомнившись, убрала от моего лица свою игрушку.
– Лиам, ты что наделал? Отпусти его немедленно!

– Я слышал, как ты просила вернуть тебе сумку.
– Семеро, какого хрена здесь происходит?

– Вернуть? Сумку? Я просила его завернуть мне в пакет ведерко с фисташковым мороженным, и подождать, пока найду кошелек в сумке.

– Сука! – раздавшиеся в наушнике смешки грозили перерасти в истерику, и я готов был дать на отсечение собственную лапу, принадлежали они не только Ларсу.

– Лиам, ты глухой? Отпусти его сейчас же! – шипение девчонки вернуло меня в реальность.

Прекратив напирать на спину продавца, я снял с него наручники, поднял за шкирку и, кажется, слегка встряхнул, чтобы привести в чувство. Собрался даже рот открыть, чтобы попросить прощение, сославшись на недопонимание, но того и след простыл.

Влетел в свой фургон, уселся за руль, и громко матерясь стартанул с места, оставив нас вдвоем на поляне.

На самом деле впятером, если учитывать засевших в вэне и потешавшихся надо мной говнюков, но в данную минуту о них я думал в последнюю очередь.

– Ши, давай все свернем? Сегодня нам явно ничего не светит, - предложил я, наблюдая, как меняется выражение ее лица от растерянного до отчаянного.

– Не светит? Ты серьезно? – зашипела она, как сковородка на огне.
– Я не понимаю, как ты, с таким отношением к работе, дослужился до капитана. Испортил все прикрытие, и едва не лишил бедного мороженщика жизни. Да он теперь на психолога потратит больше, чем заработал за месяц продаж, а все из-за твоей гиперопеки. Лучше бы тебя к кому-нибудь другому приставили. Плакал теперь мой орден!

Какой еще орден? Что она несет?

– Ши…

– Не Шикай мне! Ничего еще не закончено. Место тут сейчас безлюдное, есть шанс, что нас никто не видел. Возвращайся откуда пришел, а я доведу дело до конца.

Я, конечно, мог бы схватить ее в охапку и, наплевав на сопротивление, утащить в машину, но увидев железную решимость в фиолетовых глазах, решил не давить.

Приструнил притихшего после ее проповеди волка, засунул куда подальше свою гордость, сплюнул и, отвернувшись, зашагал обратно.

– Ну что, приятель, объявляем план-перехват? – загоготал Ларс, стоило мне открыть дверь фургона. – Этот мороженщик от нас далеко не уйдет!

– Мы его мигом поймаем, капитан, - вдруг осмелел стесняшка Марти.

– Я запомнил номера, -сука, Арн, от тебя не ожидал.

Не выдержав, я запрокинул голову и присоединился к всеобщему ржанию.

***

– Что же у нас получается?
– прошелся испепеляющим взглядом по собравшимся в его кабинете парням Снифер Блау.
– За время ночной операции поймали парочку уже сидевших карманников, сбежавшего из психушки орка, эльфов, что барыжили Розовой пылью, кучу подростков-хулиганов, но не заметили ни одного подозрительного вампира. Я правильно понимаю?

– Шеф, это всего лишь одна ночь, - пожал я плечами. – Может, он решил наконец-то выспаться, а не шариться по кустам в поисках очередной жертвы.

Я пытался избежать завистливых ноток в голосе, но, судя по покосившимся на меня взглядам, облажался.

Впрочем, плевать.

Проведя бессонную ночь в вэне – мне в отличие от остальных, по вполне понятной причине, что бродила снаружи, уснуть не удавалась, как не пытался - а потом еще полдня в патруле, я впал в тупую апатию, и сейчас напоминал гребаное зомби.

Даже на совещание хотел забить, но укрыться от острого взгляда долбаного гнома смог бы, пожалуй, только человек-невидимка.

– Мы не можем тратить столько ресурсов на одно дело, и задвигать в долгий ящик остальные. С сегодняшнего дня группы урезаются в два раза. Предполагаемых «жертв» тоже сократить. Убрать всех, кто не имеет полевого опыта. Тарлсон, это на тебе, - Альф, занимавший кресло напротив шефа полиции, тут же расплылся в лизоблюдской улыбочке и закивал.
– Харсон, Стоунсон и Ларс – вы продолжаете операцию. О’Мелли, Аринтель – на вас пропавшие профессора. Их, мать его, родственнички и университет мне уже всю плешь проели. Разберитесь.

Я все ждал, когда он назовет мое имя, но этого так и не произошло.

– Можно идти? – прервал воцарившуюся тишину заметно оживившийся Бойди.

Он, как и все остальные, не мог поверить, что шеф, чьи совещания походили скорее на массовую порку, чем на круглый стол с мозговым штурмом, просто так отступит.

И правильно делал.

Яростно сверкнув глазами, Блау схватил лежащую на столе папку, вытащил из нее несколько листков бумаги и швырнул их в нашу сторону. Те разлетелись по всему кабинету, но парочка все же приземлилась на стол, и с них на нас уставился чей-то очень смутно знакомый портрет: страшная небритая рожа, клыки до подбородка, глаза как у маньяка-убийцы.

Святое дерьмо, это еще что за хрень?

– Утром поступило сообщение о нападении оборотня. Прямо в том самом парке, где под каждым кустом сидели все мои люди. Художник нарисовал портрет со слов жертвы. Никого не напоминает? – я продолжал хмуриться, изучая рисунок, а когда поднял голову, заметил направленные в мою сторону взгляды.

Препарирующий принадлежал шефу, недоумевающие – Бойди и Аринтелю, торжествующий – Альфу, ироничные – Коулу и Марти, и безэмоциональный - Арну.

Первым не выдержал Ларс. Замаскировав кашлем смешок, он взял в руки листок и пригляделся.