Волкан
Шрифт:
– А он не…
– Нет. Он же график «доступа» к своему аналитическому телу на сайте вывесил. Два часа тут — два сидит в конторе за столом. Вот сейчас как раз часа полтора есть еще.
Кассиди усмехнулась:
– В тренажерке ищи его тело, не в офисе. Он когда выходит из игры, оттуда и не вылезает.
В Подгорное мы домчались минут за пять. Кассиди отправилась к «нубокельям», что все больше походили на фабрику переработки материалов, а я присел в угол возле стены и вскоре уже открывал крышку капсулы.
Переход в реал, уже привычно аукнулся болью в мышцах. Но это уже была не та, всеобъемлющая боль отбивной котлеты,
Даже захотелось посмотреться в зеркало, уж не превратился ли в «Брюса Ли». Папаша в детстве всегда приводил его в пример, но добился лишь стойкого отвращения к этому древнему актеру. Фильмы у него были тупейшие и поступки, и… ну ладно, физической формой походить на него хотелось. Да, и практически получилось…
– В детстве, - вздохнул я, ухватившись за складку жира на животе, которая так вроде никуда и не делась. Внутреннее ощущения тонуса — внешнему виду совсем не соответствовали.
Облачаясь в костюм, наконец, отметил странную тишину в тренажерке, нарушаемую лишь легким жужжанием соседних капсул. Похоже все либо в игре, либо в офисе. И Лена ошиблась предлагая отловить тут Майкла. Ну да ничего, тот наверняка за своим столом, сейчас дам нашему аналитику вводную…
Однако сразу на выходе я столкнулся с тем, кого мне видеть совершенно не хотелось.
Макс широко и сосредоточенно шагал по коридору, сжимая телефон, словно выискивая обо что его посильнее шваркнуть. Лицо прямо дышало злостью. И очень мне не понравилась радость озарившее его худую треугольную физиономию:
– Отлично, ты то мне и нужен! — выпалил он резко останавливаясь.
– А вот ты-то мне как раз и не нужен, совершенно, - ответил я, проходя мимо, борясь с желанием двинуть его плечом. Но Легостаев сместился в сторону, преграждая путь. И словно не услыхав моей реплике, обвинительно ткнул пальцем:
– Ты что, как собака на сене сидишь на этих эльфийских доспехах? Тебе что, мало было просьбы от моего имени восьми десятков комплектов? Да, богомолы пока заплатить не могут, но заплатят позже!
Я почувствовал жар в щеках, кулаки сжались словно сами собой и я процедил:
– Мне нет дела до ваших проблем. Твои дроу в принципе отказываются подписывать любые договоры, а ты вообще сидишь в каталажке. И, судя по тому, что сидишь не особенно старательно, выйдешь оттуда месяца через три-четыре.
Макс сжал губы и фыркнул:
– Пусть тебя это не беспокоит. День-два и по-любому выйду.
– Вот когда выйдешь, тогда и поговорим, а сейчас отвали.
Я вновь попытался пройти мимо, но этот гад как сгусток ртути, вновь скользнул передо мной загораживая проход. Довольно злой сгусток ртути:
– Я еще с тобой не договорил!
Чувствуя, как начинают скрежетать зубы, попытался собраться с мыслями и донести до этого наглеца мысль:
– Мне не нужен под боком в Лозадель твой дурацкий дом Богомола. И не хочу усиливать твоих ушастых придурков, да еще себе в убыток. Через несколько дней прибывает посольство от Тартариэла выкупать своих эрлов. Вот с ними и поторгуюсь на предмет возврата элитных доспехов. Уж по-любому, с неписями диалог наладить проще, да и выгоднее. А нет, так отправлю караван, уже есть пара потенциально выгодных точек.
Макс злобно скривился:
–
Караван? Повезешь битые доспехи за тридевять земель? Думаешь мои богомолы дадут тебе хотя бы на пару километров отъехать?– Пусть только попробуют. Орки, знаешь ли, обожают резать уши, а они у твоих сереньких дли-инные!
Я старался говорить иронично, но мышцы так и рвало бушующим адреналином. У Макса тоже брови столкнулись на переносице, а лицо пошло пятнами. Он прошипел:
– Ничего у тебя не выйдет. Игоря уговорю, Славку заставлю, а среди неписей распустим слухи…
– Поди ты к чёрту, - рявкнул наконец и, кивнув на стиснутый в его кулаке телефон, - слухи он распустит. Да твои эльфийки гоблинам вшей вычесывают! Так что заставлялка у тебя по ходу совсем завяла. Что телефончик то так страстно тискаешь? Кто-то из твоих красоток пожаловался, что гоблины захотели больше удовольствий?
Видимо часть моих предположений оказалась правильными, потому что пятен на лице недруга стало больше, а губы напротив побелели, сжавшись в нитку. Легостаев вдруг распахнул дверь в тренажерку, от которой так и не удалось отойти, и прошипел, втягивая меня туда за грудки:
– Сюда иди, сучонок!
Я сопротивляться не стал. На фразу «сюда иди», у меня с детства стоял жесткий «сторожок», который, как внезапно выяснилось, никуда не делся. Не сопротивляясь, сделал пару шагов, и выстрелил коротким хуком ему в челюсть. Пальцы «эльфа» разжались, и он отлетел в сторону. На миг глаза затуманились, а ноги подкосились. Но он тут же встряхнул головой и оскалился:
– Так значит хочешь поговорить, парнишка? Ну что же, меня это полностью устраивает!
Глава 10
Макс отскочил на несколько шагов и, цепко держа меня взглядом, начал расстегивать рукава пиджака. Резонно. Тоже медлить не стал и скинул свой пиджак на тренажер. Адреналин советовал сразу же броситься в бой, не дожидаясь пока противник подготовится, но я лишь стиснул кулаки прошелся туда-сюда, пробив воздух серией ударов.
Фразой «сюда иди», начиналась как минимум половина дворовых разборок в детстве. Когда папаша очередной раз выходил из тюрьмы, у нас всегда начинались постоянные переезды с места на место. Когда повзрослел уже понял, что это было напрямую связано с его воровскими делами. Напрямую они меня не касались, но последствия все равно были. Я всегда был мелким, и на каждом новом месте мне раз за разом приходилось завоевывать козырное «место в песочнице». Так это всегда называл папаша, отправляя после переезда на очередную драку. Сейчас то понимал, что тот заставлял, выражаясь его словами «работать по беспределу», просто натравливал сына на самых здоровых и сильных мальчишек, с которыми в общем-то мне вовсе не обязательно было вообще сталкиваться. Но тогда я попросту не знал других путей, а он внушал что это единственно возможный.
Сейчас же, я всем сердцем чуял, что дошел до черты в общении с этой самодовольной эльфийской сволочью и компромиссы — последнее что меня интересует. А вот что реально хочется так это то чтобы этот чертов эльф умылся кровью.
Не сговариваясь мы вышли на пятачок свободный от тренажеров. Он вытянулся в низкую восточную стойку с открытыми ладонями, а я поднял кулаки в боксерской, усмехнулся со злобной насмешливостью, которую не отдавая себе отчета, перенял у папаши, всегда отпускавшего язвительные замечания в адрес всех этих «сунхуньвчайских присядок». Вешу я килограммов на двадцать меньше Макса, да и выше он примерно на полторы головы, поэтому по давно сложившемуся шаблону я ринулся в ближний бой.