Волки: Закон волков. Тайны волков. Дух волков (сборник)

– Спутница… – произнес Рууко, когда заметил, что она не присоединилась к остальным.

Рисса отозвалась не сразу.

– Мне это не нравится, – наконец произнесла она. – Совсем не нравится. Когда взойдет луна, переправимся через реку. Щенкам пора узнать, что такое люди.

Глава 5

Стая замерла в молчании. Стало слышно, как поодаль вороны ссорятся за кусок мяса, как шуршит в кустах мелкая дичь и даже как прыгают блохи по шкуре старого Тревегга.

– Люди? – переспросил Рууко, не сводя глаз с Риссы. – Когда волчатам едва четыре луны от роду? Прежде ты была осторожнее!..

Волчица угрожающе шагнула к вожаку.

– Осторожность и велит мне показать людей сейчас, пока не поздно, – огрызнулась она. – Когда ты вел щенков через Великую Равнину лишь для того, чтоб потешить свою гордость, тебе никто не мешал. Теперь мой черед принимать решения.

Рууко отступил, и его изумление показалось бы мне забавным, не будь я так ошеломлена: увидев гневную Риссу, я поняла, что считать Рууко единственным вожаком стаи Быстрой Реки – непростительная глупость. Гладкое Крыло и Песнь Дождя на минуту отвлеклись от туши и, склонив головы набок, прислушались к перепалке.

– Люди, – тихо произнес Аззуен, словно пробуя слово на вкус, и задумчиво наморщил лоб. – Они не похожи на других существ. Кто они – добыча или враги?..

– С каких пор люди суются на равнину Высокой Травы среди лета? – продолжала Рисса. – Их место под горой или у саламандрового озера. А сейчас они уже не помнят, что такое границы, бродят где попало когда захотят. Ты и вправду хочешь, чтобы щенки нарвались на них неожиданно, ничего не зная?.. Еще одна луна – и волчата двинутся на вылазки. Им нельзя оставаться в неведении!

Рууко зарычал, словно хотел отыграться за недавний испуг; Рисса в ответ сощурила глаза и оскалилась. За последнее время она набрала вес и уже не выглядела похудевшей, как во время выкармливания щенков, ее белоснежная шерсть стала густой и блестящей. Мощная в плечах и не уступающая спутнику в силе, Рисса стояла напротив Рууко, и было ясно, что она не отступится. Остальные волки, окружившие их, явно заволновались: размолвки вожаков могут ослабить стаю, к таким ссорам относятся настороженно. Тревегг подошел к Рууко и что-то сказал ему на ухо. Минн тревожно взвизгнул, у меня свело брюхо от страха: что будет, если вожаки и правда вступят в бой? Аззуена била дрожь, Марра прерывисто дышала, только Иллин и Веррна глядели спокойно и заинтересованно. Глаза Иллин то и дело перебегали с Риссы на Рууко и обратно, я чуть не въяве слышала ее мысли – она жадно впитывала все касающееся главенства в стае. Веррна тихо зарычала, глядя на битву спокойным оценивающим взглядом: любой промах Рууко или Риссы может открыть сильному волку дорогу в вожаки. Мне почему-то не хотелось, чтобы стаю возглавила Веррна.

– Я думаю о стае, Рисса. – Рууко не отступил, но и не пытался оттеснять волчицу туда, где ей останется лишь нападать. Голос его звучал серьезно. – Волки Скалистой Вершины сильны, а к людям нужно идти через земли Скалистых. Нам нельзя терять щенков: зимой нужны будут все, кто способен охотиться. Добыча сейчас не та, что прежде.

Я разозлилась. При переходе через равнину Рууко не волновало, выживем ли мы с Аззуеном: он тогда сказал Веррне, что в любой стае выживают не все щенки и что двое самых слабых – не потеря. А теперь делает вид, будто изо всех сил о нас заботится! Я, конечно, признавала Рууко вожаком, но любить его мне было не за что. Я с трудом подавила недовольный рык.

Рисса все же приняла слова Рууко всерьез.

– Да, спутник, добычи сейчас меньше: ее забирают люди. Нам грозит зимний переход, людей мы неминуемо встретим – и потому щенки должны о них узнать.

– Мне это не нравится, – повторил Рууко, уже не пытаясь вздыбить шерсть. – До зимы людей можно просто не замечать.

– Не замечать? Как когда-то Хиилн? – бросила Рисса.

Вожак вздрогнул. В стае временами шептались о Хиилне – волке, оставившем стаю еще до нашего рождения.

– Проще не заметить длиннозуба, настигающего добычу, – продолжала волчица. – Ты не хуже меня знаешь, что встреч с человеком не избежать. Дождемся восхода луны: люди ночью слепы, как птенцы, нас никто не увидит.

Рууко ослабил плечи и кивнул.

– Мы с Тревеггом и Минном останемся стеречь мясо, с вами пойдут Иллин и Веррна.

Иллин и Веррна – сильные и отважные бойцы: может, вожак и впрямь о нас заботится? Хотя, наверное, скорее о Риссе…

Волчица мягко ткнулась мордой в шею Рууко; стая вздохнула свободнее. Вороны, якобы увлеченные трапезой, одобрительно закивали головами, как вдруг Гладкое Крыло тревожно каркнул.

Я снова почувствовала странное покалывание в груди – и поняла, что люди возвращаются. Я не успела ничего сказать: Веррна вздернула уши торчком.

– Люди идут обратно. Их много. – В ее груди что-то заклокотало. – Идут отнять нашу добычу!

Мы разом обернулись к Рууко.

– Сколько их? – спросил он Веррну.

– Семеро взрослых самцов, – подал голос Гладкое Крыло, со вздохом расправляя крылья. – Лучше давайте уносить мясо, пока тут еще что-то осталось, кроме окровавленной травы.

– Может, пойдете с нами к людям? – улыбнулась Рисса.

– Днем – не отказались бы, но днем вы их боитесь, – ответила Песнь Дождя. – Нам-то они не страшны, летаем когда захотим.

– Люди швыряют в нас чем попало, – доверительно доложил Тлитоо, садясь на землю между мной и Аззуеном. – Зато на краю их поляны валяется хорошая еда: тащи что хочешь, лишь бы не заметили. Я вас туда отведу, даже если стая не пойдет. Я знаю дорогу.

– Может, нападем, Рууко? – Твердый энергичный взгляд Веррны впился в вожака.

Я надеялась, что Рууко решится на бой и не оставит волчат в стороне. К медведице нас не пустили – и правильно: любого щенка она убьет одним взмахом лапы. Но люди! Они слабые, мелкие, куда им до медведей…

– Сколько от них шума! – прошептала Марра. Треск и топот разносились по всей равнине Высокой Травы, хотя люди были еще далеко. – Люди такие дураки? Или им все равно? Нам не позволяют так шуметь…

– Они, наверное, уверены в себе – и не без причины, – сказал Аззуен, устремив вдаль блестящие глаза. – Ведь в прошлый раз они нас не боялись, просто осторожничали. Да, люди не такие, как мы.

– Они наши враги, идиот, – процедил Уннан. – Этого не понимают только тупицы вроде тебя.

Аззуен даже ухом не повел.

– Нет, в них есть что-то другое. Разве ты не чувствуешь?

Уннан закатил глаза и отвернулся, зато Марра задумчиво кивнула. Мне хотелось рассказать им, как наливается огнем полумесяц на груди при появлении людей, – умница Аззуен сумел бы меня понять, но я побоялась, что услышат другие. Жжение в груди все росло; мне грезилось, как я в прыжке настигаю кого-то из людей, сбиваю его с ног, к нашему с Аззуеном торжеству, однако сохраняю человеку жизнь и делаюсь его другом – и потом мы бежим бок о бок, оставляя позади луга и рощи… Странная мысль. Ни с добычей, ни с врагом не станешь дружить, на них можно только нападать.