Волкодав Сталина. Правдивая история Павла Судоплатова

Автомобиль медленно вскарабкался в гору. «Андрей» уже прохаживался вдоль перекладины на обочине, «Кин» притормозил и произнес пароль, хотя оба узнали друг друга и обменялись улыбками. Получил отзыв. Вторая часть пароля — контрольная.

Место было пустынное. Обзор хороший.

— Быстро в машину, — скомандовал Борис Аркадьевич Рыбкин разведчику, а спутнице велел пересесть на заднее сиденье.

— У меня времени в обрез. — «Андрей» явно торопился. — Сообщите в Москву. Прибыл нормально. Остановился на жительство у Кондрата Полуведько. Имейте в виду, я для него представляю украинское националистическое подполье. О моей фактической роли он знать не должен. Так решил Центр.

«Кин» повернул машину на лесную дорогу и произнес строгим и холодным тоном, обращаясь к визитеру из Советского Союза:

— Здесь я вас высажу. Пойдете по этой дороге до трамвайной остановки…

— А дальше по шпалам, по шпалам… — попытался пошутить разведчик, чтобы разрядить официальную атмосферу встречи. Его легко можно было понять. Ведь Павел Анатольевич Судоплатов постоянно находился в нервном напряжении. Ему приходилось контролировать не только каждое слово, но каждый жест и взгляд.

— Следующая встреча и основательный разговор — в пятницу. Заберем на том же месте. А пока осваивайтесь с городом и окрестностями. Присмотритесь внимательнее к «Тогобийчному», он ведь наш, постарайтесь с ним подружиться, — водитель продолжил говорить так же строго, не реагируя на шутку собеседника. Затем он становил машину и, прощаясь, добавил: — Итак, до встречи!

Сидя в машине, Зоя Ивановна Рыбкина-Воскресенская молчала всю дорогу и внимательно присматривалась к новому подопечному. Ее поразила кожа на лице и шее «Андрея». Красная, бугристая. Заплывшие глаза. Молодой человек заметил ее недоумение и пояснил, что, пока он двое суток пробирался через болота и озера, его сильно покусало комарье. Женщина вынула из своей дамской сумочки флакончик с гвоздичным маслом и предложила жертве кровопийц воспользоваться им [97] .

97

Воскресенская З. И. Под псевдонимом Ирина: Записки разведчицы. — М., 1997. — С. 62–63.

В Финляндии «Андрея» опекал руководитель местного отделения ОУН Кондрат Никитич Полуведько («Тогобийчний») [98] . Об этом человеке стоит рассказать подробнее. Дата и место его рождения автору неизвестны. В период Гражданской войны, будучи украинским эсером, получил определенную известность в петлюровских кругах. Однако политикой ему заниматься надоело, он порвал с эсерами и отошел от активной политической деятельности, предпочтя педагогику. Непродолжительное время работал в системе наркомпроса Украины, занимая в нем высокое положение. Когда в начале тридцатых годов украинские чекисты обратились к нему с предложением выехать за границу для работы против западноукраинских националистов, Кондрат Никитич Полуведько согласился им помочь.

98

Отдельные российские авторы упорно называют его «Павло».

Для него была разработана легенда, согласно которой он входил в одну из националистических групп, ликвидированных в начале тридцатых годов прошлого века, был осужден, однако сумел бежать с Соловков в Финляндию.

Оказавшись в Хельсинки, агент украинского НКВД присоединился к здешним оуновцам и вскоре завоевал их полное доверие. В апреле 1935 года местный националистический лидер Ярослав Барановский поехал в Аргентину и в Буэнос-Айресе случайно попал под поезд. Уже в наши дни украинские националисты приписали его смерть чекистам, якобы сотрудники НКВД толкнули его под поезд, чтобы Ярослав Барановский не вернулся назад. А вакантное место занял бы их агент — Кондрат Полуведько.

На самом деле членом ОУН и ее представителем в Хельсинки (главой Украинской Громады в Финляндии) [99] он стал благодаря стечению обстоятельств и собственным литературным талантам. «Тогобийчний» регулярно писал статьи в эмигрантскую украинскую националистическую прессу и в издаваемую в Париже газету «Украинское слово».

Его главной задачей было поддержание связи между западноукраинскими националистами, живущими в изгнании, и их подпольной организацией в Ленинграде. Эти контакты были для оуновцев чрезвычайно важными, так как именно в городе на Неве, в отделе рукописей знаменитой библиотеки имени Салтыкова-Щедрина они прятали свои архивы. И хотя в НКВД об этом знали давно, обнаружить архивы удалось лишь после окончания Второй мировой войны, в 1949 году [100] .

99

Украинская Громада в этой стране была создана в 1935 году и имела пять отделений.

100

Колпакиди А., Прохоров Д. КГБ: Приказано ликвидировать. — М., 2004. — С. 372–374.

После смерти Евгения Коновальца «Тогобийчный» появился в Берлине и попал под подозрение отдельных руководителей ОУН. Они считали его соучастником убийства руководителя организации и предлагали сообщить об этом немецким властям. К их голосу соратники не прислушались, и разведчик продолжал свою активную деятельность. Он благополучно вернулся в Финляндию и прожил там до июля 1941 года. Когда Красная Армия покинула территорию Западной Украины, «Тогобийчный» объявился в Львове в качестве представителя организации ОУН(м) (в 1938 году в ОУН раскололась на две фракции, ОУН(б) и ОУН(м) — подробнее об этом будет рассказано ниже). Затем он вместе с Омельяном Сеником-Грибивским и Миколой Сциборским перебрался в Житомир, а после их гибели объявился в Харькове, где занял пост ответственного секретаря городской управы.

В начале 1942 года его арестовало гестапо (по утверждению западно-украинского националиста Б. Онуфрика («Коника»), «как разоблаченного советского агента, который повесился в тюремной камере»), где он и погиб. В последние годы выяснилось, что в Харькове он занимался созданием националистических организаций, а потом сдавал их членов немцам. Несмотря на абсурдность, на первый взгляд, этой деятельности, «Тогобийчный» мог действительно этим заниматься, выполняя приказ Центра. Москва весь период Великой Отечественной войны продолжала активную борьбу с западноукраинскими националистами. Об этом подробно рассказано в одной из следующих глав.

В Советском Союзе об этом человеке заговорили только в середине семидесятых годов прошлого века, записав его в члены харьковской подпольной организации Александра Катаева, действовавшей в оккупированном немцами городе осенью 1941 года. Хотя учитывая уровень этого агента и его связь с Первым управлением НКВД СССР (внешняя разведка), а не Четвертым управлением НКВД СССР, которое, собственно, и должно было курировать деятельность подпольщиков, сложно поверить, что он участвовал в мероприятиях по расклейке листовок или в диверсиях.

Об этом человеке даже сейчас известно очень мало, хотя еще в 1975 году харьковская газета «Красное знамя» опубликовало о нем очерк. А двумя годами позже вышла книга об этом чекисте. Вот только в них были подробно описаны подвиги подпольщиков в оккупированном немцами Харькове и крайне скупо сказано о самом «Тогобийчном». Известно лишь, что в начале тридцатых годов прошлого века он преподавал на курсах украинизации, затем стал сотрудником внешней разведки, владел шестью языками. Пять лет провел за границей, затем вернулся на Украину. Чем конкретно занимался в оккупированном немцами Харькове — непонятно. В начале 1942 года был арестован и покончил жизнь самоубийством в тюремной камере [101] .

101

Зуб Э. Сравнительный анализ и его результаты. // События, 2004 год, 7–13 октября, № 41.

«Диета» по-оуновски

На встрече с «Кином» «Тогобийчный» высказал мнение о том, что «Павлусь» сомнительный тип, которого следует немедленно ликвидировать.

— Заведу его в темное место, да и стукну по голове кирпичом, — предложил однажды мнительный Кондрат Полуведько.

— Отставить самодеятельность и кирпичи! — пришел в ужас от решительности агента резидент. — Категорически запрещаю предпринимать какие-либо несанкционированные действия!

Но от этого отношение между двумя чекистами не изменилось. «Тогобийчный» подчеркивал свою неприязнь к «Павлусю» тем, что ежедневно выделял ему на карманные расходы всего 10 финских марок.