Вольному – воля
Шрифт:
– Ты пытайся, пытайся, – услышала она чей-то мужской голос.
Хриплый, простуженный и, несмотря на грубую оболочку, мягкий и даже теплый изнутри. Это был его, Ролана, голос. И сам он находился в соседней клетке, лежал на полу, связанный по рукам и ногам. Значит, не зря она из одного отсека попала в другой.
Его трудно было узнать. Постаревший, потемневший, лицо исцарапанное, распухшее. Но не узнать его было невозможно.
Он бодрился, но не мог заглушить невыносимую боль в своих глазах. Он страдал, он мучился, но при этом пытался держать себя в руках.
– Как ты сюда попала? –
– Попала... Дима сказал, что ты здесь. Сначала он сюда, за ним я...
– За ним, значит, приехала. С охраной?
– Была охрана, одного зарезали, другого застрелили... Леньчик его зовут. Что это за чудовище?
– Не чудовище, просто ублюдок... Надо было его мочить, гада...
– Ничего, за мной приедут. Недолго ему... Алик его в пух и прах. Ой! – спохватившись, прикрыла она рукой рот.
– Что с тобой? – удивился он.
А она, опомнившись, поняла, что Ролан не мог знать имени человека, который стрелял в него и едва не убил...
– Да так...
И не должна она чувствовать своей вины перед ним. Ничего такого она не сделала. Ролан возглавлял такую же банду, в лапах которой она находилась сейчас. Он убил ее мужа, так же как Леньчик только что расправился с ее телохранителями... Он был зверем, таким же, как Леньчик. Возможно, таким же чудовищем остается сейчас. То, что его поместили в клетку, так это ни о чем не говорит. Злые волки часто убивают друг друга в жестоких схватках за лидерство. А еще грызутся из-за самок. Может, из-за женщины, что с детьми, сыр-бор разгорелся... Ничего Аврора толком не знала. Но понимала, что влипла крепко...
– Злишься на меня? – спросил он.
– За что?
– Сама знаешь, за что...
– Ну, что было, то было... Ты тоже должен на меня злиться...
– Ерунда. Думаешь, я не понимаю, тебя вдовой оставил, детей сиротами... Почему все так случилось?
– Это ты у меня спрашиваешь?
– У себя...
– Запутался ты.
– Запутался. И в прямом, и переносном смысле...
– А что это за женщина, ну, с которой ты?..
– Палочка моя, выручалочка. Марина зовут. Думал, распутаюсь с ней. Не вышло... Ленька, сволочь...
– Ты живешь с ней?
– Тебе-то что? – удивленно глянул на нее Ролан.
– Сама не знаю... Наверное, есть дело, если спрашиваю...
– И у меня до тебя есть дело...
– Ты, наверное, хочешь знать, почему я с Димой?.. Так ничего не было. Он просто мой телохранитель...
Аврора не понимала, что с ней происходит. Не должна была она оправдываться перед Роланом, но ее вдруг понесло – не остановиться. Хоть на тормоза жми, хоть на сто восемьдесят градусов разворачивайся, все равно несет навстречу Ролану.
– Да мне все равно, что там у вас, – непозволительно равнодушно сказал он.
– Как это все равно? – возмутилась она.
– Мне главное – чтобы ты меня простила... Виноват я перед тобой, прости...
– Виноват... Ты даже не представляешь, как ты передо мной виноват! Ты с Димы слово взял, чтобы он с Венерой не согрешил...
– Он тебе говорил? – отстраненно, через телесную боль улыбнулся Ролан.
– Говорил!.. А про меня не говорил. За меня ты с него слово
не взял!..– Ты чужая.
– Я?! Чужая?!.. А Венера что, родная?
– Кто такая Венера? – донеслось со стороны.
Аврора и не заметила, что Марина внимательно слушает их с Роланом разговор. И она тоже возмущена, но со своей колокольни.
– Венера – моя родная сестра! – с неприязнью глянула на нее Аврора.
Она ненавидела отморозка Леньчика, из-за которого оказалась в столь незавидном положении. Но сейчас ей казалось, что Ролана она ненавидит еще больше. Его волнует Венера, он жил с какой-то непонятной Мариной, Аврора же для него чужая. И хватило же у него совести сказать такое...
– Ролан был женат на ней, а я...
– Какой Ролан? – не удивление громко спросил он.
– Как это какой? – опешила Аврора.
– Антон меня зовут. Комарцев фамилия. А это Марина – жена моя, дети: старший сын Степка, помладше – Антошка, дочка Иринка...
– Это я уже слышала. Но это же не так...
– Так. Марина моя жена...
– А прощения у меня за что просишь?
– За то, что бандиты в моем доме лютуют... Ты так молодо выглядишь, – совсем тихо добавил он.
Глаза его наполнились теплотой, настоянной на душевных страданиях.
– И такая худенькая... Как раньше... Внешне ты почти не изменилась...
– А внутренне?
– Об этом я бы не хотел говорить... Меня больше интересует твоя внешность. Хорошо, что ты худенькая. Может, ссумеешь пролезть ко мне в клетку?..
– Я попробую, – кивнула Аврора.
И с чувством превосходства глянула на Марину. Симпатичная женщина, совсем не толстая, но ей ни за что не перелезть из одной клетки в другую... Видно, что не следит за собой баба, не держит себя в кондиции.
От мыслей ее отвлек шум со стороны дверей. Сначала в подвал скинули одно мертвое тело, затем второе. Бандиты решили использовать подвал в качестве морга. Но, казалось, при этом они преследовали и другую цель. Возможно, они хотели показать пленникам, что грань между жизнью и смертью – тонкий лед, которые легко проломить одним нажатием на спусковой крючок. Аврора с трудом взяла себя в руки, чтобы не упасть в обморок...
Ленька ликовал. Это была какой-то неземной силы радость. Торжествовать так могли только черти, когда к ним в котел с кипящей смолой попадала очередная грешная душа... А грешников он сегодня повидал много. Все грешники, кто против него. Нет у него котла, но есть подвал, где вперемешку с покойниками ждут своей участи жалкие людишки, посмевшие пойти против него. И баба богатая, с которой у него впереди особый разговор...
Она говорила, что за ней приедут. И Ленька уже представлял, с кем он имеет дело. Но ведь и его самого не от дятла зачали. У него и голова на плечах, и рука нож хорошо чувствует, ну и стрелять он тоже умеет... Первых двух церберов на хитрость взял. Одному в баньке засаду организовал, проститутку раздел для приманки. Девка из дешевых, но на редкость хороша – на мордашку так себе, зато фигура лучше не бывает. На нее-то и засмотрелся паренек на свою беду. Не занемела у Леньки рука, когда он ему горло вскрывал.