Вольному воля

В его голосе звучали такая безысходность и достоинство, что я на мгновение расслабилась и чуть было не согласилась отпустить Королеву, но вовремя опомнилась и сказала:

— Она будет находиться здесь, пока я не решу, что с вами делать.

— А разве вы еще не решили, что со мной делать? Вот же прокуратура рядом, сдайте им меня, — в голосе Сергея звучали какое-то равнодушие и вместе с тем горечь. — Я обещаю, что расскажу вам все. Только отпустите Лену. Зачем вам она?

— Я никуда не уйду, — вступила в разговор Королева. — Я останусь с тобой до конца, Сережа. Что бы ни случилось.

Вот те раз! Прямо индийская мелодрама получается. Сейчас расплачусь. Какая любовь! Так, надо прекращать это безобразие, не то они сейчас бросятся друг другу в объятия, а я соглашусь быть свидетелем на их свадьбе.

— Помолчите! — прикрикнула я на них. — Сергей, я вас слушаю.

— А что рассказывать? — начал он. — Вы и сами все знаете.

— Я хочу послушать всю историю в вашей интерпретации. Где и как вы познакомились с Еленой?

Сергей вздохнул и сказал:

— С Леной мы познакомились случайно. Я люблю гулять в парке. Знаете, в центре города, у памятника есть большой парк — Дубки. Вот там у меня самое любимое место для отдыха. Я часто хожу туда, когда мне плохо или просто хочется побыть одному, подумать и все такое. Как-то Лена тоже пришла туда. Я часто там бываю, я уже говорил, а ее увидел впервые. Я сразу обратил внимание на нее, она села на соседнюю скамейку. Почему-то тотчас понял, что человеку плохо. Я долго сидел и смотрел на нее, не решаясь подойти. А Лена как будто не замечала ничего и никого вокруг. Она сидела и смотрела в одну точку.

— Когда это было? — уточнила я.

— Ну, примерно с месяц назад… Или около того. Так вот. Я сидел и смотрел на нее какое-то время. Потом пересел на ее скамейку. Лена посмотрела на меня, и я увидел в ее глазах такую печаль, такую безысходность, что мне стало не по себе. А ведь молодая, симпатичная женщина! Мне ужасно захотелось хоть чем-то помочь ей. Но я не знал, как и чем я могу ей помочь. Я даже не знал ее имени, а спросить не решался. Вы же знаете, как женщины порой реагируют на подобные уличные знакомства. Да и не в моих правилах приставать к женщинам на улице. Подумал — вдруг она сейчас встанет и уйдет, и я больше никогда ее не увижу? Но все-таки желание помочь ей было так велико, что я решился. Стараясь не испугать ее, спросил как ее зовут. Странно, но Лена совершенно спокойно отреагировала на мой вопрос и ответила. Я тоже представился. Мы начали разговаривать. Так, ни о чем. Проговорили долго, около двух часов. И даже не заметили, как пролетело время. Потом она собралась уходить домой, а я испугался, что больше ее не увижу. Сказал, что завтра в это же время снова приду сюда, и если она захочет, пусть тоже приходит. Вообще-то я слабо надеялся на вторую встречу, но назавтра Лена опять пришла. Она была в темных очках, хотя время уже было вечернее и солнца почти не было. Я удивился этому факту, но сначала не придал ему особого значения. Но потом, по тому, как она все время прятала лицо во время разговора и не снимала очков, я понял, что у нее под глазом синяк. Не знаю, что тогда со мной началось. Я сразу понял, что ее ударил муж. Внутри меня все кипело. Я не знал, что сделаю с этим ублюдком, если встречу! Но Лена, как я понял, не хотела афишировать свои отношения с мужем, тем более не хотела делиться этим со мной.

Во время рассказа Сергея Елена сидела, опустив голову, и молчала. Она не двигалась и не проронила ни слова. Видно было, что ей неприятно все это слушать, но она держала себя в руках, не подавая вида. Сергей время от времени смотрел на нее, и я читала в его глазах такую любовь и нежность по отношению к этой женщине, что волей-неволей прониклась чувством уважения к суровому человеку со шрамом.

Сергей продолжил:

— Так мы начали встречаться. Иногда мы виделись каждый день, иногда реже. Постепенно я понял, что не могу жить без этой женщины. Я сделал ей предложение, но Лена категорически отказалась. У них с мужем был сын, и она хотела, чтобы мальчик рос с отцом, каким бы он ни был. Ради него и терпела боль и унижения. Но я не мог больше выносить такого отношения со стороны этого выродка к женщине, которую любил.

При этих словах Королева отвернулась, и мне показалось, что она заплакала. А Сергей рассказывал дальше, внешне спокойный, но с каким-то внутренним возбуждением:

— Как-то в одну из встреч я сказал Лене, что хочу сам поговорить с ее мужем о разводе. Если он ревнует ее ко мне, если ему не нравится, что она встречается со мной, то пусть поговорит об этом со мной, как мужчина с мужчиной, а не срывает зло на беззащитной женщине. Тем более что сам-то он, как сказала Лена, далеко не ангел. И любовница у него была… А может, и не одна. Но Лена резко воспротивилась такому предложению, она сказала, что муж убьет меня, да и ей достанется. Было понятно, что она не хочет этого. Но мысль отомстить этой твари все крепла во мне. С течением времени я понимал, что скоро моему терпению придет конец. Каждый раз, когда Лена приходила на встречу с синяком, во мне росло желание убить этого ублюдка. Я звонил ему на работу и оставлял записи на автоответчике. Я угрожал, думал, он поймет, что пора бы ему пересмотреть свое поведение. Но он, видимо, не «догонял», кто и по какому поводу ему звонит. И продолжал мучить Лену. Тогда я решил перейти к более действенным методам. В конце концов я узнал достаточно, чтобы поговорить с ним «по душам». Я знал, что у него есть любовница и где она живет. И вот я дождался его возле ее дома, а когда он появился и вошел в подъезд, пошел следом за ним. Войдя вместе с ним в лифт, я представился, сказал, что люблю его жену и намерен прекратить его скотское отношение к ней. Он только рассмеялся мне в лицо. Меня это страшно взбесило. Я не хотел убивать его, видит бог, не хотел. Но когда я пригрозил, что набью ему морду, если он еще раз поднимет руку на Лену, он достал пистолет и, наставив его на меня, сказал, что замочит меня, если я только посмею еще раз показаться ему на глаза или появлюсь в жизни его жены.

Сергей замолчал. Было видно, что ему трудно говорить об этом. Я не сомневалась, что все, что он рассказывает, чистая правда. Ему незачем было врать мне, да еще при Елене. Он ведь думал, что я и сама все знаю. Через минуту Сергей продолжал:

— Он махал пушкой у меня перед носом. Я достал нож, я всегда ношу его с собой. Так, на всякий случай. Я только хотел дать понять ему, что тоже вооружен и не собираюсь спокойно смотреть на то, как он размахивает пистолетом у меня перед глазами. Но его пыл это вовсе не остудило. Хуже того, он снял пистолет с предохранителя и приставил дуло к моему животу, сказав, что если я не успокоюсь, то он сам быстро и безболезненно успокоит меня. В это время лифт как раз подъехал к нужному этажу, но мы стояли в кабине и не выходили. Королев решил показать мне, какой он крутой и замахнулся рукой с пистолетом. Я понял, что он хочет ударить меня. Я не боюсь боли, и не такое довелось пережить в Афганистане. Но в этот момент я не знаю, что со мной случилось. Я вдруг представил, как этот негодяй бьет Лену. У меня в голове помутилось, и я сам не помню, как всадил нож ему прямо в сердце. Я забрал его пистолет, не знаю, зачем, а потом спустился пешком по лестнице и пошел домой, оставив его лежать в лифте. Я даже не знал жив он или нет. Хотя такой удар ножом вряд ли мог быть не смертельным. Вот и все… — подытожил Сергей.

Я молчала. А что я могла сказать в ответ на всю эту историю? Все-таки справедливо, конечно. Я сама любила и знаю, что это за чувство. Я могла понять, что испытывал Сергей, когда представлял, как Королев бьет его любимую женщину. Тут у кого хочешь разум помутится. А уж у человека, прошедшего Афганистан…

Я стояла перед выбором. С одной стороны, мне нужно было довести дело до конца и сдать преступника милиции. Пусть сами разбираются дальше. Тем более я поняла, что Сергей не будет запираться и расскажет в милиции все то, что рассказал сейчас мне. Но с другой — я как женщина прекрасно понимала и Сергея, и Елену. Понравился мне чем-то этот человек. Не был он ни подлецом, ни подонком. Сразу видно. Да и поступил справедливо. Тем более что убил, находясь в состоянии аффекта, да еще в целях самообороны. Скостят, конечно, а если еще оформить все как чистосердечное признание…

В общем, не знаю. Я думала-думала и никак не могла решить, что же мне делать со всем этим. А Елена и Сергей сидели молча и смотрели друг на друга. Лена смотрела на него отнюдь не осуждающим взглядом. И хотя она догадывалась, что Сергей мог совершить это преступление, все же до конца, наверное, не хотела верить, что на самом деле так и есть. А теперь, когда все прояснилось, она испытывала к Сергею чувство благодарности и любви. И это было очевидно.

Я открыла дверцу машины и вышла. Сергей позвал:

— Таня…

Я обернулась. Он ничего не спрашивал, но по его взгляду я поняла, какой вопрос его мучил. Я сказала:

— Уезжайте. Уезжайте из города, Сергей. Прямо сейчас.

И, перекинув ремешок сумки через плечо, я пошла по направлению к автобусной остановке. Мне ведь еще предстояло отчитываться перед Лялькой.

* * *

К ней я решила зайти сразу, как только вернулась домой. Точнее, я даже не стала входить в свою квартиру, а сразу позвонила в соседнюю. Дверь открылась сразу, как будто Ляля ждала моего прихода.

— Здравствуй.

— Здравствуй, Таня, — Лялька была тихой и слегка испуганной. — Проходи.

Она как будто поняла, что расследование закончено, и приготовилась выслушать меня. Я еще не знала, что скажу ей, но решила покончить с этим сразу, чтобы потом можно было спокойно отдохнуть.

— Ну, как? — робко спросила девушка. — Что-нибудь прояснилось?

— Да. Прояснилось. Все.

— Ты нашла убийцу?

— Нашла.

— И что?

Мне и самой было неприятно, что Ляле приходится чуть ли не клещами вытягивать из меня слова, но я так вымоталась за последние дни, что открывать рот и произносить какие-то слова мне было просто лень.

— Понимаешь, Ляля. Я знаю, кто убийца, но, к сожалению, его не удастся привлечь к ответственности. Он сейчас далеко. Очень далеко, — я надеялась, что так оно уже и было на самом деле.

— Как далеко? За границей? — не поняла она. — Так надо его найти и наказать.

— Нет, Ляля, не за границей. Еще дальше. Он уже на том свете… И свое уже получил.

— Как?! — Ляля была растеряна и ошарашена.

— Вот так. Понимаешь, когда я выяснила, кто он, я стала его преследовать. И когда он был уже почти у меня в руках, случилось… завязалась перестрелка. Он начал стрелять первым. Он бывший афганец, у него с головой не все в порядке. Естественно, я тоже стала отстреливаться. Я ведь не могла позволить, чтобы он убил еще и меня. Так получилось, что я убила его… Я не хотела этого, видит бог. Я хотела лишь ранить его, чтобы доставить в милицию. А получилось не так… Он умер не сразу, я успела вырвать у него признание в убийстве Михаила, — я вздохнула.