Волонтеры атомной фиесты

– Ага! Ясно! Faafe, сен коммодор!

– Faamo, пилот. Рекреация, это правильно…

…И тут в поле зрения появился лучик карманного фонарика.

– Кто-то к нам идет, сен коммодор, — заметил пилот Ухио-Ау и, совершенно будничным жестом извлек пистолет-пулемет из широкого бокового чехла-кармана жилетки.

– Это еще что? — обиделась Молли Калиборо.

– Это «Кинетика-22», 5.6 мм, док Молли. Кому-то, например, сену коммодору, больше нравится «Маузер-Си». Но нам разрешено выбирать из двух альтернатив, и я выбираю «Кинетику-22», потому что, говоря по — научному, у нее эргономика лучше.

– Эргономика лучше? Вот как? Но, я имела в виду не эргономику а то, что ты, сидя за столом, вытащил пушку, просто увидев на улице прохожего. Это неправильно.

– Извините, док, рефлекс просто, — сконфуженно произнес пилот, и убрал оружие.

– Фигурант один и без оружия, но он военный, — спокойно заметил Гремлин.

– Военный? — переспросила Молли, — Ну-ну. А, по-моему, это обычный турист.

Турист, тем временем, подошел к очень условной ограде участка доктора Калиборо и вежливо постучал костяшками пальцев по столбику калитки.

– Мисс Калиборо, я Эрнст Карлайл, советник первого ранга UCNS, из Канберры. Вы позволите мне зайти?

– Заходите, мистер Карлайл. А что означает эта аббревиатура из четырех букв?

– Это Объединенный Комитет Национальной Безопасности, — ответил «турист». Он был примерно ровесником Гремлина, но его исходно военная выправка была явно размыта несколькими годами кабинетной работы.

– Объединенный комитет национальной безопасности, ну-ну, — с нескрываемой иронией прокомментировала Молли, — присаживайтесь, мистер Карлайл, и я налью вам кофе. Я должна сказать, что у меня есть недавний опыт общения со шпионом, у которого была аналогичная аббревиатура, но втрое длиннее, и с приставкой «C4». Вы его знаете?

– Вероятно, — предположил советник первого ранга, усевшись за стол, — вы говорите об агенте Доплере, нашем британском коллеге из C4 Intelligence AUSCANNZUKUS.

– Именно о нем, — подтвердила Молли, — ваш кофе, мистер Карлайл.

– Спасибо, мисс Калиборо. А вы не могли бы представить мне этих джентльменов?

– Охотно, — сказала она, — это мистер Арчи Дагд, а это мистер Ухио-Ау.

– Рад познакомиться, — сказал советник из Канберры, — о вас, мистер Дагд, я наслышан, поскольку вы фигура известная в наших краях. А вот мистер Ухио-Ау…

– Я, типа, просто пилот в ранге мичмана, — сообщил молодой полинезиец.

– А! Я так и подумал, мистер Ухио-Ау, что вы пилот. Это ваш штурмовик припаркован примерно в трехстах шагах от дома?

– Типа того, мистер Карлайл. По Честерфилдскому договору это допускается, так?

– Да, это допускается. Я, собственно, хотел спросить: где ваша пассажирка?

– Она сразу метнулась к сыну в госпиталь, только дорожную сумку оставила, а что?

– К сыну? — удивился Карлайл, — Простите, но у Айрис Шелтон нет детей.

Меганезийский мичман с удивлением посмотрел на австралийского советника.

– Что-то криво в ваших файлах, мистер Карлайл. Я даже не знаю, о ком вы говорите. Я привез сюда Эунику Апферн, и она сразу метнулась к сыну и к подружке сына. Их тут недалеко подстрелили в заварухе на островках Варул-кава и Тиктик, так что вот.

– Да, что-то не так. Я рассчитывал, что вы привезли сержанта Айрис Шелтон.

– А, — вмешался Арчи Дагд Гремлин, — все понятно. Вы ничего не перепутали, мистер Карлайл, но самолет из Палау, который вам нужен, еще в воздухе… Хотя, уже нет.

Последнее уточнение было связано с тем, что над пляжем, призрачно мелькнув своими плоскостями в свете яркой луны, прошла еще одна маленькая «летающая рама». Она с изяществом морской птицы, выполнила нисходящий виток спирали, коснулась воды, и прокатилось до берега, где выехала на пляж рядом с первой.

– Гм… — произнес Эрнст Карлайл, — …Мистер Дагд, вы не находите, что маневры вашей морской авиации уже несколько выходят за рамки Честерфилдского соглашения?

– Не надо беспокоиться, мы сейчас улетим, — примирительно сказал Ухио-Ау.

– Я не беспокоюсь, мичман, но давайте соблюдать правила игры. Мистер Дагд, вы меня понимаете, не так ли?

– Вероятно, понимаю, мистер Карлайл, но лучше скажите прямо.

– Хорошо, я скажу прямо. Ваш флот начал очередную масштабную зачистку. Наш флот получил приказ выдвинуть на линию Торреса усиленную группу охранения, чтобы не допустить бесчинств в наших территориальных водах. А вы устроили здесь, по факту, опорную точку штаба, и управляете отсюда вашими боевыми подразделениями.

– Да, — нехотя согласился Гремлин, — не совсем дипломатично получается.

– Именно это я и говорю, — подтвердил советник, — давайте завтра утром обсудим нашу ситуацию, и урегулируем это. Как насчет 9 утра в офисе Службы спасения?

– Годится, — лаконично согласился меганезийский коммодор.

– Мы договорились, — заключил Карлайл, допил кофе, и встал из-за стола, — спасибо за гостеприимство, мисс Калиборо, я бы посидел еще, но надо встретить одну персону.

…

Получасом позже. Кафе единственного отеля на Мабуиаге.

Айрис Шелтон, недавняя выпускница академии, сержант-стажер антитеррористической службы Федеральной полиции Австралии, выглядела отлично по сравнению с образом замученной жертвы меганезийской каторги, созданным право-консервативными СМИ. Объективно — ничего особенного. Типичная молодая белая австралийка. И все-таки, для порядка, советник Эрнст Карлайл, перед началом разговора спросил:

– Мисс Шелтон, вы уверены, что вы в порядке? Можно перенести этот разговор.

– Все нормально, советник Карлайл.

– Просто, Эрнст. Называете меня просто Эрнст, у нас полуофициальный разговор.

– Как скажете. Я и сама предпочитаю по именам, а то театр Шекспира получается.

– Отлично, Айрис. Я рад, что вы в тяжелой ситуации не утратили чувство юмора.

– Знаете. Эрнст, тяжелая ситуация была только 23 октября до полудня.

– Я понимаю, Айрис, что самый страшные часы были, когда вы не могли даже знать, останетесь ли вы в живых. Но принудительные работы это тоже тяжело, не так ли?

Девушка утвердительно кивнула.