«Волос ангела»

– Не с руки мне тут лишнее время болтаться без дела. Откажешься ты – с Чумой или Адвокатом переговорю. Но тогда не обессудь, в долю уже звать не буду.

– Ночуешь где? – неожиданно поинтересовался Рябой. – Место надежное?

– Надежное, – улыбнулся Трепалов. – И Монашек там со мной. Вроде как по наследству мне от дружка перешел. Можем, кстати, на этой квартирке перед делом и собраться. Я ею еще раньше пользовался, когда сюда приезжал на гастроли.

– Это когда?

– Год назад. Хорошая квартира, удобная, в доме Ефремова. С черным ходом. Ни одна собака не узнает.

– Лучше собраться в Сухом овраге, здесь, на Хитровке, – быстро ответил Мишка, и Трепалов понял, что тот уже все решил для себя: и сам пойдет на железнодорожные кассы, и других будет уговаривать. Расчет на жадность Рябого оказался верным.

– Здесь не очень хорошо, – солидно ответил Трепалов. – Уголовка во все глаза за Хитровкой смотрит. Думаю, что и другие тебя не поддержат.

– Ладно, будем твою хату смотреть, – немного поразмыслив, сообщил Рябой. – Хозяйка здешняя, Севастьянова, сходит и поглядит. Оставь ей адресок. Она баба опытная, промашки не даст. Если все в масть, то назначаем день, собираемся, распределяем, кому чего, и, помолясь, на дело.

* * *

Через несколько дней Трепалова, продолжавшего играть роль петроградского налетчика Сашки Косого, пригласили на тайную сходку главарей банд. Там были Чума, Гришка Адвокат, уже знакомый Александру Максимовичу Мишка Рябой и Сабан. Заманчиво было покончить с преступной головкой Хитровки в тот же день, но начальник МУРа решил выждать и не ошибся. На сходке был принят его план ограбления железнодорожных касс и отвергнуто предложение Рябого собраться перед налетом на Хитровке. Доводы Трепалова, поддержанного главарями банд, опасавшимися козней друг друга и Рябого, признали убедительными. Собраться решили на квартире в доме Ефремова. В налете на железнодорожные кассы кроме главарей должны были принимать участие еще двадцать вооруженных бандитов. Это была удача, вернее, еще один шаг к удачному завершению задуманной и начатой начальником МУРа операции.

* * *

На следующий день одетая в темное Севастьянова отправилась осматривать квартиру в доме Ефремова, которую предложил как место сбора бандитов Трепалов. Наблюдавшие за содержательницей притона сотрудники МУРа отметили, как она внимательно осмотрела всю улицу, захламленный двор с запутанной системой выходов в разные переулки, темную лестницу черного хода, несколько раз прошлась мимо парадного и только потом поднялась в квартиру. Открыл ей сам Александр Максимович.

– Жду, – он пропустил ее в переднюю. Заметив, как гостья настороженно прислушивается, не донесется ли из глубины квартиры какой-нибудь подозрительный звук, широко распахнул перед ней двери, ведущие в комнаты. – Прошу!

Севастьянова молча усмехнулась и прошла в комнаты. Оглядела небогатую обстановку, по-птичьи вертя сухонькой головкой, закутанной в платок, потом вышла на кухню.

– Где черный ход?

– Здесь, – Трепалов показал ей на обитую черной клеенкой дверь.

– Открывается?

Александр Максимович открыл. Севастьянова выглянула на лестничную площадку черного хода и, видимо оставшись довольной, сказала:

– Рябой хочет с тобой вместе прийти.

– Что, не доверяет? – обиженно надулся Трепалов. Севастьянова пожала плечами:

– Сказала, как велено. Он тебя ждать будет на Яузском бульваре.

– Хорошо. Я приду, пусть не волнуется. Так и передай.

– Монашек твой где? – уже выходя, словно невзначай поинтересовалась гостья.

– Пошел жратвы добыть, – небрежно ответил Александр Максимович, закрывая за ней дверь…

Мишка Рябой действительно ждал на условленном месте. Подойдя к нему поближе, Трепалов обратил внимание, что бандит странно возбужден, глаза мутные, движения резкие, порывистые, но спиртным от Рябого не пахло.

„Кокаина нанюхался. Взвинчивает себя перед налетом, – понял Александр Максимович. – Ну ничего, недолго тебе, голубчик, осталось измываться над людьми. Только бы не сорвалось“.

На квартиру, которую осматривала Севастьянова, еще с ночи незаметно пришли двенадцать сотрудников МУРа и красногвардейцев из боевой дружины. Всех их Трепалов предупредил, что бандитов надо брать тихо, без единого выстрела, иначе операция будет сорвана – услышав стрельбу, остальные могут не прийти. И вот он, начальник МУРа, ведет к засаде первого бандита.

– Фартовый ты, Сашка, парень… – перемежая слова взрывами беспричинного смеха, говорил Рябой, доверительно взяв Трепалова под руку. – Люб ты мне… Ха!.. Хочешь, скажу тебе одну тайну?

– Какие еще тайны? – настороженно покосился на него Трепалов.

– А вот и не знаешь… – снова засмеялся Рябой. – Но я тебе верю и скажу. Гришка Адвокат не придет.

– Почему? – новость была неприятной. Неужели известный своей осторожностью Адвокат что-то пронюхал или у него есть возможность получать сведения… Нет, это невозможно! Он не мог узнать о засаде. Неужели действительно не придет? Тогда это несколько меняет дело, но, с другой стороны, можно ли верить Рябому? Скажет-то он одно, а сделает совсем другое, очень коварный субъект. Коварный и опасный. Самый опасный из всех, кто должен сегодня прийти в дом Ефремова.

– Почему не придет? – повторил Александр Максимович.

– Спужался… – захихикал Мишка Рябой. – Спужал-ся, что при дележке серьезный разбор пойдет и… В общем, не придет Гришка. Я так думаю.

– Думаешь или точно знаешь? – не отставал от него Трепалов.

– Я Адвоката знаю! – ткнул себя в грудь пальцем Рябой. – Потому и думаю, что он не придет. Понял?

– Понял. Пошли, время дорого… – потянул за собой бандита Александр Максимович, прикидывая, как его лучше обезоружить. Он уже заметил, что Рябой никогда не расстается с наганом и, даже будучи пьяным, почти не вынимает руку из кармана, где лежит оружие, – наверняка стреляет, не обнажая ствола, прямо через карман, может наделать ненужного шума или кого-нибудь ранить.

Вот и подъезд дома Ефремова. Предупредительно распахнув дверь парадного перед Рябым, Трепалов вошел за ним следом, оказавшись с правой стороны от бандита.

Первая ступенька, вторая… Площадка с дверями квартир.

– Нам выше… – Александр Максимович взял Рябого под руку.

Еще ступенька, еще…

Внезапно Мишка, словно почуяв неладное, остановился, повернул свое красное, по меткому народному выражению, „шилом бритое“ лицо к Трепалову:

– Давай подождем здесь, пока другие подойдут. Потом вместе войдем.

– Чего ты? – стараясь успокоить внезапные подозрения бандита, добродушно улыбнулся Александр Максимович, незаметно сдвигая свою руку ниже, к запястью правой руки Рябого, опущенной в карман бекеши.

– Ты мне скажи, может, чего желаешь? Все для тебя сделаю, но хочу здесь подождать, – продолжал упрямиться Мишка, пытаясь шагнуть назад, к лестнице.

Трепалов услышал, как в тишине раздался характерный щелчок – провернулся барабан нагана, ставя патрон напротив ствола. Дальше тянуть было опасно.