Волшебная лампа генсека или Последнее чудо-оружие Cтраны Cоветов

– - Какие массы воды?-- снова забурчал Остапенко, все более раздражаясь из-за скудости своего понимания.-- Мы как раз выбрались на относительно сухой участок.

– - Но ветер-то, Илья Петрович, ветер крепчает и крепчает, уже двенадцать метров в секунду. Скоро будет даже туалетную бумагу из рук вырывать. Восточный ветер, он наверняка гонит паводковые воды, которые пока чем-то задерживаются. Например, этой самой дамбой,-- у меня неожиданно заекала сердечная мышца от осознания сгущающейся беды, и какая-то тяжесть легла на затылок.-- Может, резко к северу возьмем? Кажется, мы продолжаем играться, когда надо резко сматывать удочки.

Подполковник "убавил звук", хотя Хася сидел за переборкой, а дизель ревел как слон, и зашипел почище разъяренной гюрзы.

– - Тогда с империалистами распрощаемся на неделю, если не на навсегда. Когда еще на след нападем? Если этого дела бояться, то задницу от стула не отрывать. А сейчас такой момент душевный. Они ведь нас тоже не видят со своего спутника-шпиона. Какое небо-то насупленное.

То, что для Ильи Петровича было просто потемневшим небом, мне почему-то показалось явным ознаменованием угрозы и скорого посягновения на наши шкурки. Может, какой-то атавизм во мне проснулся и заговорил. Может, ерундиция сработала. Для древних такое вот скопление набрякших туч было лицом рассерженного бога-громовика Энлиля. Или, на наш лад,-- Перуна. Я вспомнил, что предание о потопе и разверзшихся хлябях небесных родилось именно здесь, где некогда находился город Урук. Отчего ж им не родится, когда все столь зыбко и под ногами, и над головой. Это у египтян не было в штате божеств никакого громовика, потому что Солнце-Ра с помощью Нут-Неба (богиня женского пола и ласково-утешительного нрава) исправно поддерживали ровную погоду в течение всего года.

И хляби открылись. Рванули с неба мощные столбы воды, так что вмиг колеса стали хлюпать. Однако это водяное нашествие с курса нашу "Василису" не сбило. Америкосы мерцали все ближе и ближе, хоть вид их на "сивильнике" был довольно переменчивым. И вообще, по всему экрану локатора носились дракончики, показывающие непрестанное переформирование матричных групп в Поле Судьбы. Суета какая-то. Однако ничего конкретного, вроде мохнатого паука, который символизировал бы неминуемый капец. Зато зона неопределенности подобралась как никогда близко. Впрочем, Дробилин считал, что за это надо благодарить грозу с ее бестолковыми магнитными возмущениями.

– - Надо бы отключить "раздражители", Александр Гордеевич. Хватит искушать Ф-поле. Будем колоть кого-то там иголкой в задницу, пока он не рассвирепеет и не начнет крушить все подряд,-естественно, что ничего умного я не высказал, но прямая-то кишка вовсю трепетала.

– - Согласен, перебарщивать не надо. Нам главное -- штатников не упустить,-- наконец поддержал Остапенко.-- Главное, на крючке их держать. Я только за это отвечаю.

"А ведь неизвестно, кто кого на крючке держит",-- первым делом подумалось мне, когда вероятность благоприятного исхода истончала до сорока пяти процентов.

Коля спустил давление в шинах, и мы держались на глинистой почве довольно цепко, хотя воды под колесами было уже сантиметров на двадцать.

– - Разве это гроза, это писанье какое-то,-- "надерзил" небесам задира старлей.

– - Мне куда больше не нравится ветер,-- поделился я,-- уже пятнадцать метров в секунду. Где-то неподалеку от нас идет сильный нагон воды.

И в самом деле, охреневающий ветер словно сотнями ведер окатывал борта и крышу нашего вездехода. Согласно "сивильнику" зона неопределенности в виде экранных дракончиков еще больше обжала нас, и теперь мы просматривали вместо линий судьбы какие-то огрызки. Американцы пока невнятно мерцали нам. Они, увы, еще должны были сыграть свою роль в ухудшении нашей жизни.

– - Может, у них там чего-нибудь безнадежно сломалось,-- с желанием произнес Серега.-- А мы их на буксир возьмем -- акт доброй воли, как раз для газеты.

– - Я тебе покажу "газету",-- прикрикнул подполковник,-- если увижу какую-нибудь из ваших дурных голов в прессе, мигом откручу и выброшу. Не на чем будет фуражку носить.

Мы с Серегой усмехнулись -- интересно было бы понаблюдать как товарищ подполковник откручивает собственную дурную башку и носит краснозвездную шапку на заднице. А потом заметили, что гроза несколько сдала и выдохлась -- видимо, ветер разорвал тучи. Еще немного, и совсем отлегло бы от сердца и прямой кишки, но Коля Маков равнодушно сообщил:

– - Вода быстро поднимается, течение к тому же бурное.

– - По старинному обычаю убить тебя надо за такое гадкое известие.

И в самом деле, машину забило и затрясло, как будто она была картофелиной в кипящем котле.

Остапенко хотел было сказать что-то командирское, четкое, но лишь сглотнул слюну.

– - Похоже, воды за дамбой набралось столько, что она принялась литься через край,-- неуклюже объяснил я, а подполковник схватился за бинокль.

– - Ничего не видно, как будто мордой в луже... дождь стеной... а нет, развиднелось маненько... заметил дамбу. Ну, ебена мать...-с какой-то обидой протянул командир.-- Вода так и хлещет через нее... во многих местах... все смывает, что поверху росло, кустарник, конуру какую-то.

– - Сматываться надо, товарищ подполковник,-произнес Серега на три ноты выше обычного, и сей жалобный голос не ладился к его здоровенному туловищу.-- Я лучше потом американцев, как ищейка на животе выслеживать буду.

– - Ладно, Маков, поворачивай машину и на северо-восток дуй, выискивай места повыше, авось сможем где-нибудь притулится, -- распорядился утративший начальственную бодрость Остапенко.

Коля стал послушно разворачиваться, хотя по его физиономии было видно, что готов он мчаться в любую сторону. Даже к дамбе. С наглой бесполезностью затрещала рация.

– - Что-то из нашего посольства передают, товарищ подполковник,-окликнул командира Колесников.

– - У тебя же аппарат на автоматике, с записью. Потом прочитаем. А сейчас наблюдай за дамбой.

Колесников бросился с биноклем к заднему стеклу. Примерно в это время раздался звук, который можно было принять за раскат грома, хотя и довольно странный по тональности.

– - Что за фигня?-- тревожно поддал голос от заднего стекла Серега,-- дамба эта будто не стоит на месте, а движется в нашу сторону!

Метнувшись назад, я выдернул у него бинокль. Уму все сразу стало ясно, а чувства, как это обычно с ними бывает, не сразу признали очевидное.

– - Какая, к хрену, дамба! Порвало, как газету, рухнула, как куча, а может американцы долбанули ее взрывчаткой. Волна идет -с грязью, с камнями, стволами, с дерьмом каким-то, и через минуту она окажется здесь.

– - Ну, теперь пиздец,-- трагическим, однако отрешенным голосом определил Серега смертельный изгиб судьбы, как артист перед спуском занавеса.

– - Тихо ты, зараза. Задраивайте все,-- сдерживая надрыв, приказал подполковник.

Мы с Серегой и Дробилиным кинулись ему помогать, с этим делом управились быстро и уселись, вцепившись, кто во что сумел.

– - Если бы у нас была подводная лодка,-- сказал никогда не унывающий Баранка.

– - Или ковчег,-- впервые за последний час подал голос Хасан.-Глеб, как ты думаешь, мы сейчас в ковчеге, как наш прародитель Нух, или нет?

– - Думаю, что тварей здесь тоже хватает.

Я оценил перспективы и на несколько секунд перешел в какое-то отрешенное состояние. Может, очень быстро я окажусь "там". И что? Пустота, то есть рай атеиста. Или же Страшный Суд, на который я явлюсь с благодарностями от начальства и списком проведенных мероприятий. Сгодятся ли они для моего оправдания?