Волшебная трубка капитана

– Чья там могила? – спросил Диоген, чувствуя, что о его музыкальной славе все сразу забыли, заинтересованные таинственным островом Могила.

– Чтобы знать, надо читать старинные книги, – сказал Марк, будто он всю жизнь только и делал, что читал старинные книги. – Так вот, когда я сидел в библиотеке, изучая наш будущий маршрут по книгам времен царя Ивана Грозного, – сочинял он без зазрения совести: все хорошо знали, что ни в какие библиотеки он не ходил и никаких особых книг не читал, – я прочел в одной из них, что на острове Могила, который встретится нам через пятнадцать минут, прошу засечь время, жили пираты, которые грабили купеческие суда, а награбленное добро прятали в пещерах. Есть такой слух, что клады там сохранились до сих пор, но пока никто их не нашел. Но главное не в этом, а в том, что… Вы слушаете меня? Главное в том, что на острове Могила живут потомки древних пиратов и до сих пор занимаются своим страшным делом, только у них, как вы сами понимаете, не бердыши и пищали времен Ивана Грозного, а водолазные костюмы и подводные пушки, которыми они пробивают обшивки судов и пускают их на дно…

У мальчиков вытянулись лица.

– Это у них такие пиратские гены в организме, – объяснил Марк и обвел ребят «пиратскими» глазами, словно прикидывал, кому из них, первому придется оказаться на дне. – Вообще-то говоря, нам бы надо на всякий случай подготовиться к встрече. Что ты скажешь, Ваня, если мы воспользуемся твоей геологической коллекцией и забросаем бандитов минералами? Кстати, мы освободимся от балласта и сможем легче уйти… Хотя остров Могила и банда пиратов, пускающая на дно корабли, если здраво поразмыслить, – совершеннейшая дичь, сапоги всмятку, турусы на колесах, явная чепуха и баланда, которую любил травить Марк, все стали задумчиво поглядывать на сыроватые берега, сумрачные от лесных чащоб, где почему бы и в самом деле не могли жить потомки пиратов?

Но вот катер вышел из речной протоки, сжатой черными стенами хвойных лесов, и сразу открылись луга, заросшие желтым лютиком и белоснежной ромашкой, и даже на полном ходу было слышно, как стрекочут в прибрежных травах кузнечики, и видно было, как беспечно порхают стрекозы, а у лесной опушки усердно трудится гусеничный трактор, толкая перед собой зеленую гору из березок, елочек и кустов. И тогда все рассмеялись. Страх, который Марк нагнал на команду, рассеялся как дым.

– Недурно, – похвалил капитан, вытащил из коробки леденец, однако раздумал и спрятал его обратно, видимо решив, что леденец будет слишком большой наградой и что верх остается пока за Диогеном. – Все выглядит весьма правдоподобно, но вот насчет пиратских генов он, по-моему, переборщил, хотя тут и есть над чем подумать. Что на этот счет скажет наш уважаемый Рубик?

Все уставились на Рубика, который был в команде чем-то вроде справочного бюро по научной фантастике, астрологии, букашкологии и другим не менее серьезным наукам, но Рубик в это время перелистывал книгу Фабра о жизни насекомых, с которой не расставался, и был так ею поглощен, что, казалось, ничего не слыхал.

Но, как выяснилось, это было не так.

– Эти ваши банды и гены – просто детские сказки, – сказал он. – Если бы еще что-нибудь про переселение душ, а то про всякие банды-баланды…

– Это какое переселение? – спросил Диоген.

– Самое обыкновенное: я переселяюсь в тебя, а ты в меня…

Ребята переглянулись. «Я в тебя, ты в меня. Ты в меня, а я в тебя» – чего уж проще! Но Рубик не остановился на этом. Он сказал, что люди могут превращаться не только в других людей, но и в разные живые существа, например, в коров, собак или мышей. И даже в мух. В Индии это давно умеют. А скоро люди смогут превращаться даже в микробов.

– Вот до чего может дойти человек, у которого на уме одни только насекомые, – сказал Марк и покрутил пальцем у виска. – Все-таки объясни, что это такое, твое переселение?

Рубик отодвинул книгу Фабра и уставился на Марка: не шутит ли тот? Но Марк как будто не шутил – он и вправду ничего не знал о переселении душ.

– Ты что-нибудь слыхал о раздвоении личности? – спросил Рубик. – Нет? Очень жаль. Об этом давно все знают. Сколько угодно есть людей, которые могут чувствовать себя, как два разных человека. Утром, например, как ребенок, а вечером как старик. И даже говорить на разных языках : скажем, на русском и французском. Неужели не слыхал?

Ребята в растерянности уставились на капитана: может, капитан слыхал что-нибудь о раздвоении и переселении? Но капитан молчал. Тогда не выдержал Диоген:

– А зачем человеку превращаться в микроб? Какая ему польза?

– О, какое мракобесие! – застонал Рубик, хватаясь за голову. – Раньше все мракобесы так рассуждали: зачем микроскопы? Зачем телескопы? Какая от них польза? Разве от этого больше будет еды? Тебе неинтересно про переселение душ, так ты и рассуждаешь, как мракобес!

Диоген сразу же стушевался: не хватало ему еще и мракобеса, достаточно с него того, что его обзывали и Хрум-хрумом, и Пирожком, и Жиртрестом – как кому в голову взбредет! Рубик был страшно обидчивый человек. Лицо его и шея покрылись красными пятнами.

– Иван, принеси ему воды, пусть успокоится, – сказал Марк и погладил Рубика по плечу, но Рубик отшвырнул его руку в страшном гневе.

Не избежать бы крупного скандала, если бы не Данька, обладавший гипнотическим талантом. «Рубик, успокойся! – стал внушать ему Данька, телепатическим взглядом проникая в его мозжечок. – А теперь возьми себя в руки! Вот так! Тихо! Еще тише! Порядок!»

Рубик сразу остыл. Он был очень отходчив. И потом, сердился он вовсе не на Марка или Диогена, а только на их взгляды. А против Диогена, имевшего такой выдающийся музыкальный талант, к тому же открывшего ласточек на катере, он вообще ничего не имел.

– Хорошо, – сказал Рубик, поглаживая взъерошенный затылок и совершенно не догадываясь, откуда в него вошло спокойствие. – Я тогда объясню, и вам станет ясно, для чего переселение душ. Представьте, что появилась неизвестная болезнь. И люди умирают от нее, как мухи. И никто не знает, как от нее спастись. И может погибнуть все человечество. Теперь представь, – обратился он к Марку, – что ты министр здравоохранения и от тебя зависит жизнь всех людей, что ты будешь делать?

– Это я министр? – удивился Марк, не ждавший такого почета.

– Да, ты министр. Что ты будешь делать, чтобы спасти людей?

– Может быть, сослать больных на остров, чтобы они не заражали других?

– Хорошо, – согласился Рубик с терпением наставника, знающего, куда он ведет ученика. – А дальше что?

– Дальше надо собрать умных докторов и посоветоваться…

– Но ты же министр! – закричал Рубик, опять выходя из себя. – Ты же самый умный человек! Поэтому тебя и сделали министром!

– Все же надо запросить научные центры, – сказал Марк, несколько сбитый с толку. – Мало ли что – министр!

– О, бюрократ! – застонал Рубик и некоторое время даже молчал, не находя нужных слов. – Но ведь, пока ты будешь запрашивать научные центры, бюрократ ты несчастный, все люди умрут! Все человечество умрет!

Ребята растерялись: а вдруг и в самом деле умрет все человечество? Даже капитан задумался и покачал седой своей головой – положение!

– Вообще зря ты его сделал министром, – сказал капитан и погладил Рубика по взъерошенной макушке. – Надо скорее спасать человечество. Так что лучше сам назначь себя министром и скажи, что делать…