Волшебник

По вечерам, ребята устраивали посиделки с гитарой, а чаще включали кассетный магнитофон Весна 306, только-только появившийся в продаже.

Аппарат был дубовым, звук давал довольно скверный, но парням и такое было в радость, потому что на музыку, начали собираться девчонки, жившие по домам у колхозников, а чуть позже и деревенские девчонки. Правда Виктор категорически запретил употребление алкоголя, потратив несколько часов на объяснение зачем молодёжь его вообще пьёт, и чем это всё может закончится. И хотя мальчишки втихаря попивали сухое вино и портвейн, но пьяным никто не ходил.

Решая вместо куратора вопросы текущей жизни Виктор познакомился с председателем колхоза, бухгалтером и главным механиком, который заведовал машдвором колхоза. Задержавшись в правлении, Виктор пришёл к месту размещения группы часов в шесть, когда драка между деревенскими и студентами была в самом разгаре. Как-то ещё держался жилистый Николай, поступивший в МАИ после армии и подготовительных курсов. А остальные валялись на земле, и радостные пейзане пинали их от души ногами.

Первый, стоявший у входа на двор, лёг как трава под косой. Перешагнув через бесчувственное тело, Виктор окликнул следующего колхозника, и когда тот обернулся, влепил длинный смачный удар в челюсть, заставив парня крутануться в воздухе, разбрызгивая юшку, и обломки зубов. Последнего Виктор уложил ударом в коленный сгиб, а когда тот рухнул на колени, толкнул лицом в пыль, и от души врезал сапогом по кобчику, от чего тот сразу свернулся калачиком и завыл, словно волк попавший в капкан.

– Силён ты махаться. – Николай, вытер лицо рукавом. – Я такого даже на показухе[3] не видал.

– Десант? – Спросил Николаев глядя как по улице деревни к ним летит УАЗик председателя.

– Да, Витебская дивизия.

– Не Витебская, а сто третья гвардейская, воздушно-десантная, ордена Ленина, Краснознамённая, ордена Кутузова дивизия, салага. – Виктор повернулся к председателю, который выскочил из машины, и улыбнулся. – Ну, что-ж. Давайте вызывать милицию. Я думаю вредительство и попытка срыва осенне-полевых работ налицо.

– Витя, да что ты несёшь! – Председатель с ужасом в глазах смотрел как поднимаются с земли избитые студенты, попинывая своих обидчиков. – Это же просто обычная драка!

– Так, отставить самосуд. – Прикрикнул Виктор на парней. – Умываться, приводить себя в порядок, у кого что-то серьёзное в смысле травм, подходим к Николаю, он всё запишет. – А вы, уважаемый Константин Николаевич, готовьтесь. Я сейчас дойду до станции, и вызову скорую помощь, милицию и КГБ. Пусть разбираются, почему это жители деревни решили сорвать задание партии.

– Вить, зачем это тебе? – Негромко спросил председатель.

– Мне? – Виктор почувствовал, что вопреки всему своему самообладанию начинает закипать. – Мы, будущие авиационные инженеры, элита инженерного корпуса, ковыряемся в гнилье, выковыривая эту сраную капусту, а кроме пары водителей, на полях ни одного колхозника! Ни одного. И деревня пустая. А где все? Так урожай продают на колхозном рынке[4]. Некогда им. А урожай пусть городские дураки копают. Им же делать нехер. Вон посмотри. Восемь здоровенных лбов, с утра уже пьяные. Пришли объяснить городским кто здесь хозяин. А, Константин Николаевич? Эти вот мрази, взяли и избили парней, которые через десять лет будут строить ракеты и самолёты нашей страны. А это говно, ровно также будет жрать по утрам водку и искать с кем бы подраться. Ты у меня спрашиваешь зачем мне это надо? Я тебе отвечу. Мне надо чтобы они сели в тюрягу, и их там парфянили, как последних петушил. Потому что я мать твою, в ярости. И если хоть кто-нибудь из парней получил серьёзную травму, я уж расстараюсь на все сто. Я дам денег прокурору, судье, и зашлю грев[5] на зону, но их оттуда уже не выпустят.

Компанию молодых, глава колхоза сам не любил, но среди лежавших в грязи, был его сын, и Константин Николаевич сломался.

– Бумага в институт о перевыполнении плана, премиальные на всех, и автобус до Москвы. Коротко бросил председатель, и Виктор задумавшись повернулся к студентам.

– Выбирайте. Или сажаем этих деятелей, или уезжаем по домам…

– Уезжаем. – Парни были единодушны. За полторы недели деревня всем надоела пуще гнилой капусты.

– Ты услышал. – Виктор повернулся к председателю. – Мы собираемся, а ты давай все документы и деньги мне на руки.

[1] Семизначные номера в Москве появились с 1962 года.

[2] Слова из популярного в те годы фильма «Белое солнце пустыни»

[3] Показуха – сленговое название показательных выступлений в армии.

[4] Как и было в реальности. Колхозники в городе на рынке, а студенты с доцентами копают урожай.

[5] Грев – (от слова подогрев) полезные и приятные вещи в местах лишения свободы. Чай, сладости, консервы и так далее

Глава 16

Тот, кто стремится быть везде первым, рискует успеть.

Наполеон Бонапарт.

Советская электронная промышленность освоила новый вид продукции – высокоплотные схемы, собранные в единый корпус малого размера. Такие устройства называются микросхемами, и находят применение во всех сферах деятельности современного человека.

Новинка этой весны – карманные калькуляторы, трёх видов. Совсем простые, способные на вычисление четырёх действий, усложнённые, которые подойдут бухгалтерским работникам, и самые сложные – инженерные способные на вычисление функций. Все калькуляторы собраны на новейших микросхемах, и имеют экран на жидких кристаллах, что позволяет им долгое время работать на двух маленьких батарейках.

О дальнейших перспективах этого направления работы, мы спросили у, Андрея Петровича Ершова, специалиста по вычислительным системам, и электронике…

Наука и жизнь № 9 1972 год

Молодые организмы быстро справились с последствиями драки, и через час в автобусе все ехали дружно горланя песни про медведей[1], и про дикарей рождённых в понедельник[2].

Когда выбрались на трассу, Виктор раздал всем деньги, и собрал подписи в ведомости на выдачу премии. Денег было немного. Всего рублей по сорок на человека, но и это в плюс, так как «на картошке» денег никому не платили. Так что все были рады неожиданному прибытку.

Виктор, повысив голос ещё раз объяснил всем что нужно твёрдо придерживаться избранной версии событий, и не болтать лишнего.

– Особенно это касается вас, девоньки. – Виктор посмотрел на пятерых девчонок, сидевших одной группой. – А то начнёте болтать всякое.

– Вить, да про тебя что ни болтай всё будет правдой. – Галина Тихонова очаровательно улыбнулась. – Мы с мамой гуляли по набережной, когда тебя из военного вертолёта высадили, и ты так, рукой сделал, мол, ждать не надо.

– Это всё поклёп, и провокация. – Быстро ответил Виктор. – И вообще, это не я, это двойник.

– У тебя ещё и двойник есть? – Зара Галямова округлила глаза.

– Да, какой там двойник. И вполовину не такой…

– Наглый? – Предположила Светлана Зубатова.

– Нахальный? – Поинтересовалась Зара.

– Не такой упёртый? – С ангельской улыбкой спросила Галя.

– Девчонки, у вас явно создалось превратное впечатление обо мне. Трогательном, ранимом и нежном существе, не способном на грубость и большом поклоннике импрессионистов…

– Уложившем восьмерых деревенских мужиков за тридцать секунд. – Галя чуть подалась грудью вперёд, быстро хлопая глазками.