Волшебник

Матч с "Волгой" начался. Местных футболисток поддерживало немного болельщиков — трибуны заполнены были только на четверть. В первом тайме Ярослава забила гол. У всех футболисток был настрой только на победу. Иногда с трибун неслось "убийца" или "мусор", что Валерий принимал на свой счёт. Он был не первый день в футболе и привык к оскорблениям. Во втором тайме "Волга" забила два мяча и выиграла. Валерий негодовал, орал, когда команда проигрывала, пытался делать перестановки в команде, но ничего не помогло. В раздевалке все молчали, пока кто-то не сказал:

— Надо выпить.

Валерий встал со скамейки и сказал на это:

— Как хотите, мне всё равно.

Автобус с командой должен был выехать. Ждали двух девчонок, ушедших отовариваться на местный рынок. Валерий решил выйти из автобуса и прошёлся до ближайшего газетного киоска. Он увидел еженедельник с пёстрой разноцветной обложкой, на которой светилось фото Нелли. Валерий купил этот таблоид, который раньше никогда не читал. Это была жёлтая пресса. Нелли дала большое интервью, большая часть которого была посвящена её отношениям с Валерием. Она рассказывала журналисту о том, что каким галантным и романтичным Валерий был в начале их истории любви и каким зверем стал в итоге. Она описала случай, когда он её сильно избил и даже грозил убить. Валерия словно током ударило. Он читал эту газетёнку в автобусе. Его о чём-то спрашивали девушки, но он их не слышал.

— Что? — спросил он.

— Валерий Егорович, пива не хотите? — предложила Настя Огородникова.

— Нет, спасибо, Настя. Не надо.

Он вспомнил день, когда Нелли лежала на кровати в их большой московской квартире с разбитым носом. Он её ударил. Он орал:

— Я убью тебя! Мразь!

А ведь всё так хорошо начиналось. Он был молод и влюблён. Он играл за своё любимое "Динамо", забивал голы, был любимчиком у болельщиков. В Нелли он влюбился отчаянно и неадекватно. Она была для него чем-то недостижимым и особенным. Из семьи врача и эконмиста — почти золотая молодёжь, но всё-таки не золотая. Её родители не были слишком богаты. Валерий зарабатывал уже много. В российский футбол уже пошли большие деньги. У неё была особая красота — воздушная, утончённая, худая фигурка, ангельская мордашка. Иногда Валерию закрадывались в голову мысли, что Нелли только позволяла себя любить, но сама не любила. Он делал для неё всё: отдавал на руки большие суммы денег, в постели пытался доставить ей максимальное удовольствие. Потом спустя три года совместной жизни он спалил её на том, что она принимала запрещённые вещества: нюхала "снег". Валерий негодовал, перестал ей выдавать большие суммы денег. Он даже собирался развестись, но не смог это сделать. Нелли сыграла на его чувствах, надавила на жалость, уверила его в том, что завяжет с наркотой. До этого она успела сделать аборт, хотя Валера хотел стать отцом. После того как начались в их браке разлады, он уже опасался материнства Нелли. Мало ли что могло случиться с дитём. Какие у наркоманов рождаются дети? Потом всё казалось наладилось. Нелли даже перестала в какой-то момент клянчить у него деньги, якобы на всякое баловство: шмотки и посиделки в клубах и ресторанах с подружками. Валерий подумал, что жена наконец-то взялась за ум, но не тут-то было. Как-то один из его друзей дал ему посмотреть интересное видео в интернете, точнее порноролик. Главной героиней ролика была никто иная, как Нелли. После этого Валерий рассвирепел и избил жену. Ему было очень больно и тяжело на душе. Дело дошло до полиции, но Нелли забрала заявление и Валерий не пострадал тогда. Он просил у неё прощения и выдал приличную сумму перед разводом. Они прожили вместе восемь лет.

15 глава

По повестке в следственный комитет явился Пётр Лесников — симпатичный блондин. Сотрудник комитета сопроводил его до кабинета Доверчивого. Доверчивый в этот раз нацепил очки, чтобы выглядеть солидней и лучше видеть допрашиваемого. Скамейкин сидел сбоку от него с раскрытым ноутбуком, готовый записывать показания. Лесников острожно сел на стул.

Доверчивый долго молчал, наблюдая за блондином. По тому трудно было сказать, переживает ли он, волнуется ли. Доверчивый взял со стола бумагу и вычитал из неё:

— Лесников Пётр, двадцать пять лет, танцор, приехал в столицу из Тулы, проживает в Москве около трёх лет, ранее нигде не привлекался, в связях с криминальными элементами замечен не был. Я всё верно сказал?

Пётр пожал плечами.

— В целом да.

— Танцор — это интересная профессия. Что так всю жизнь и протанцуешь?

— Как получится?

— Много зарабатываешь?

— По-разному. У меня нет стабильного оклада или зарплаты.

— Где ты живёшь? Снимаешь квартиру?

— Сейчас нет. Я живу с женщиной.

— Она москвичка?

— Да.

— Сколько ей лет?

— Разве — это так важно?

— Пятьдесят?

— Сорок… Сорок три.

— Значит, ты — альфонс.

— Я вообще-то работаю. Комон. А не лежу на диване и просираю деньги своей женщины.

— Зачем молодому парню бабка фактически? Из-за денег или жилья. Трудно провинциалу пробиться в столице.

— Это моё личное дело.

— А с Яной Переваловой, что у тебя было?

— Ничего особенного.

— Секс был?

— Да.

— А ты говоришь ничего особенного.

— Это было несерьёзно, скорее секс по дружбе.

— Во как. Я бы тоже так хотел. Секс по дружбе, но мне почему-то так никто не даёт.

Пётр пожал плечами.

— Бывает.

Доверчивый хлопнул ладонью по столу.

— Ты мне не дерзи тут! А то быстро отправлю в изолятор. В пресс-хату закрою, и ты не только в убийстве Яны сознаешься, но ещё помимо этого дела, на тебя повесят пару висяков.

— Я не дерзил. Правда.

— Не спорь со мной. Это ты её убил?

— Нет, конечно.

— Кто тогда?

— Не знаю.

— Должен знать. Она тебе говорила, что ей кто-то или что-то угрожает?

— Нет.

— Муж её мог убить?

Лесников пожал плечами.

— Наверно.

— Что ты делал в тот вечер, когда произошло убийство?

— Отдыхал в квартире.

— Со своей бабой?

Повисла недолгая пауза.

— Её не было в тот момент в Москве. Она улетала в Доминикану.

— Получается, алиби у тебя нет.

— Соседей можно спросить. Возможно, они видели меня в тот день. Я выходил в магазин.

— Да нету у тебя алиби, нету. Вот ты и попался, голубчик. Какой у тебя размер обуви?

— Сорок третий.

— Но сорок четвёртый ты тоже можешь носить.

— Могу, но не ношу.

— Можешь и носишь.

— Почему вы за меня решаете? Это произвол. Зачем мне убивать Яну?

— Это, скорее всего, была случайность. Она довела тебя.

— Как? Она была старше меня. И мы не были парой. Как она могла меня вывести из себя?

— Она сказала, что у тебя маленький прибор.

Пётр лишь ухмыльнулся.

— Это глупости. Всё у меня нормально с прибором.

— Она могла сказать, что ты слаб в постели. Или требовать, чтобы ты бросил свою новую бабу.

— Зачем ей это требовать, если у неё был муж?

— Она могла развестись с ним.

— Она говорила, что не хотела развода.

— А он — Перевалов?

— Он вроде как хотел, но без раздела имущества.

— Какая она была?

— Обычная прожигательница жизни.

— И что тебя с ней связало?

— Обычная случайность.

В тот же день после допроса в обеденное время Доверчивый и Скамейкин вышли на улицу перекусить и развеяться. Доверчивый сидел на лавке в сквере. Скамейкин принёс бургеры и газировку и сел рядом со своим начальником. Он вспомнил:

— У нас же есть подтверждение, что волос в спальной принадлежит Фурсову. Тот сам сознался, что у него была связь с убитой. И размер ноги у него сорок четвёртый. Все улики на лицо.

— А алиби? Этот его Роберт? Друг? Ты его допросил?