Волшебник

– Этот… – Женя сдержала гнев. – Твой отец.

– Папа? Он ничего не делал со мной, мы с ним ездили в лес, ловили Рыбу-солнце, которую он подари тебе, но она спряталась и из-за этого потерялась, а светлячки улетели. А еще мы нашли свое тайное место, но об этом мне нельзя никому говорить, потому что оно тайное.

– Подожди, Родечка. Что ты говоришь такое? У тебя шок.

– Да нет у меня никакого шока. Мы классно съездили с папой, только костер не стали разводить, чтоб место не портить. А что такое шок?

– У вас все в порядке? – поинтересовался один из милиционеров. – Ребенок цел? Помощь нужна?

– Нет, – ответила Женя.

– Что нет?

– То есть да. Все в порядке. Нет, помощь не нужна. Мы домой пойдем, если можно?

– Да конечно. Завтра с утра в отделение прибудьте для дачи показаний, а пока отдыхайте.

– Поняла.

– Мам, а как же папа? Куда его повезли? – дергал Родя маму за руку.

– Пошли домой, сынок.

– Но папу же забрали!

– Давай дома поговорим. Пошли домой. Тебе надо отдохнуть. Слышал же, что дядя милиционер сказал.

– Ну мам! А папа? Он что, в беде? Давай его спасать! Мааам!

Женя выдохнула и некоторое время молча смотрела вниз, чтобы успокоиться. Сейчас в таких случаях предлагают досчитать до десяти, но тогда такими серьезными техниками еще не владели. Кухня их квартиры сжалась до малюсеньких размеров и давила своими стенами голову Жени, которая готова была лопнуть, как бутылка, начиненная карбидом.

– Родя, давай еще раз. Так папа тебя не украл?

– Меня? Украл? Да ты что! Это я сам попросил его в лес поехать. Все ездят с отцами на природу, а я и не был ни разу. Ну то есть я был с вами, это я именно с папой не был…

Женя уже не слушала сына. Она очень медленно и пока крайне плохо, но уже начинала понимать, какую чудовищную кашу она заварила.

Следователь Бобров уставился в одну точку. Он долго смотрел на ветку дерева за окном, на которой сидела сойка и, наверное, смеялась надо всем: над ним, над ситуацией, над миром. Как это ни банально, но сейчас он завидовал птице и ее свободе. Казалось, прошла целая вечность, пока сойка вспорхнула с ветки, и за это время в голове Боброва пронеслись тысячи мыслей. «Нет, с матерью все понятно – у нее эмоции. Женщина. С дочки тоже спроса быть не может, она еще толком ничего не понимает в жизни. Сотрудники выполняли приказ. Весь город искренне стремился помочь. Но я-то? Я? Со мной что не так? Может, старость? Слабоумие? Да к черту все это! Рассказывать самому себе, что не виноват, и жалеть себя. Не причем тут возраст. Просто расслабился. А, может, устал». Каждый день службы давался все тяжелее, каждое дело забирало все больше здоровья, а старые скелеты в несгораемых шкафах и сейфах не пускали ни то, что в рай, а даже в отпуск. «Точно! Хороший отпуск – вот, что ему нужно. Заработался. Отпуск. И просто сидеть и смотреть на птиц. Коготок увяз – всей птичке пропасть. При чем тут это? Нет, так не пойдет. Не пропадет он никуда. Просто возьмет отпуск и будет смотреть на птиц. Целый месяц. Целый год. Целую вечность».

Он решил еще раз закрепить результаты с помощью одной из классических систем проверки – психологического давления. Насколько это возможно в данном случае. Он строго посмотрел в глаза Роде жестким, устрашающим взглядом.

– Это точно правда, что ты рассказал? Потому что, если ты соврал, ты пойдешь в тюрьму.

Следователь мельком бросил взгляд на Женю и понял, что она не против. Но с Родионом ничего не произошло не внутренне, не внешне – он также продолжал легко улыбаться.

– Ну я же говорю, дядя милиционер. Это все правда. Точно-преточно. Это же мой папа, как он мог меня украсть?

Бобров понял, что ребенок не врет. И даже если он врал фактически, он в то же самое время не врал – ведь он мог не понимать, что происходит, и от чистого сердца воспринять похищение, как игру или милую прогулку. Тем более этот ребенок. Да только игру эту к делу не пришьешь. Тут нужно что-то пожирнее. Но сейчас и здесь он точно ничем не разживется.

– Ну знаешь, брат. Сейчас что угодно может быть, а у нас работа такая – проверить. Смотришь же телевизор, там чего только не показывают.

– Смотрю, – сказал Родя. – Только это все неправда. Там все придумывают, чтобы было интересней. А вы не знали?

Следователь искренне позавидовал такому взгляду на жизнь и вере в собственного отца.

– Ну и что мне с вами делать, семейка, блин?

– Отпустите папу! Пожалуйста.

– А чего сразу не приехали? – обратился Бобров к Жене.

– Ваш сотрудник сказал: «С утра». Я вот и пришла. Да и Родя вон вырубился после такого денька. И вообще, я переволновалась, и сама уже не соображала ничего, если честно. Не догадалась сразу позвонить или приехать. Я ж не знаю, как себя обычно надо вести в таких ситуациях.

– Обычно… Обычно таких ситуаций не надо создавать. Хорошо хоть его не застрелили при задержании. А то потом мы бы с вами в других местах волновались.

– Извините меня, пожалуйста. Я такая дура, просто нет слов.

– Да есть. Просто при детях их не принято говорить.

Женя виновато смотрела в пол, боясь поднять глаза.

– Отпустите нас всех, пожалуйста – сказала она.

– Вас я и не держу. Хотя можно было бы для профилактики. А вот вашего официально умершего мужа… Паспорта у него нет, по нашим данным он давно умер, где был десять лет, мы не знаем, а он ни в какую не говорит.

Следователь задумался – не самая стандартная ситуация, конечно, но и держать Макара в камере не было никаких законных оснований.

– Ладно, забирайте вашего пропащего. Спасибо вам за все!

– Простите, – сказала Женя.

– Простите, – повторил Родя.

Он до конца не понимал, за что именно они извиняются, но чувствовал, что это как-то может помочь папе, поэтому это надо было сделать. Ведь внутри он ругал себя за то, что заснул ночью, как сказала мама милиционеру. «Получается, это из-за него они не поехали спасать папу сразу. Как же он виноват!»

Женя с Родей ждали в коридоре. Когда к ним привели Макара, он искренне удивился и обрадовался.

– Вы что, за мной пришли? Вот это да!

Он подбежал к ним и обнял сразу обоих.

– Спасибо вам! Как же приятно! Не ожидал. Так меня что, отпускают?

– Кому ты тут нужен? – виновато пошутила Женя. – Кроме, вон, сына.

Она потрепала Родиона по голове.

– Пап, прости меня. Я заснул ночью, и не приехал сразу. Я не помню, как заснул. Я не знал, что тебя хотят посадить в тюрьму. И вообще это все из-за меня.

– Ерунда какая! Никто меня не хотел никуда посадить. О чем это ты? И ни в чем ты не виноват. Правильно и сделал, что заснул. Ночью спать надо.

– Так тебя не хотели посадить? – удивился сын.

– Нет конечно! Это они ошиблись. Меня перепутали с кем-то. С каким-то страшным злодеем, который людей похищает. Но потом поняли, что я не при чем, и тут же дали чаю и кровать, чтоб я ночью по темноте далеко не ехал и выспался прямо здесь.

Даже когда они вышли на улицу, и все было позади, Макар все никак не мог успокоиться, и не переставал радоваться приходу Жени и Роди.