Волшебник

Пока Арина поворачивала ключи в замке – от волнения это получалось у нее хуже, чем обычно, – за дверью слышалось какое-то шуршание. Макар догадывался, что это может быть. Как только дверь открылась, к хозяевам бросился пес. Но неожиданно вместо привычных Мамы, Арины и Родиона, всех вместе или по отдельности, или их друзей, или друзей их друзей, перед ним стоял… Он.

В мудрых глазах настоящего четвероногого мужчины, чья история уже вела свой путь к финалу, пронеслись все годы жизни. Это был не просто увеличившийся в размерах щенок – это был настоящий преобразившийся из неуклюжего милого комка без единого излишества идеальный совместный труд природы и человека. От возраста тигровый окрас собаки стал тускнеть, а морда покрылась сединой и знанием жизни. Почти неизменными, лишь сменившими размеры на более подходящие, остались белый «галстук» и такая же белая «перчатка» на левой передней лапе. Тело собаки, даже уже находящейся в солидном для этой породы возрасте, представляло собой сгусток мускулов, как будто прилаженных один к другому искусным конструктором идеальных биологических машин, главным кредо которого является простой и эффективный девиз – «ничего лишнего».

Пес еще секунду смотрел на Макара, и потом случилось то, что не ожидала даже сама собака – он его узнал. В один момент у далеко не самого последнего представителя боевой породы затряслись задние ноги, и глаза превратились в те самые щенячьи, которые были много лет назад, когда Макар по дешевке брал его у заводчика. Еще секунду собака стояла, и затем, жалобно скуля, резко сорвалась с места и кинулась прямо на руки Макара. От неожиданности Макар отшатнулся, не удержал равновесие и упал на спину обратно в подъезд. Но, вопреки ожиданиям детей (хотя непонятно, почему у них были именно такие ожидания), он не разозлился. Он начал не менее живо и весело обнимать и хватать пса, перекатываясь прямо по полу подъезда. Пес игриво вырывался из его рук и опять прыгал к Макару, стараясь лизнуть его непременно в лицо, и сцена повторялась вновь раз за разом. Смотревшие на это Арина с Родионом сначала недоумевали, но через секунду хохотали на весь дом, в шутку ругая собаку и так же в шутку награждая ее новыми прозвищами в духе «предатель» и «изменник».

Когда закончился ритуал встречи, Макар как ни в чем не бывало встал, отряхнул одежду и зашел в квартиру, и Арине наконец–то удалось закрыть дверь.

– Ну, и как тебя зовут? – спросил Макар непосредственно у собаки.

– Рэй! Рэй! – весело ответил за пса Родион.

– Отличное имя! Я сразу понял, что ты у нас очень умный парень, – похвалил собаку Макар.

И хоть похвала была не совсем понятна детям, они остались довольны тем, что Макар и Рэй друг другу понравились. По крайней мере, Родя.

А дальше был настоящий домашний обед – летние щи со щавелем и картошка с сардельками на второе. Макар с удовольствием съел две порции щей. Сдержало его от третьей лишь понимание того, что тарелку концентрированного горячего лета может еще кто–то захотеть. В эти минуты он был по-настоящему счастлив.

Пока Арине с трудом удалось заставить Родиона пойти погулять с Рэем, а уходить одинаково не хотели они оба, Макар наконец-то спокойно осмотрел кухню. Уже в ванной он понял, что живут здесь явно лучше, чем жили десять лет тому назад, и даже лучше, чем он десять лет назад мог себе представить. Он тихо порадовался за Женю, что ее крутой жизненный трамплин все-таки позволил ей мягко приземлиться.

Как только Арина «выгнала» брата гулять с собакой, она вернулась на кухню, и они с отцом пили чай. Дочь смотрела на отца не отрываясь, как бы изучая его: а вдруг вместо ее папы кто-то, решивший очень зло пошутить, подсунул ей очень похожего двойника, чтобы окончательно разбить ее и без того раненое сердце и поиздеваться над всеми. Но папа был самый что ни на есть настоящий. И он смотрел на свою дочь с любовью и восхищением.

– Какая ж ты красивая, Аринка! Как будто и не в меня совсем, – смеялся он над собой.

– Ну, не такая уж и красивая, на самом деле. Может слегка симпатичная. Так что не сомневайся, точно в тебя.

Макар заметил, что, в отличие от Роди, Арина не выглядела обрадованной. Наоборот, она была напряжена и специально держала дистанцию. «Не доверяет. Не простила. Оно и понятно. Так, наверное, и правильно – все это ему еще предстоит заслужить, если сможет и успеет. И ведь неизвестно, какой «официальной версии» тут было принято придерживаться насчет его исчезновения. К тому же, она была дерзкая и даже немного агрессивная, что, конечно, свойственно подросткам. Но у нее наверняка были на это и свои личные причины и, возможно, яркий пример перед глазами».

– А можно вопрос? – Макар попытался разговорить дочь.

– Конечно, – ответила Арина. – Но не просто так. Вопрос за вопрос.

– А ты у меня деловая.

Он знал, какой именно будет вопрос к нему, но подал хитрую реплику видимого одновременно согласия и несогласия, к которой часто прибегают люди, чтобы добиться своего, но ничего не давать взамен.

– Ну, можно попробовать.

На самом деле Арина тоже догадывалась, какой будет вопрос у отца, но решила, что озвучить его должен он сам. Макар попытался выразиться максимально корректно, потому что не знал, как отреагируют на его вторжение в такую личную сферу.

– Родион… Он… Ну… – Макар не знал, как правильно выразиться. – С ним что-то?..

Арина решила не продолжать мучительные попытки отца остаться предельно тактичным. Она покивала головой в знак согласия.

– Да. ЗПР.

– А… это что? – уточнил Макар.

– ЗПР. Задержка психического развития. Ему сейчас десять, но психологически – лет шесть-семь максимум. Нет, все-таки, наверное, шесть. Если осенью он какие-то там тесты не пройдет, его, скорее всего, признают умственно отсталым.

– Что за глупости? Я же видел его – никакой он не отсталый. Ерунда какая-то!

– Врачи тоже видели. Мы его осенью в спецшколу хотим устроить. В обычной он не выдержит. Да и куда ему в обычную – он там старше всех в классе будет.

– И что с того? Ну, будет старше. Зато обижать никто не посмеет.

– Наоборот. Это он сам по себе больше, а внутри это ребенок. Причем еще более сопливый, чем даже те, кто младше его. Там таких не любят. Дети очень жестокие.

– Не говори так о брате. Сопливый. Это тебе что…

– Правда?!

Арина смотрела на отца испытующим взглядом. Макар понял, что права указывать им, как себя вести, и вообще проявлять какие-либо авторитарные наклонности, у него здесь пока что точно нет. Слишком круто он взялся за дело.

– Извини меня. Я просто… Да как же это так…

Но Арина уже получила все необходимые для нее входящие данные, чтобы впредь не дать себе расслабляться с этим человеком. «Если у нее когда-то и был отец, то сейчас его точно нет». Ее немного рассеянный от произошедшего сегодня взгляд наконец-то усмотрел те правильные, как ей казалось, чувства, эмоции и мысли, за которые можно крепко ухватиться и впредь надежно опираться, не ставя под сомнение. Злоба и обида. И если вдруг ее сердце начнет размягчаться, как хлопья в горячем молоке, ей стоит держать себя в руках и напоминать о том, что на самом деле это за человек.

– После твоего…

Арина осеклась. Все-таки провоцировать на агрессию взрослого мужчину, физически гораздо более сильного, когда рядом больше никого нет, не стоило.

– Ну, того случая…

– Я понял, о чем ты, – вполне дружелюбно произнес Макар. – Продолжай.

– Врачи говорили, что общая обстановка в семье повлияла. На нем это очень сказалось. Сначала он был сильно капризный. Никогда не угадаешь – сейчас он спокойно сидит, а через секунду – дикая истерика, и мы его два часа не можем заткнуть. Потом прошло вроде, хотя иногда все равно бывает. Теперь другие проблемы добавились. В общем, не сахар.