I

Подарок

Все универмаги – Это много слишком, Я и без подарков Счастлива, поверь… Хочешь, подари мне Плюшевого мишку. В детстве не купили – Подари теперь! С чёрным-чёрным носом, С мягкими ушами, С капельками солнца В бусинках-глазах, Что же ты смеёшься – Я уже большая, О других подарках Ты хотел сказать? Видно, повзрослели Мы внезапно слишком – Что ж, война прошедшая Этому виной… Подари мне мишку, Плюшевого мишку, Как кусочек детства, Взятого войной!

Первый снег

Ему бы позёмкой По городу виться, Висеть у ребёнка На длинных ресницах, Под каблучками Скрипеть у кого-то И падать с деревьев От птичьего взлёта. А он всё ложится, Себя не жалея, И к ночи Становятся лужи светлее, А утром, Не зная о грязи вчерашней, Кружится над городом Тот, настоящий, Которому Белой позёмкою виться, Висеть у ребёнка На длинных ресницах, Под каблучками Скрипеть у кого-то И падать с деревьев От птичьего взлёта.

«Море – близко…»

Море – близко За окошком просто, Свежий ветер пляшет по волнам, И приходит девочка-подросток На закате К тёплым валунам. К морю – Величавому и вечному, К морю, Что начало всех начал, Валуны ей согревают плечи, Бескорыстной щедрости уча. И она сидит, Обняв колени, Кажется, она вот-вот взлетит, А прибой спешит, Весь в белой пене, Словно добрый конь в конце пути. А волна идёт неторопливо, А луна роняет светлый след… Научи же, море, Быть счастливой Эту девочку в тринадцать лет. Научи и чувствовать, и видеть, Целый мир душою обнимать, Научи любить, и ненавидеть, И прощать – а значит, понимать. Подари ей добрые приметы, И она сквозь бездну долгих лет Благодарно вспомнит это лето, Море, валуны и лунный свет.

Костёр

Как мне жилось – Светло и строго, И удивительно легко, Когда бродила по дорогам С таким нелёгким рюкзаком! Какие вёсны есть на свете, Так и сияют изнутри, Какие сосны есть на свете, Закинув голову, смотри! А тёплый, терпкий запах гари – Я помню, как-то до утра Пришлось одной мне кочегарить У догоревшего костра. Костёр погас, Костёр не скряга, Все спят, кому огонь беречь! Во всём костре одна коряга Не остывала, словно печь. А я подбросила ей ветки, И благодарна и пестра Взметнулась стайка вспышек редких, Как продолжение костра. И пламя, нехотя сначала Наощупь тронув темноту, Вдруг ожило и заиграло Цвета меняя налету. Как вились искры беззаботно, Какой стоял весёлый треск! А мне казалось, будто что-то, Как будто дорогое что-то Горит – сгорает на костре. И было сердцу тесно-тесно, И грусть – не знаешь, отчего, И над костром витали песни Из давней памяти его. И ночь, распахнутая настежь, Как будто бы для ворожбы, Предчувствия тоски и счастья, Предчувствия своей судьбы… И плеск реки – ночной, весенней, И пляска тени – до зари, Костёр – отличный собеседник, О чём угодно говори…

Тишина

Была я мала, но помню – До прошлой большой войны На праздниках в нашем доме Не было тишины. Голос весёлый радио По дому гулял, звеня, И просыпалась радость Чуточку раньше меня! Со мною носилась радость: – Папа, который час? Идём, а то на параде Кончится всё без нас! Потом у меня слипались, Совсем слипались глаза, А в доме не умолкали Весёлые голоса. Дышала сестрёнка рядом, Куклу мою обняв, И засыпала радость Чуточку позже меня… Что пожелать вам, кроме – С детства до седины На праздниках в вашем доме Не было б тишины.

Дождь

Дождь идёт, Звеня и гудя, Крышами проходя, И дом, словно остров среди дождя, Остров среди дождя! Вспыхнет молнии быстрый нож, По листьям пугливая дрожь – Когда-нибудь кончится этот дождь, Кончится этот дождь? Наверно, не надо Смотреть в окно, А я смотрю всё равно – Как пламя костра, Как ночное дно Притягивает оно. Твержу и не верю, Что это не ложь, Не верю, что это не ложь – Когда-нибудь кончится Этот дождь, Кончится этот дождь.

«Деревья облетают…»

Деревья облетают, А улицы чисты… Мне в мире не хватает Осенней пестроты. С утра, Весь город вычистив За совесть, не за страх, Осень, как язычницу Сжигают на кострах! Брожу, мне видеть горько – Горит её листва… Осень, фантазёрка, Лихая голова! Осенняя палитра Пестра, пестра, И дворник деловито Хлопочет у костра. А осень поражает И на кострах горя, И пламя подражает Всем краскам сентября, И запах горьковатый Преследует меня – Была же я когда-то Поклонницей огня!

Реквием Моцарта

Домский собор

Да, жизнь баюкает живых, Особенно в лесу. Ловлю я блики синевы, В себе её несу, От радости, Что я жива, Что тишь и синева, Я глажу елей рукава В еловых кружевах. И вдруг – раскованна, вольна, И музыкой полна Над безмятежностью моей Тревожная волна. Как я из леса набрела На музыку твою! Светла мелодия, светла, А ведь про смерть поют… И под волной, и под волной И брызгами её Лесной мой месяц отпускной, Лесное забытьё.

«Ходите чаще…»

Ходите чаще В гости к старикам, Их писем не кладите В долгий ящик! Ах, эти письма… Каждая строка В них просит между строк – Пишите чаще! А мы кружимся В сутолоке дел, А мы живём, И не желаем верить, Что вдруг они В один тяжёлый день Неслышно за собой Прикроют двери. О, как нам Будет память нелегка Об этих днях – Плывущих и летящих! Ходите чаще В гости к старикам, Поверьте мне, Ходите чаще…

«Опять мороз по памяти рисует…»

Опять мороз по памяти рисует Какой-то странный лес… В нём все деревья Полны такою молодою силой, Как будто бы огромный груз веков Ещё не лёг им тяжестью на плечи, Не научил жить сдержанно и тихо, Не распускать невиданные листья И не растить гигантские стволы. Мороз рисует на оконных стёклах В свободной и размашистой манере, Лес только так и можно рисовать! Давным-давно мороз убил деревья. И каменными чёрными пластами Они лежат на сердце у земли. И вот теперь, боясь, что постепенно Они совсем из памяти исчезнут, Рисует этот белый лес на стёклах, На всех подряд…

Журавли

Осеннюю пору почуя, Вдогонку за прошлой весной: – Лечу я, лечу я, лечу я, Кричат журавли надо мной. Почудится вдруг, что понятны Мне крики протяжные их: – Осилят ли путь журавлята? – Тревожно сердцам журавлих. И мне начинает казаться, Не осень их гонит – война В далёкую эвакуацию, Как нас угоняла она. По залам разбитых вокзалов, На чёрных каспийских волнах, Куда только нас ни швыряла И вновь настигала война! И болью своей и тревогой, Неведомой силой сильны, Хранили нас мамы дорогой От этой беды – от войны. Куда мне от памяти деться, Что делать с живучею, с ней? Встаёт беззащитное детство, Погибшее в прошлой войне. Давно журавли пролетели, И лишь по лицу моему Скользят журавлиные тени, Не видные никому…