Волшебный дар цыганки

— Как? А еще образованный человек называется, — усмехнулась Энни, и в ее глазах заплясали чертенята. Затем она взглянула ему через плечо, и вся ее манера поведения внезапно изменилась. Лицо вытянулось, а глаза помрачнели.

Ник обернулся посмотреть, что испортило ей настроение.

Вот оно что! Фотография Кристины. Черт! Он встал и, схватив фотографию, положил ее лицом вниз на стол.

— Пожалуйста, не убирай ее из-за меня, — попросила Энни с грустью в голосе.

— Я давно хотел положить ее в альбом вместе с другими ее фотографиями. Все равно Кристине она не нравилась.

Слезинки задрожали у Энни на ресницах, готовые вот-вот скатиться по щекам.

— Энни! — Он снова сел на диван рядом с ней.

— Извини. Просто я вспомнила о вашей трагической любви…

Нику невыносимо было видеть боль на лице Энни. Тем более что истинная трагедия заключалась в полном отсутствии любви.

— Энни, пожалуйста… — Он хотел сказать «пожалуйста, не плачь». По крайней мере, думал, что хотел сказать именно это.

Но в какой-то момент вся атмосфера в комнате изменилась. Глубоко вздохнув, Ник приподнял подбородок Энни, наклонился и обвел ее полные розовые губы языком. Остановиться было выше его сил.

Энни издала какой-то тихий, невнятный звук и обвила его руками за шею, чтобы притянуть ближе. Устоять перед ней было невозможно. В ней было все, чего он хотел и в чем себе отказывал. И хотя ему неприятно было признавать это, Ник понимал, что все его угрызения совести и верность Кристине вот-вот растворятся в ночи.

Красный туман желания взорвался у него в голове, когда он позволил Энни окончательно увести себя за пределы благоразумия.

Глава четвертая

Где-то в глубине сознания материнский голос говорил Энни, что это неправильно. Ник ее работодатель, и у них никогда не может быть никакого совместного будущего. Но…

Ник очертил ее губы своим языком, затем раздвинул их, проникая в рот. От этого у нее мурашки побежали по телу, но она очень старалась не отставать от него.

Их языки сливались и сплетались, словно в каком-то медленном эротическом танце. Энни затаила дыхание, но внезапно Ник слегка отстранился и спрятал лицо у нее на шее.

— Прости… — пробормотал он. — Я не должен. Но я так хочу тебя.

— Я тоже хочу тебя, — с готовностью призналась она, прильнув к его плечу. Мир внезапно стал расплывчатым, туманным, и рев урагана растворился в бархатном гуле у нее в голове. — Боже, как я хочу тебя!

Ник застонал, и его губы стали пробираться вверх по ее шее. Она откинула назад голову, открываясь ему. Он поцеловал ее в скулу, затем двинулся к уху. Взяв мочку в рот, он легонько прикусил ее.

— О, Ник! Так всегда бывает? Я читала в романах о том, что…

Господи, она едва не проговорилась! Ник не должен догадаться о полном отсутствии у нее опыта, иначе он может не захотеть продолжать. А он просто обязан быть первым.

Когда Ник пробрался ей под футболку и нежно погладил грудь, сердце Энни бешено заколотилось. Одежда вдруг показалась слишком тесной. Футболка душила ее, а шорты жарко облепляли тело и связывали движения.

Ник усадил Энни к себе на колени. Ощущение его возбуждения придало ей внезапной смелости. Она схватилась за край футболки и одним быстрым движением сдернула ее через голову.

И тут же прохладный воздух подействовал на нее отрезвляюще. Господи, что она наделала!

Энни сделала попытку прикрыть грудь руками, однако Ник схватил ее за запястья и отвел их в стороны.

— Не надо, — хрипло проговорил он. — Не закрывайся. Ты так прекрасна. Пожалуйста, позволь мне посмотреть на тебя.

Любуясь ее розовыми сосками и россыпью светлых веснушек на груди, Ник почувствовал, как новая волна желания прокатилась по его телу. В этот раз она была настолько сильной, что затопила внутренности и устремилась к его возбужденной плоти с такой непреодолимой потребностью, что он едва мог дышать.

Когда его пальцы легонько коснулись лица Энни, он увидел, как ее сияющие изумрудные глаза потемнели от страсти. Скользнув одной рукой к затылку девушки, он захватил горсть непокорных локонов, похожих на жидкое золото.

Энни нерешительно расстегнула и стащила с его плеч рубашку, затем коснулась его обнаженной груди.

— Ты тоже великолепен. Как пишут в романах — прекрасный образчик мужественности.

Она провела ногтем по его соску, затем позволила пальцам спуститься вниз по животу к поясу шорт.

Пристально наблюдая за ее лицом, Ник увидел, как губы Энни слегка приоткрылись, когда он опустил руку, чтобы обхватить ее грудь. Она идеально легла в его ладонь, и он еще раз осторожно и нежно погладил большим пальцем напрягшийся сосок.

Энни выгнула спину, побуждая его продолжать.

Где-то в глубине души Ник понимал, что это нужно остановить. Но вначале он должен испытать потрясающую энергетику Энни — какова она на вкус, какова на ощупь.

Энни подняла на него глаза с отяжелевшими веками.

— Ник, пожалуйста…

Звук собственного имени отрезвил его, и он тихо чертыхнулся.

— Мы совершаем большую ошибку, — прорычал он, отодвигаясь от нее.

— Нет. — Она взяла его руку, положила обратно к себе на грудь и накрыла своей ладонью. — Поцелуй меня. Займись со мной любовью.

От того, как она на него смотрела, по его телу пробежал трепет желания. Он просто хотел быть уверен, что Энни ясно представляет себе ситуацию.

— Мне нечего тебе предложить… кроме этой единственной ночи, — глухо сказал Ник. — Я не могу дать тебе…

— Я знаю, — мягко перебила его Энни.

Желание так ясно, так отчетливо светилось в ее удивительных глазах, что Ник окончательно пропал. Казалось, его закружил вихрь красок и волшебства.

Одурманенный, Ник соскользнул с дивана и встал на колени перед ней, не прерывая поцелуя. Она была такой миниатюрной, что из этого положения ему было гораздо удобней целоваться. Утопая коленями в пушистом восточном ковре, он позабыл об урагане, бушующем снаружи, и сосредоточился на том, чтобы слиться с ураганом ее страсти.