Волшебный десерт для мага. Я (не) твой сахарок!

— Ты возмужал, Виктор, — улыбнулся лорд Ривли. — Я всегда знал, что из тебя выйдет толк. Жаль ты сразу не пришёл ко мне.

— Наверное, это было разумно, однако… При тех обстоятельствах я решительно не знал кому могу доверять.

— В твоих словах есть резон, — кивнул мужчина.

— Скажите, как долго будет длиться аудиенция? — я окинул взглядом залу, в которую мы зашли. — Всё, что мне было известно, а также местонахождение всех записей о уничтоженном артефакте, я уже рассказал следствию. Мне бы хотелось побыстрей вернуться в больницу.

— Да, лекарь сказал, что тебе ещё нужен ежедневный осмотр и процедуры.

Я кивнул. Именно процедуры, конечно же, и заставляли меня нервно переминаться с ноги на ногу в ожидании императора, а вовсе не Вероника, к которой меня упорно не пускали. «Ваше присутствие может спровоцировать всплеск магии» — неизменно отвечали мне на желание увидеть моего белокурого ангела… или рыжей бестии? Всё одно, она была невероятно хороша с любым цветом волос, а глаза… В тот момент, когда мы произнесли последние слова заклинания, её глаза стали цвета аквамарин. Передо мной была не хрупкая сахарная фея из кофейни на Книжной улице, а сильная ведьма, которая, скорее всего и сама не подозревала на что способна. Один раз я смог пробраться к ней среди ночи. Вероника не спала, словно знала, что я найду лазейку. Несколько часов я держал её в объятиях и слушал обо всём, что ей пришлось пережить. Я пропускал золото её шелковистых волос сквозь пальцы и думал, что судьба не зря привела меня в Рейвенхилл, не зря столкнула с Флитсенбрик и её махинациями. Все события, встречи, победы и промахи подарили мне новый мир, нового себя и ту, что стала для меня всем и спасла… А теперь меня к ней не пускали, и это раздражало. Всё раздражало. Бесконечные процедуры, осмотры, допросы. Сотни раз об одном и том же. Император со своим официальным вызовом во дворец. Ну что нового он мог мне сказать? Что моя семья отныне лишается всех привилегий? Да, положа руку на сердце, плевать я хотел. Мне бы вернуться к своему делу, а там, прокормлю и мать, и сестру. Терять всё из-за навязчивой идеи отца было обидно, но после стольких лет испытаний не страшно. А родные привыкнут, нуждаться они не будут в любом случае.

— Его Императорское величество…

Начал громогласно объявлять герольд, и я всё же вздрогнул, опустив голову в жесте почтения.

— Оставьте нас, — внезапно произнёс император. — Все.

Не нужно было уточнять кого правитель имел ввиду. Небольшое скопление советников беспрекословно покинуло зал, а я остался стоять на месте. Когда мы остались одни, смело встретил испытующий взгляд императора.

— Я должен благодарить тебя за спасение империи, но я всё не возьму в толк, — начал император. — Почему ты не отправился во дворец? Почему не попытался донести до меня информацию о предательстве?

Серые, почти бесцветные глаза правителя прищурились, а я просто пожал плечами и ответил:

— Испугался.

— Испугался? — усмехнулся мужчина. — Интересное заявление для человека, уничтожившего мощнейший артефакт.

— Но так и есть, — улыбнулся я. — В тот момент, когда слышишь, как отец, которого ты безмерно уважал и ценил, которому доверял больше, чем себе, готовит заговор… всё ломается. Когда ты понимаешь, что тебя, как зверя на охоте загоняют в угол по его же приказу, ломается то, что ещё пыталось устоять. Ты больше не веришь миру, не веришь людям… ты не веришь себе… и в себя. Я много раз представлял себе, как пытаюсь действовать через знакомых и друзей, но воображение рисовало мне, что все они в одной упряжке. Я думал, что смогу добиться аудиенции к вам, но потом представлял себе, как отец переворачивает ситуацию в свою пользу и вот, меня уже приговорили к смерти. Я боялся, что пострадает мать и сестра и пытался справиться с проблемой без лишнего шума, а потом… — тряхнул головой, прогоняя тёмные воспоминания. — В любом случае. Спасение империи — не моя заслуга. Если бы не Вероника, успевшая собрать все доказательства и передать информацию, а потом и провести сам ритуал, мы бы сейчас с Вами не разговаривали. Они привели дроу, чтобы тот нашёл артефакт, если я не скажу. Сами понимаете, чем бы всё закончилось.

— Вероника… Внучка легендарной Амадеи, — усмехнулся император. — Да… в своё время её бабушка наделала при дворе не мало шума. Вижу и внучка не отстаёт. Потрясающие женщины… — он задумался о чём-то на несколько мгновений. — Как она?

— Меня к ней не пускают, — обиженно произнёс я. — Говорят магия ещё не стабильна.

— Ну что ж, надо набраться терпения. В любом случае, надеюсь увидеть вас двоих на запланированном торжестве.

— Благодарю, ваше величество, — поклонился я. — И всё же… что будет с моим родом? Мама, сестра… они были в неведении. Я не прошу вас о многом, лишь о милостивом отношении к ним.

Император нахмурился, прочистил горло и произнёс:

— Всё не так просто, Виктор… Мы постарались сделать всё по-тихому, но шила в мешке не утаишь и всем рты не закроешь. Дворец гудит, словно пчелиный рой. У твоего отца было много завистников. Паршивца Хантли задержали, когда он передавал сотрудникам тайного сыска медальон, но успел ли он выдать какую-то информацию прессе…

— Хантли? — я удивлённо посмотрел на императора. — Эрнет Хантли? Он задержан?

— Именно так. Ему давно запрещено вести какие-либо дела в столице, но этот гадёныш снова лезет туда, куда его не просят! Ничего… теперь уж посидит, подумает…

— Ваше Величество, — прочистил горло. — Я всегда был предан империи и свято верил в вашу мудрость. То, что произошло с моей семьёй… уже не изменить, но я верю, что вы найдёте верное решение, которое примирит все стороны, — замолчал, подбирая слова. — И я также надеюсь, что вы услышите меня. Вероника рисковала жизнью, но вместе с ней рисковали и те, кто решился ей помочь… Если бы не Хантли, она не попала бы в дом, где меня держали. Именно ему она передала просьбу и медальон с информацией. Я не знаю степени его вины перед вами, но… если, как вы говорите, он знал о запрете въезда в столицу, то, значит, он осознанно пошёл на риск ради спасения империи. Это ли не повод изменить ход истории?

Император взирал на меня мрачно, но я знал, как для Вероники важно, чтобы её друзья не пострадали от наших действий, и не мог так подвести любимую женщину.

— Я прошу вас не ради себя, но ради той, кто поверила мне и не побоялась поставить на кон свою жизнь.

— Ошур… Как же не хватает мудрого слова оракула… — едва слышно прошептал император, устало откинувшись на троне. — Что касается Хантли, не могу обещать тебе ничего конкретного, Виктор. Но я подумаю над тем, что ты сказал.

Я благодарно поклонился, а про себя подумал, что лучше бы правителю принять правильное решение, потому что, если Вероника узнает, что Хантли пострадал, она сядет в тронном зале и не выпустит императора до тех пор, пока он не поменяет взгляды на жизнь.

— Что касается твоей семьи, — продолжил он тем временем. — Отец навсегда останется в тюремной лечебнице, в блокирующем ошейнике. Магии и разума он лишился, но кто знает… Однако за предотвращение заговора и содействие следствию, я не лишу род Брансов титула, лишь обяжу выплатить компенсацию и официально конфискую земли, подаренные твоему отцу за заслуги перед государством. Эти земли вами всё равно не использовались, а для недругов будет неплохой подачкой. Ваш городской дом и загородное имение оставляю за тобой, как и доходы. Думаю, Хелика и сама захочет удалиться от света после всего произошедшего… — в голосе императора послышалось сочувствие. — Что касается Ванессы, то тут всё очень даже неплохо. Александр Ривли не оставил намерений сочетаться с твоей сестрой законным браком. Если вы предложите хорошее приданое, то думаю, всё сложится наилучшим образом.

— Благодарю вас, Ваше Величество! — искренне произнёс я. — Это лучший исход!

— Погоди, Виктор, — остановил правитель. — Я ещё не сказал главного. Мне нужен ты.

— Я?

— Именно так. Я хочу, чтобы ты занялся некоторыми внутренними делами империи, требующими особого подхода, — последние слова император выделил голосом. — Учитывая то, что вы провернули с артефактом, опыт у тебя имеется. Надеюсь, ты мне не откажешь.

— Как я могу… — осторожно ответил я. — Однако… могу ли я при этом вернуться к своей нынешней деятельности?

— Ты имеешь в виду…

— Моя пекарня в Рейвенхилле, — уточнил. — Я хотел бы и дальше заниматься её развитием.

Император посмотрел на меня как на сумасшедшего, а потом просто рассмеялся.

— Думаю, что смогу успешно сочетать государственную деятельность и любимое дело, Ваше Величество, — улыбнулся, глядя, как правитель искренне веселится. — Хочу жить там, где обрёл дом, если это будет мне позволено, конечно.

— А если госпожа Нэвис не захочет возвращаться к прежней жизни? М? Вернёшься один?