Волшебный секретарь. Книга 10

В дополнение к этому нужно было дать объяснение и пути проникновения вируса в систему. Пусть совести у меня нет, но некоторая личная неприязнь к одному человеку все же имеется. Вермаху не повезло иметь достаточно неприятную личность, чтобы стать завершающей целью моей операции. Так как глава института был человеком высокомерным и непримиримым, то и правила не уважал и не соблюдал. Его личный планшет использовался не только за пределами института, но и неоднократно подключался к системе института. Это как незащищенный секс во время измены: подхватил вирус на стороне и принес домой жене, а та теперь дверями хлопает и домой не пускает.

Оставив в сети достаточно следов перемещений вируса из планшета Вермаха в систему института, я уперла руки в бока и удовлетворенно поджала губы, кивая своим мыслям. Да, Хана Йоль — определенно лучшая перевоспитательная система галактики. Горжусь собой невероятно.

— Вот и все! — радостно объявила я, сворачивая все окна, отчего склад быстро погрузился в едва различимый полумрак. Пара тусклых системных окон на оставшемся единственном голомониторе испускала мягкое свечение, скрадывая тени и очерчивая контуры. — Точка доступа завершит период распада через четыре часа, после чего биоматериал перейдет в газообразную фазу и испарится. А так как все будут заняты разблокировкой дверей, последняя ниточка, ведущая ко мне, оборвется.

Тихо рассмеявшись в глубине души, Лель подумал, что его секретарь очень милая, когда хвастается и напрашивается на похвалу. Подавшись вперед, он не удержался и погладил светлую голову, весело приговаривая:

— Да, Хана самая умная и умелая. Самая лучшая в мире. Так и что удалось узнать? Нашла что-то?

Чуть отстранившись от фамильярной руки, я подняла на босса хмурый взгляд и сообщила:

— Это было только копирование. Сам анализ еще впереди. Вы представляете, сколько понадобится времени, чтобы просмотреть семь йоттабайтов данных?

— Сколько? — услышав цифру, ошеломленно прохрипел Лель. Он плюхнулся обратно на мешки, и его глаза вот-вот должны были выпасть наружу. Потянув себя за ворот рубашки и случайно оторвав пару пуговиц, он сипло спросил: — Сколько это в терабайтах?

— Семь триллионов, — безжалостно озвучила я цифру с двенадцатью нулями.

— Что за зверская скорость скачивания у тебя? — не глядя взяв с полки пыльный журнал по садоводству, он начал им обмахиваться.

— Зависит от типа подключения, — честно ответила я. — В этот раз была использована мелкомасштабная точка доступа, а у нее есть свои ограничения. При прямом подключении скорость существенно выше.

— Жесть, — восхищенно выдохнул правитель, а я ощутила смутное чувство гордости. — Постой-ка. Речь сейчас о данных из тех серверов, что занимали три многоэтажки?

— Да.

Лель втянул губы, сдерживая рвущиеся наружу слова, и отвел глаза в сторону, скрывая бурю эмоций во взгляде. Он явно подбирал слова и вместе с тем из последних сил сдерживал что-то внутри себя. Придя, наконец, к некоему равновесию, он осторожно заговорил:

— Хана… Научный институт Ситарры является самым передовым во всей галактике. Их оборудование самое продвинутое и невероятное. Им потребовалось три башни, чтобы собрать эти дохреналиарды информации. Куда, прости, пожалуйста, ты их скопировала?

— Так на кристалл, — моргнув, развела я руками. Разве это не очевидно? — Для моего кристалла памяти это количество информации не является… существенным…

Под конец я и сама начала понимать всю степень несостыковки.

— Если бы технология подобная моей была в распоряжении этого продвинутого института, то они, несомненно, воспользовались бы ей, а не тратили три высотки впустую… Если это было верхом их изобретательства, то нет никакой вероятности, что они могли бы собрать настолько превосходящее их способности устройство. И тогда существует всего две вероятности.

Неотрывно следуя за ходом моих мыслей, Лель сам продолжил то, что должно было прозвучать:

— Либо существует некая изолированная часть института, куда неспособен пробиться сигнал сети и где ведутся настоящие разработки института, либо…

— Либо я была собрана за пределами нашей галактики, в месте, где уровень технологического развития гораздо выше, чем в Пути Андромеды, — закончила я за него самый неблагоприятный исход этого дела.

Лель задумчиво потер нижнюю губу, цепкий острый взгляд скользил по комнате, он по старой привычке постучал пальцами по смятому журналу и медленно произнес:

— Две ближайшие галактики в исследованном космосе, с которыми технически возможен контакт: Кольцо Смерти и Галактика Лун. С Галактикой Лун еще не было установлено ни единого контакта, а Кольцо Смерти недавно было аннексировано объединенным флотом Пути Андромеды. Из того что мне известно, во время финального боя с магами смерти была совершена диверсия с использованием высокотехнологичного устройства. Я особо не вдавался в детали, но отвечавший за ту операцию Король пиратов каким-то образом решил проблему и устройство было обезврежено. Либо это значит, что у пиратского Винсарота значительно более продвинутые технологии, чем у нас, либо говорит о том, что Кольцо Смерти недостаточно развиты.

— Будь то Кольцо Смерти или Винсарот, такие данные не могут содержаться в свободном доступе. Чтобы поставить собственную точку доступа и подключиться к их локальной сети, я должна не только знать ее расположение, но и единожды лично посетить, чтобы оставить синтезированный биоматериал. Пираты или маги смерти… я не смогу сама до них добраться.

— Не обязательно, — закусив ноготь, о чем-то начал лихорадочно раздумывать Лель. — В Кольце Смерти сейчас самым главным считается мой друг Лаен. Он племянник императора Айдана и первый генерал Ках-Шахрастара. Я могу с ним связаться, и Кольцо Смерти будет в нашем распоряжении. Что касается Винсарота… их правитель Сат Сарот сейчас на закрытой храмовой планете наблюдает за хаотичной богиней смерти и не может влиять на дела в стране. Его дочь — моя подруга. Если попрошу, Эля поможет с доступом к секретным файлам Винсарота. Что касается Галактики Лун, тут мне нужно будет кое-что уточнить. Бывший император Терры уже давно занимается этим вопросом и может что-то посоветовать.

Лель сидел на мешках посреди моего пыльного склада сломанной техники, его волосы были растрепаны, и глаза лихорадочно сверкали, как у истинного артефактора-фанатика, увлеченного своим делом. Он с невероятно уверенным лицом говорил все эти невероятные вещи, а я стояла в стороне и смотрела на него не моргая, чтобы не упустить ни единого движения или слова. В этот момент я была заворожена игрой тусклого электрического света на его бледной коже, отблесками голоэкранов в обрамленных светлыми ресницами глазах, и двумя ранками на нижней губе, которую он продолжал нервно грызть, говоря все эти глобальные вещи.

Наверное, именно в этот момент я поняла, почему моя система идентифицировала хозяина как источник глобальной угрозы. Все потому, что он сам был глобальным.

Мой босс — просто космос.

Кажется, еще немного и я перейду из разряда ответственных секретарей в разряд фанаток Леля Шторма. Да что там фанаток! Я, кажется, сейчас и на секс была согласна, настолько сильное впечатление произвел своим могуществом и покровительством босс! Чистое восхищение медленно разгоралось в моих глазах, а он все продолжал и продолжал говорить, как с легкостью перевернет мир и договорится с богами, чтобы у меня был шанс получить хоть какую-то информацию о себе.