Волшебство на грани или снежное путешествие

– Спасибо, - Я улыбнулся ей.

– Ты обязательно успеешь.

И мы с Декабриной направились в разные стороны. Я уже не оглядывался назад.

Нужно сделать это быстрее. Пока еще не страшно исчезать и терять собственное «я». Наверное, состояние, в коем окажусь, будет похоже на то, в котором я находился последние годы, с разницей только, что не будет столько разрывающей душу боли, от которой никуда не спрятаться. Её вообще не будет…

Вот и конец коридора. Все до безобразия банально. Тупик, который оканчивается большой, ледяной дверью с резными ручками. То ли так Январис в свободное время проявлял своё творческое начало, вырезая эти узоры на льду, то ли у него есть неведомые декораторы. Я взялся за ручку и потянул дверь на себя. Страха по-прежнему не было.

Думал ли я тогда, как отреагирует Карси на то, во что превращусь, когда её жизни перестанет угрожать опасность? Может, она будет долго злиться и не понимать, зачем я пошел на это. Но пройдет много лет, и она поймёт.

Я вошел в огромный светлый зал, который был гораздо больше того, где Январис держал меня до этого. Ледяные округлые своды подпирали белоснежные колонны. А практически по всему залу были наставлены статуи… Нет, не статуи. Это же остальная часть коллекции замороженных девушек! А я то думал, что они закончились в коридоре. Видимо, ему тогда не хватило места в стене, ну или просто надоело их туда вмораживать.

Мои кулаки непроизвольно сжались. Январис, пристально глядя в мою сторону, поглаживая по плечу одну из своих красавиц, ухмыльнулся:

– Я думал, что ты усвоил мой урок и попытался слинять отсюда. Но нет, мальчишка, ты оказался глупее!

– Без Карси я не уйду, – упрямо сказал я.

– Ну, проходи, дурачок, полюбуешься на мою коллекцию. Тебе ведь нравится?

Я промолчал, помотав головой и одарив его презрительным взглядом, который чуть не заставил самолюбие зимнего месяца упасть.

– И вообще, - спросил Январис, не прекращая поглаживать скульптуру, - зачем тебе эта замороженная принцесса? Что собираешься делать? Коллекцию мою разграбить хочешь?

Я понимал, что кто-то из этих мороженных дев может оказаться Карсилиной. Как ненормальный, бросился к первой попавшейся и посмотрел в ее лицо, напуганное и мертвое. Затем подбежал к другой, третьей, четвертой… Носился по залу, пытаясь найти свою девушку, вглядываясь в безмолвные лики, на которых застыл ужас перед неизбежным.

Январис, не отвлекаясь, с интересом наблюдал за моей паникой. Наверное, ему доставляло удовольствие наблюдать людские эмоции, далекие от положительных. Ведь он сам не мог этим похвастаться, вот и веселился, угнетая других.

– Кто вообще сказал, что я отдам тебе принцессу? – фыркнул зимний месяц. – Она слишком красива, для того чтобы жить.

Нет! Нет! Я не опоздал! Никто из тех, к кому я подбегал, не были похожи на Карси. Но оставались еще сотни других. Да что же это такое!

Я приблизился к Январису, который не считал меня за соперника. Стараясь, чтобы голос звучал твёрдо, я сказал:

– Верни её. – Я не мог унять дрожь и выровнять дыхание.

– Тебе никогда не казалось, что смерть прекрасна? Что у неё может быть юное лицо и белые кудри? – О чём он болтает!

– Верни её, ты! – Я сказал громче. Мне хотелось его убить. Да и зачем я прошу, если он все-равно не сжалится? Его коллекция пополнилась и месяц вполне доволен жизнью.

– Глупый мальчишка, ко мне нужно обращаться уважительнее. – Он еще и нотации читать будет? – Хочешь, покажу, куда я её поставил?

Эта фраза подействовала, словно удар кулаком по затылку.

– Ч.. Что? – Я встряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение, а глаза расширились от ужаса. Карси, мертва?!

Январис перестал поглаживать ледяную фигуру, и прошел мимо, его плечо в этот момент коснулось моего:

– Сюда иди.

Но я не двигался с места, пытаясь переварить полученную информацию.

– И чего застыл? – с лица Январиса не сходила довольная ухмылка. – Подумать только, с кем я церемонюсь! Давно бы уже прикончил, так нет – надо было Декабрине встрять…

– Зачем? – произнёс я, глядя в пол, угрюмо опустив голову. Бедные девушки, они не заслужили такого!

– Что, зачем? – он остановился, оказавшись перед очередной замороженной девушкой и погладил её по голове, словно чучело любимой покойной собачки.

– Зачем нужно оставлять меня в живых? – я не спешил к нему поворачиваться, хотелось потянуть время, ведь если увижу, что этот псих сотворил с Карси, то не знаю, что со мной станет.

– Не хочу, чтобы Декабрине было грустно. Я должен делать вид, что забочусь о сестре, – ответил месяц, не стараясь лукавить. В вопросах, касающихся семейки месяцев, он всегда был прямолинеен.

– Но вы не её настоящий брат! – и я с вызовом посмотрел ему в глаза, в которых не отражалось никаких эмоций. – Вы говорите, что все люди, как пешки, что их существование не имеет смысла, однако вы сами были таким.

– Откуда тебе знать, каким я был? – насторожился Январис.

– Одно слово, зато какое! – если я перестану вести этот бессмысленный диалог, то мысли снова вернутся к тому, что он сделал с Карсилиной, а это прямой путь к безумию. Хотя, у меня на лице итак нарисовалось некое сумасшествие.