Волшебство не вызывает привыкания 5

— Бегите, это ловушка!

Сам же я рванул в сторону леса. Куда логичней было спрятаться в ближайшие развалины, но мне наливавшиеся соком снаряды ничем серьёзным не угрожали. А вот противникам стоило как можно быстрее объяснить, что воровать чужие приёмы — нехорошо. Оля догнала меня на полпути, на бегу отбив парочку новых стрел. Пока её прикрывал полупрозрачный доспех боевого чародея, но вряд ли его хватит надолго.

Мы одновременно ворвались на захламлённую опушку, разойдясь в стороны, словно хищные акулы вокруг стайки рыб. Чтобы не мешаться друг другу и охватить как можно больше добычи. Первых болванчиков я нарезал ещё до того, как на околице послышались громкие хлопки. А потом пошла такая канонада, в которой прочие звуки просто утонули. Долетало даже сюда, подсекая отдельные ветви и выбивая щепки из стволов.

Противники оказались теми же самыми «зелёными человечками» в повязках из листьев. Некоторые щеголяли в чём-то похожем на доспехи из древесной коры, но даже они не могли оказать достойное сопротивление. Напитавшись злобой, я методично пластал губчатые тела, вместе с неказистым оружием и бронёй. Ответные уколы почти не беспокоили — токсин меня не брал, а растительные паразиты тут же дохли, хлебнув отравы. Убегающих доставали шипы и гибкие побеги.

Где-то сбоку неистовствовала Оля, оставляя за собой дымящиеся останки «пустых». Тех было немало, но всё равно их популяция стремительно заканчивалась. Стихли понемногу и взрывы древесных мин, перестав терзать уши.

В погоне за последними недобитками я выскочил на небольшую поляну, где меня едва не сцапала какая-то непонятная тварь, размером с микроавтобус. До этого она успешно притворялась группой кустарников, распластавшись по земле. Вот и проворонил, едва не наступив на неё.

Существо прекрасно описывалось одним единственным словом — бурелом. В хаотичном сплетении ветвей я застрял едва ли не по плечи, словно в капкане. Руки стало зажёвывать, не давая мне ни взмахнуть оружием, ни поколдовать. Вот это уже нормальное лесное лихо, не то что в прошлый раз.

Я напряг мышцы до предела, отчего древесный монстр поперхнулся моей кровью. Однако хватки не ослабил, продолжая уродовать мне руки, затягивая всё глубже. Вскоре и ребра стали трещать, а там и до головы недалеко.

Но беда как известно не приходит одна. Вместо полуголых бегунов с кольями на полянку вышел один из лучников. Точнее — лучница, с салатовыми волосами, завязанными в хвост при помощи тонкого вьюна. Я до этого старался не всматриваться в лица восставших покойников, но тут уж никуда не денешься. И увиденное пробрало меня до самой глубины души.

Характерный разрез изумрудных глаз, острый подбородок и нос с горбинкой… А ещё знакомая до боли форма зелёных губ, которые кривились в едкой усмешке. Обычно «пустые» не проявляли никаких эмоций, но не в её случае. Видимо, точно хотела меня довести.

Этого! Не может! Быть!

Однако она стояла предо мной, натягивая тетиву из сплетённых травинок. Заострённый наконечник стрелы смотрел точно мне в лоб.

Незажившая рана в душе снова заныла и выплеснула наверх концентрированную ярость откуда-то из самых тёмных глубин подсознания. Куда и самому лучше не заглядывать. Я зарычал диким зверем и одним рывком разорвал захват. Вместе с чудовищем и «Аспиринкой», засиявшей напоследок как новогодняя ёлка, но мне было глубоко плевать на это. Вместо секиры в моих изуродованных руках оказалась пара топоров с тонкими рукоятями. Опять гномы забыли предупредить…

Древесный монстр тоже распался, но уже не так ровно и красиво. Меня залило липким древесным соком с ног до головы, но главное я был свободен и мог сделать шаг вперёд. Навстречу к ней.

Она в ответ с хлопком отпустила тугую тетиву, не переставая усмехаться. Стрела просвистела над самым ухом, едва не сделав из меня начинающего пирата.

— Ну надо же, снова промахнулась…

Голос у неё оказался точь-в-точь как в худших кошмарах, решивших воплотиться наяву. Всё такой же, слегка хрипловатый и ехидный.

А вот из моего горла вырвался только сдавленный сип. Похоже, надорвал связки, пока строил из себя зверя.

— Бывай.

Лучница грациозно повернулась, чтобы уйти, но тут её настигла бирюзовая волна, свалившая заодно ещё парочку деревьев по соседству. Идеальный разрез перечеркнул её наискось, от плеча до бедра. Я замер, не в силах отвести взгляд от разрубленного тела, над котором вился горький дымок, пока не услышал рядом запыханный голос Ольги:

— Вот сучка, успела всё-таки!

Я со скрипом повернул к ней голову.

— Тим, это не она! — зачастила разведчица, увидев моё лицо. — Это грёбаная копия, которая морочит тебе голову! Прости, что не сказала раньше, но я не смогла… Ти-и-им, зачем ты поднял топор?

102

Опустить оружие на изувеченное тело я так и не смог. В этом не было никакой нужды — Ольга и так всё прекрасно видела. Её бывшая подруга разительно отличалась от прочих болванчиков, похожих изнутри на губчатые растения. Разрез от боевого заклинания хоть и обуглил ткани до черноты, но с первого взгляда становилось ясно, что строение её тела отличалось от человеческого только цветом. Прямо как у одного орка-полукровки.

Попади я под волну, осталось бы уповать на последний амулет, болтавшийся у меня на шее. Потому что даже орочья регенерация вряд ли бы подобное потянула.

Сомнений быть не могло — пусть и сильно позеленевшая, в странноватом облачении из плотных листьев и лоз, но это была Эльга Куклинскас. Та самая, что умерла в госпитале от яда невидимой химеры.

Я в сердцах воткнул оба лезвия в землю по самый обух, освободив себе руки. Их здорово потрепало и они слушались с большим трудом. Однако мне сейчас не требовалось заниматься тонкой работой. Просто сложить оба обрубка вместе, словно жутковатый пазл. Эля не успела зажмуриться и продолжала с удивлением смотреть куда-то в небо, проглядывавшее сквозь древесные кроны. После магической «косы» на полянке стало ещё светлее, позволив мне рассмотреть изменившийся цвет радужки. Вместо привычного орехового оттенка у неё в глазах блестела чистая изумрудная зелень.

Однако к оркам она точно не относилась, даже к таким недоделанным, вроде меня. Зубы остались теми же, как и вся остальная комплекция тела, включая рельефную мускулатуру. Она всегда была спортивной, но без переборов. Никакой широченной «дельты» плеч и тяжёлых бёдер, характерных для представительниц нашей расы. И ещё для пауэрлифтеров.

Я вытер ладонь от смеси крови с древесным соком и осторожно прикрыл ей веки. Теперь Эля казалась почти спящей, если не опускать взгляд ниже, к чернеющей ране. Где-то рядом виновато сопела Ольга, но ей хотя бы хватило ума не дёргать меня.

Мне так и не удалось попрощаться со своей девушкой в прошлый раз. Всё произошло так быстро и глупо, что я долго не мог в это поверить. Теперь же мне никто не мешал посидеть над телом до того момента, пока оно окончательно не рассыпалось пеплом. Но не таким тяжёлым и жирным, как бывает от людей и большинства монстров, а почти невесомым. Кроме кучи золы ничего не осталось — даже странная древесная одежда пожухла, как будто пролежала под солнцем не одну неделю, а лук стал обычной сухой деревяшкой-плавником.