Волшебство в Москве

Утром Морфей растолкал Тимку на целый час раньше будильника.

–  Хочу завтракать, а у вашего домового я уже все съел.

Тимка, шатаясь и непрестанно зевая, поплел ся в кухню, наготовил там бутербродов и, захва тив баночку йогурта, притащил все это к себе и комнату.

–  Хороший йогурт, - оценил Морфей.
– Вчера по телевизору такой советовали. Там биодобам ки, которые для желудка надобны.

–  У меня еще есть сорок пять минут, я гю сплю, - сказал Тимофей, забираясь под одеяло, и тут же уснул под громкое чавканье домового.

Петр Ильич, с трудом пробудившись, успел перед отъездом на работу обежать всех соседей по лестничной клетке, а также этажом выше и ниже. Однако пристрастный опрос результатом не дал. Никто минувшей ночью ничего не ели шал. В результате глава семьи Ружиных при шел к выводу, что кто-то ночью делал ремонт, но, естественно, теперь не желает в этом призна ваться.

Тимофей уговорил Морфея залезть в кармашек рюкзака. Тот сперва заартачился. Тогда мальчик объяснил ему, что в таком случае придется оставить его вместе с курткой в гардеробе. Правда, карманы у Тимки есть еще в джинсах, по Морфею там вряд ли будет удобно.

А за пазухой?
– с надеждой спросил домовой.

У меня же поверх рубашки свитер, поэтому тебе будет душно и ничего не видно, - объяснил Тимофей.
– И потом, ты щекочешься.

Ладно, - вздохнул Морфей, - поеду в рюкзаке. Только ты там поосторожней, не вздумай его кидать. Иначе мой организм не выдержит.

– А кармашек я до конца застегивать не буду, -пообещал мальчик.
– Можешь смотреть во все стороны. И в классе хоть что-то увидишь и услышишь.

Самое главное для Тимки было, чтобы Морфея не заметил Мишка. Впрочем, как окапалось, старый друг поглощен совсем иным. Поясь оставлять совсем одну еще не до конца иыздоровевшую Лариску, Колька Кузнецов в очередной раз притащил ее в школу, и теперь нее их с Мишкой внимание и силы уходили на то, чтобы учителя не обнаружили присутствие ручной крысы.

Первые три урока Морфей с интересом прислушивался и приглядывался к происходящему. По время большой перемены он сообщил Тимке, что ему очень понравились геометрия и физика. А литература, наоборот, не очень, потому

что ему, домовому, нравятся такие книжки, где можно посмеяться.

– Вы что-то очень серьезное читаете, - вынес окончательный вердикт он.

После четвертого урока Тимка с ужасом об наружил, что карман рюкзака пуст. Случайно выпасть Морфей вряд ли мог. Значит, остается одно: домовой просто удрал. Тимофей с ужасом смотрел на множество ног, заполнивших коридор. Они прыгали, топали, пинались, скользили по полу - иными словами, находились в постоянном движении. Как тут уцелеть микроскопическому домовому!

Тимка вернулся в класс и под шуточки дежур ных стал обшаривать пол. Морфея нигде не бы ло. «Что делать?
– лихорадочно соображал он.
– Мы ведь сейчас в кабинет географии перейдем. Даже если с Морфеем еще ничего не случилось, как он теперь меня найдет? Записку, что ли, ему оставить? Но где? Может, под ножкой парты?»

На всякий случай Тимка так и сделал, при чем незаметно для дежурных. Однако на сердце все равно скребли кошки. «Надо было его дома оставить, - с запоздалым сожалением подумал он.
– Зашел бы после уроков, взял бы его и отнес; к Силу Троевичу. А теперь...»

Прозвенел звонок. Тимка с тяжелым сердцем поплелся в кабинет географии. Пол-урока он, но слушая Ларису Петровну, которая объясняла новую тему, гипнотизировал пустой кармашек рюкзака. «Вернись, ну вернись, пожалуйста, -

– -•140*—

мысленно повторял он.
– Только не пропадай». 11 хотя кармашек оставался пустым, Тимка продолжал надеяться на чудо.

От мыслей о Морфее его отвлек шум в классе. Тимофей огляделся. Весь 7 «А», дружно обернувшись назад, к шкафам, что-то обсуждал. Мишка тоже смотрел назад.

–  Что случилось-то?
– спросил у него Тимка.

–  Сам не видишь?
– с некоторым раздражением ответил друг.

На шкафах было навалено множество свернутых старых географических карт. Сейчас они ходили ходуном. Внутри рулонов что-то громко шуршало.

И вдруг все это нагромождение лавиной обру-Iпилось вниз, погребая под собой ребят, сидящих на задней парте.

Тимка заметил, что в момент схода географической лавины от нее в воздухе отделилось нечто маленькое и серое. Плюхнувшись на пол, это серое стремглав кинулось по проходу прямо к Ларисе Петровне.

А-а-а, - вскочив с ногами на стул, завизжала географичка.
– Кузнецов, забери свою омерзительную крысу! Опять хулиганишь! Урок срыва-пи ь! Забирай крысу - и марш к директору!

Лариска! Лариска!
– путаясь в рулонах географических карт, бросился на спасение своей любимицы Кузя.

Класс охватило состояние истерики. А Лариска, словно нарочно, носилась зигзагами в районе

стула, на котором продолжала стоять и визжать панически боявшаяся крыс географичка. Впрочем, страхи ее были вполне обоснованы. Коль-кина Лариска один раз уже укусила ее.

–  Убери! Убери немедленно!
– вопила Лариса Петровна.

–  Ща, ща, - успокаивал ползающий на четвереньках за крысой вокруг стула чуть не плачущий Колька Кузнецов.
– Вы не бойтесь, Лариска у меня очень добрая. Одну секундочку.

–  Никакой секундочки!
– кричала географичка.
– Если сейчас же не уберешь, я позову электрика, он твою мерзкую крысу щеткой придавит.

–  Почему электрика?
– поинтересовался Лешка Новиков, вызвав своим вопросом новый припадок истерики у 7 «А».

А Колька Кузнецов, продолжая носиться по классу на четвереньках, выговаривал Ларисе Петровне:

–  Зря вы так кричите. Вы только мою Лариску пугаете, и я из-за вас поймать ее не могу.

–  Ты у меня, Кузнецов, сейчас пойдешь крыс ловить к директору, вместе с родителями!
– Географичка уже была в бешенстве.

И тут Лешка Новиков со свойственной ему невозмутимостью задал новый вопрос:

–  А что, у директора так много крыс, если, кроме Кузи, для ловли еще и его предки потребуются?

Кузя как раз в этот момент изловчился и пой-

—-•142*-—

мал Лариску. Но после Лешкиных слов в 7 «А» началось такое, что географичке все-таки пришлось идти за директором.

Тимка же, случайно взглянув на рюкзак, обнаружил, что молния на кармашке наполовину закрыта. А из небольшого отверстия ему приветливо машет маленькая ручка.

Глава XIII ЗАВЕТНЫЙ СПИСОК

По пути в «Антикварную лавку» Тимофей, бережно переложив домового из рюкзака во внутренний карман куртки, наконец смог его спросить: