Воняете слабостью

— Скажи это всем отшившим меня барышням. — не хотелось перед ними вспоминать свои романтические провалы, но это был лучший способ преодолеть неудобство. Пускай думают, что они удачливее меня на этом фронте, меньше ненавидеть будут.

— Почему я не удивлена?

— Потому что ты такая же. — ответил ей я, чувствую что можно на этой теме выехать к интересному откровению.

— Ошибаешься. У меня было много кавалеров. Если бы захотела, легко бы выпрыгнула замуж.

— Да нет. Я про твою тягу к брюликам. Ты ходячая люстра. Зачем?

— У каждого свой фетиш. Вот ты, ведро на голове таскаешь, я блестяшки люблю, а вон тот косит под вора в законе, хотя чмошник чмошником. — крайние слова она адресовала в адрес Игната. И я был удивлён этим, ведь до её слов, реально считал его каким-нибудь выходцем из тюряги. Уж слишком внешний вид это типа напоминал тот контингент людей что прошли через места не столь отдалённые.

Надо добавить, что сам экс арестант никак не отреагировал на её слова, хотя они его, наверняка задели.

— А вас, творящееся безумие совсем не беспокоит? — подал голос отец девочки. Та, к слову, уже заснула на его руках.

— А должно? — ему ответила Мара. — Мир пошёл по бороде, везде смерть и хаос? Ты об этом? — тот кивнул, подтверждая, что он как раз это и имел в виду. — Ну и чего теперь, забиться в угол и плакать? По мне так происходят вполне рядовые события.

— Ты больная? — резко спросил Игнат. — Там людей живьём жрут! Это, по-твоему, нормально?

— Ты хотел сказать, что людей живьём жрут монстры? И да, это нормально. Или ужастики тебя ничему не научили?

— Здесь, блять, реальность! И происходящее, ненормально!

— Какая же наивная ты личинка зэка. — умилилась Мара, состроив гримасу, словно девушка увидела нечто милое. — Давай-ка, малыш, я тебе кое-что свангую. Готов слушать?

— Ну. — Игнат не верил, что она сможет сказать что-то дельное, а вот я уже понял к чему ведёт девушка. Как я понял, вопросы морали не мешают Маре смотреть на мир трезво. Она, в отличие от Игната, давно сняла с себя розовые очки.

Глава 13. Выезд

— Ну тогда слушай. Ещё когда портал тот, здоровый, весел, было ясно что ничего хорошего оттуда не вылезет. Но стало хуже, для всех, индивидуально для каждого.

— Там шавки гнилые выползли, с ними любой справиться. — заявил Игнат уверенно.

“Ой дурак…” — подумал я про себя, прекрасно понимая, что даже с таким простым противником не каждый мужчина разберётся. И дело тут не в разнице физической подготовки, а в характере. На живое существо не все способны поднять руку, а вот убежать в панике, многие.

— Скажи это детям, женщинам, старикам и немощным, кого портал застал врасплох. А тут псина-зомби, готовая тебя сожрать. — девушка усмехнулась. — Ты-то крутой, отбился, защитил семью, как и вон тот подранок, — она указала на Андрея. — или кастрюлька. А вон тот сыкун сбежал, таща на себе своего детёныша.

— Мне плевать на других. Я ради семьи пойду на всё, как и он. — Игнат тоже указал на мужика его дочкой, намекая что тот сделал всё правильно. Он, к слову, даже не думал лезть в разговор этих двух.

— Ты чем меня слушаешь, идиот? Яйцами и тестостероном? Я тебе говорю, что глубина всей задницы была очевидна ещё с появлением того большого портала.

— Ну так какого рожна ты осталась в городе? Что, папик кинул? — агрессия из Игната так и шла, и по всей видимости он забыл, что наезжать на Мару не стоит.

Его крайние слова были последней каплей для девушки, и она выхватила пистолет с явным намерением прострелить этому уроду голову.

Я швырнул шлем, хотел выбить пушку из её рук, но тот даже не долетел, а звонко ударился о кафельный пол и покатился дальше, издавая неприятные в тишине звуки.

— Заткнулись. — как-то спокойно произнес я, вставая. — Игнат, ты идиот. Уже который раз нарываешься и думаю я, пиздишь ты про семью. — Мара опустила ствол и следила за мной как я подхожу и подбираю свой шлем. — Если бы ты дорожил ими, то и своей жизнью дорожил, а не играл в лотерею со смертью.

— По-твоему…

— Я сказал тебе заткнуться! — резко перебил его. — Подумай своей башкой и прикинь, много ли от тебя сейчас пользы? Ты с Андреем неспособны даже ходить нормально, а там ещё куча тварей бродит. — я указал на окно, где уже сильно стемнело.

— Везти автобус я в состоянии. Надо будет, сам уеду. — уверенности в собственных силах ему не занимать. Это похвально.

— Он тоже. — я указал на мужика с дочкой. Мелкая, что удивительно, даже не проснулась от шума. Натерпелся ребёнок… — Геморрой с вывозом ваших семей мне изначально казался неблагодарной задачей. Вы мне никто, звать вас никак, так теперь от вас и толку практически нет. И ты ещё имеешь наглость выебываться?

— Ну так и брось нас, чего заныл? Или вали отсюда, сами справимся! — Игнат кое-как поднялся, видимо, демонстрируя свою решимость. Я лишь хищно улыбнулся его словам.

— Нет. Будет не так. — всего два шага с техникой, превратившей их в шесть, и я уже хватаю его за подбородок поднимая над полом. Рука сразу же заныла от усилий, но всё же справилась с таким весом. — Это ты свалишь отсюда. Не хочу видеть твою рожу и помогать тебе не стану. — швырнув его в сторону, достал из-за спины отвертку которую подобрал в цеху. Не бог весть что, но всадить её в голову твари вполне реально. — Давай, прыгай на выход, тебе здесь не рады, а ты за ним. — последнее было обращено к Андрею. — Ты сейчас ещё бесполезнее чем он, а ради одного овоща я рисковать не стану.

— Не думал, что ты такой человек… — хмуро произнес Андрей. — А ведь я восхищался твоей решимостью и самоотверженностью в нашу первую встречу…

— Это когда ты словно сыкло мне передавал ключи от квартиры соседей? И такой отброс мне смеет предъявлять за самоотверженность? Не позорься и уходи вслед за этим.

— Ты же понимаешь, что обрекаешь нас на смерть? Самим нам не добраться. — Андрей встал, было видно, что ему это даётся очень сложно, а ведь сейчас этот хрен залит медикаментами под завязку.

— А вот этот обсос уверен в обратном. Говорил уверенно, не слышал? Больше того, с вызовом. — взглянув на Игната, усмехнулся про себя. Он сидел там же куда я его швырнул. Даже метра не прополз, а на лице уже совсем иное выражение.

— Он ошибался. Ему страшно, и за себя, и за своих. Мне не меньше страшно, и я молю тебя, не выгонять нас. Пожалей детей, они ни в чём не виноваты.

— Ты просишь его пожалеть, выродков? — вставила своё слово Мара. — Из того, что я уже услышала, генофонд у вас полное днище. Вон тот сыкун и то покруче будет. — и снова мужик с дочкой стал примером.