Воплощённый. Падение рода

Медленно покачиваю рукой… Влево… Вправо…

Не совсем. Артефакт можно перемещать.

Вижу краем глаза, как из кучи вещей, выбираются Царёв и Горохова.

Принимаю крайне заурядный вид.

— Этот Катализатор не запрещён, — но мой голос, совершенно потусторонний, ещё не «отмёрзший» до конца, портит сцену, — Артефакт из тайного хранилища почти уничтоженного рода Морозовых!

И бледная, совершенно охреневшая Рух икает и испуганно кивает рыжей головой:

— Из тайного же! Конечно!

И лишь истерический ржач Крыла, доносящийся из-под его рюкзака, ломает всю эпичность момента. Убью скотину! Превращу в какого-нибудь тупого зомби.

И ржач, как по волшебству, затихает, сменяясь странными, булькающими звуками.

Глава 10

Ясная морозная ночь накрыла Екатеринбург, загоняя живых по тёплым домам на ночёвку. Но, жители города не спешили ложиться спать. Слишком свежи были раны, нанесённые Вторжением. Жители города и Воплощённые создания Порядка, не прерываясь ни на минуту, плечом к плечу, восстанавливали город. Яркие мундиры Воплощённых единичек мелькали тут и там, рядом с серыми и грязными одеждами обычного рабочего люда. Горожане, под руководством родовых специалистов разгребали завалы, растаскивали сожжённые и обрушившиеся строения, расчищали площади и дороги. Уже были видны дымы над металлургическим заводом. Восстанавливаются производственные мощности. Скоро будет первая после вторжения плавка. Первый собственный металл.

Город возродится. Как много раз до этого.

И даже угроза набега диких, висящая над выжившими, не останавливала работы. Воля императора, помощь, присланная из столицы, хранила жителей города от любых угроз. Быстрые горгульи патрулировали территорию вокруг города с воздуха, и никакие дикие не могли напасть неожиданно. И если сил Апраксиных, рода, который десятилетиями хранит Екатеринбург, окажется недостаточно, то в бой вступят силы императора, высланные в помощь Апраксиным.

В зале координационного совета Цитадели Порядка глава рода Апраксиных задумчиво и мрачно рассматривал город, раскинувшийся у его ног. Свет далёких костров, и тёмные фигуры, снующие вокруг них, создавали в городе причудливое освещение, мрачное, изменчивое. Тревожное. Ровно в тон мыслям патриарха Порядка.

Двери зала с треском распахнулись, впуская в святая святых крепкого седого старика, одетого в свободные меховые одежды, и при ходьбе опирающегося на длинный и крепкий посох.

— Что происходит, Игнат? Я требую ответа!

Игнат Прохоров, патриарх Порядка, глава рода Апраксиных тяжело вздохнул, отворачиваясь от панорамного окна и отбрасывая мрачные думы:

— Что случилось, Прохор Савельевич? Что заставило вас бросить свои дела и искать меня в эту холодную ночь?

Прохор Савельевич Апраксин, один из трёх старейшин рода, одинокий старик, возрастом уже далеко за семьдесят, ещё в тридцать потерявший всю свою семью во время Вторжения, но не опустивший руки от горя, наоборот, зубами вцепившийся в силу и ставший сильнейшим магом Апраксиных, был зол и не скрывал этого.

— Почему в нашем городе командует какая-то шваль? Когда Апраксины успели лечь под Петьку Сухарева и раздвинуть ляжки? Отвечай, паскуда! — седой старик широкими, совсем не старческими шагами, дошёл до патриарха Порядка и замахнулся на него своим посохом.

Прохор Савельевич Апраксин, наставник трёх последних поколений магов рода, был не просто зол. Он был в ярости. Допустить в вотчину рода посторонних, разрешить им пользоваться своей бесовской маной, дать им власть над молодыми умами, позволить воспитывать тех, кто в будущем станет новой опорой рода?! Неслыханно!

Но с этим Прохор Савельевич ещё мог смириться. Не принять, нет! Но смириться. Это — дело далёкого будущего. Даже не год и не два пройдут, пока молодая поросль, взращённая чужаками на земле Апраксиных, отравит тесные ряды гвардии рода. С этим они будут разбираться позже! Сейчас помощь, оказываемая чужаками, была важнее бед, которые они могут принести в будущем.

Но, допустить, чтобы уже сейчас чужаки защищали город? Отдавали приказы тем, над кем могут стоять только Апраксины?

Допустить, чтобы жители города Апраксиных знали, что их жизнь защищают чужаки?! Недопустимо!

Навершие посоха, с треском окутывающих его молний, двигалось точно в голову патриарха рода, но было перехвачено рукой, мгновенно покрывшейся мощной латной перчаткой. Магия в ярости пыталась «прогрызть» защиту держащей руки, но железо перчатки, вроде уязвимое для молний, не было обычным железом.

Кому другому, даже отцу, повышать на себя голос и поднимать руку, или что иное, Игнат Апраксин бы не позволил. Да никто другой и не помыслил бы кричать на патриарха Порядка. Но Прохор Савельевич это был Прохор Савельевич.

Молчаливое противостояние продлилось недолго.

— Ты решил уничтожить нашу репутацию? — резким движением выкрутив из хватки главы рода свой посох, старейшина тяжело оперся на него и вперил требовательный взгляд в лицо своего бывшего ученика, — Уничтожить наш род?

— Да что такого случилось, что ещё и вы явились клевать мне мозги? Вы что, сговорились?

— Кто ещё приходил? Мстислав?

— Да, отец приходил, — скривился Игнат Апраксин и, с опаской глядя на посох гостя, которым раньше ему часто прилетало за пренебрежение учёбой, чуть нарастил дистанцию между собой и старым наставником, — Обвинял во всех грехах и клял скорым уничтожением рода. Старый маразматик!

Несколько минут седой старик мрачно рассматривал стоящего перед ним крепкого мужчину. Широкие гордо расправленные плечи, приподнятый подбородок. Во взгляде полная уверенность в своей правоте. В своём праве диктовать волю всему городу. Ни грамма сомнений. И глубоко внутри совсем чуть-чуть детского страха быть наказанным за какую-то ерунду, понятную лишь наставнику.

Прохор Савельевич тяжело вздохнул. Он не мог поверить своим глазам. Перед ним стоял не глава рода. Перед ним стоял нашкодивший ученик, до последнего не признающийся в своих проделках. Нашкодивший ученик, искренне считающий, что если стоять на своём и не признаваться, то ничего не будет. Никто не узнает о его шалостях и его не накажут.

— Как продвигаются дела с четвёртым созданием Порядка? — поинтересовался у патриарха Порядка Прохор Савельевич, — прошло уже пять лет, ты должен был ощутить хоть что-то. Кого нам ждать? Зверь или разумное существо?

— Я не знаю, — голос Игната Апраксина дрогнул, взгляд метнулся в сторону, не выдержав тяжести встречного взгляда, — Последнее время Порядок неохотно говорит со мной. Словно, сквозь туман.

— Как давно это началось? — брови старого наставника взлетели в изумлении.

Патриарх Порядка лишь раздражённо дёрнул плечом, отвернулся от старого мага Порядка и отошёл к окну. Вернулся туда, где стоял до прихода и этого старого маразматика.

— Я справлюсь! — уверенным голосом, смотря сверху на замысловатые тени, пробегающие по его городу, отрезал глава рода Апраксиных, — Не первый раз моя связь с Порядком подвергается испытаниям. Но я восстанавливался раньше, восстановлюсь и теперь! Я — сильнейший адепт Порядка в роду. Мне нет замены!

— И ты молчал… — тихий шёпот Прохора Савельевича был еле слышен, — и ты, паскуда такая, молчал…

Несколько десятков лет назад, когда патриархом Порядка был Мстислав, отец Игната, а сам Игнат только постигал науку Воплощения, такие провалы сил у него действительно были. Дважды. Он терял совместимость с маной Порядка, резко проседал по объёму маны, которой мог оперировать, а во втором случае ещё и потерял связь с самыми сильными на тот момент созданиями, которых он мог Воплощать.