Вор-маг империи Альтан

Девушка ничего не ответила, но вроде как немного успокоилась.

— Кассандра, ты извини за любопытство, но сколько тебе лет? Просто очень юно выглядишь.

— Девятнадцать, мне девятнадцать лет.

— ага, — глубокомысленно проговорил я и надолго замолчал. Так в тишине мы шли несколько часов. Хотя почему в тишине. Вокруг перекликались птицы, шумели кузнечики и другие насекомые, мне неизвестные. Изредка налетал ветерок и деревья откликались ему шорохом ветвей. Погода стояла теплая и скоро мы скинули плащи и куртки.

Кстати, девушка развязала свой узел, и я смог как следует рассмотреть его содержимое. Внутри оказалась кольчуга из тонких колец, плотно пригнанных друг к другу, с коротким подолом и рукава до локтей. Узкий пояс с четырьмя метательными ножами и перевязью с парой клинков. Это были узкие мечи с немного изогнутым лезвием и косо срезанным окончанием. Сталь была темного цвета и очень тонкая. Когда шаенка обнажила клинки и пару раз взмахнула, они издали тонкий звук, что издает пила, если ее согнуть и резко отпустить. Также пропели клинки. Подобное лезвие было в ходу у татаро-монгол во время противостояния с Русью. Имея лезвие толщиной с бумагу, они были легки и удобны в конной сшибке. Вот только подобным оружием могли сражаться весьма опытные воины, ведь от неудачного удара или блока клинок разлетался на десятки стальных осколков. Толстый панцирь он не прорубит, но сможет легко найти щель в сочлениях и, благодаря своей гибкости, поразить противника, попросту изогнувшись и пройдя в сторону наименьшего сопротивления, пластая нежную плоть.

Вот такие клинки были у Кассандры, только поуже сабель степняков. Клинки у ее мечей были безо всяких наверший, что, в принципе, и не требовалось. При таком небольшом весе клинка противовесы были лишними. Да и сами рукояти были максимально укорочены, места оставалось только для одной ладони в притык.

Сейчас мечи были тщательно прилажены на ее спине, метательные ножи заняли место на поясе. Кольчуга с еще несколькими деталями доспеха (рассмотреть не удалось) остались в узле. Хотя париться в кольчуге по такой жаре желания было мало.

Привал решили сделать через пару часов после полудня. На этот раз девушка безапелляционно прогнала меня за хворостом, взяв в свои руки готовку обеда. Ну вот, как чувствовал, что поваром мне больше не быть. Притащив пару охапок сухих сучьев и запалив костер (как все-таки здорово иметь некоторые способности, не нужно бояться за спички, что могут отсыреть, зажигалку, в которой могут сломаться кремень или закончиться газ, я уж молчу про местное огниво из кремня и трута), я повалился на траву и уставился в небо.

Как здорово было так лежать — безмятежно и спокойно размышляя ни о чем. Постепенно мои мысли перешли на последние события. Новый мир, новая жизнь. Несмотря на то что, что с самого начала я боролся за выживание, мне тут было легче. Даже убийства на мне не сказались. Вот говорят, что мертвые приходят во сне, мешая спать. У меня все сны тихи и сладки, словно у младенца. Может это виноват переход или новые мои способности? Ведь я уже не раз ловил себя на том, что характер меняется и появляются новые черты. Ранее у себя незамеченные. Как бы то ни было. Но именно сейчас я понял, что в этом мире мне нравиться. Вот только за все это время я так и не нашел себе цель. Я только и старался то выжить то убежать от неприятностей. Интересно, а смогу я стать видным деятелем учитывая свои знания и навыки. Все таки по сравнению с окружающими, я выделялся резко. Хотя ладно, об этом потом, а сейчас мой живот настойчиво сигнализирует о своих потребностях. Будто по заказу в этот момент раздался голос Кассандры:

— Влад, все готово.

— Отлично, — бодро подскочил я с земли и придвинулся поближе к котелку. Наученный горьким опытом (язык до сих пор побаливал), я стал аккуратно черпать кашу с самого края, поближе к стенке котла. Тут она быстрее остывала и не была настолько обжигающей. М-мм, вкуснотища. Почему у меня не получилось такая же вещь, вроде те же ингредиенты клал.

Котелок смели еще быстрее, чем утром. Очистив от остатков каши и мяса, в нем же заварили травяной отвар и немного подсластили медом. Получилось здорова и очень взбодрило — куда там всяким «ягуарам» и «адреналинам».

Минут десять я полежал после обеда, давая еде улечься в животе, а потом приступил к своей задумке. Мне пришла мысль сделать что-то похожее на датчики оповещения. Нечто подобное я видел в домах богатеев и слышал от Ворона. Вот только там простые заклинания вплетались в окна или двери и управляющая нить заклинания навешивалась на некий предмет, артефакт, которым могла служить любая безделушка. Я же хотел соединить и управляющий и рабочий контур заклинания в одно целое.

Для начала я подобрал кусок отличной древесины и отрубил от нее деревяшку размером в кулак. После этого зажал заготовку в ладонях и сосредоточился, прогоняя сквозь себя сырую энергию, не облаченное в заклинание. Это действие было сродни попытки побриться или подстричь ногти плотницким топором. Можно, но весьма неудобно. Сейчас я прогонял энергию через ладони и впускал ее в деревяшку. Постепенно под моим руками стал выходить шарообразный предмет со множеством маленьких плоских чешуек. Нечто подобное, но в больших размерах можно увидеть на дискотеки, когда под потолком крутиться зеркальный шар из квадратиков зеркал. Соединенные в большом количестве такие кусочки и образуют шар, с кучей плоскостей отражающих «солнечные зайчики. Вот только у меня должны были испускать, а не отражать и не «зайчиков» а заклинания.

Снятие стружки с заготовке изрядно меня уморили, причем не в магическом плане. Просто было очень сложно удерживать в голове четкий образ необходимого размера и формы и пропускать через деревяшку энергию по контурам этого образа, сжигая излишки материала. Наконец у меня на ладонях осталась лежать деревянная круглая «шишка», немного теплая после проделанной с ней операции.

— Да, тяжеловато, — смахнул рукою пот со лба — Ладно, пора трогаться, а то недолго осталось до вечера.

Дорога позволила мне отдохнуть после магического действа и к вечеру, к ночному привалу я снова был бодр и свеж. Перед сном я натаскал вдосталь топлива для костра, чтобы ночью не мерзнуть. Немного поднатужившись, прикатил полутораметровый кусок ствола от разломившего дерева. Пока я таскал хворост, Кассандра уже поставила котелок на огонь и из него изредка вылетали густые брызги дымящегося варева.

Пока на костре понемногу варился ужин, я взялся за будущий амулет. Мне надо было покрыть каждую плоскость «чешуйки» шара парой формул. Кончиком ножа я сумел изрисовать только две «чешуйки», когда поспел ужин. Сменив в сведенных пальцах нож на ложку, я торопливо покидал в себя еду, чем заработал неодобрительный взгляд шаенки. Отложив в сторону ложку и вновь подобрав нож, я задумался над тем, как ускорить сам процесс нанесения знаков. Если я буду с той же скоростью царапать древесину, но рискую провозиться дольше недели — чешуек было около сотни. В голове крутилась одна мысль, но полностью ее сформулировать не удавалось. Я просидел минут десять, крутя в руках амулет.

«Как гладко получилось обработать дерево, словно мраморным шлифовальным кругом — до зеркальной поверхности» — подумалось мне, когда я проводил кончиками пальцев по граням шара.

— Эврика, — в тот же момент я сумел связать свои разбегающиеся мысли. Не обращая внимания на вопросительный взгляд девушки, я прижал подушечку пальца к одной из «чешуек» и влил немножко энергии, представляя мысленно проявляющийся узор формулы. Потом я убрал палец и посмотрел на результат действа. Получилось! На крошечной поверхности шара едва уловимо виднелась тончайшие черточки знаков. Ни в какое сравнение не идущие по изяществу с первыми художествами при помощи ножа.

Дальше дело пошло на лад. На каждую формулу я потратил около минуты и скоро у меня в руках лежал шар со множеством микроскопических знаков. Почти два часа потратил на нанесение формул. Указательный палец, которым я наносил знаки будущего охранного заклинания, приобрел на подушечке волдырь. Обыкновенный ожег от чрезмерного количества сырой энергии, пропускаемой долгое время.

Все это время Кассандра не сводила с меня глаз и сейчас просто разрывалась от любопытства. Пришлось его утолить.