Ворон - Дикая Стая (Часть - 7)

– Ну и делайте уже выводы, - развел руками Така.
– Сами знаете, Карас не тот человек, что будет сидеть в безопасной камере и молиться, чтобы никто из нас не свернул себе шею. Так что хватит воображать, что он ушел с Айзеном потому, что его соблазнили печеньками на темной стороне.

– Б-р-р-р, - забурлило в животе у Иноуэ. Та покраснела и прикрыла животик руками.
– Печенек захотелось.

Така поделился пакетом со сладостями с девушкой, которые та начала радостно уплетать.

– Айзен не показал заинтересованности в смерти не безразличных Карасу личностей, - продолжил сенсей.
– В жизни, впрочем, тоже, но это уже проблема, с которой Карас будет справляться сам. Вот только не забывайте, что 'оторвать нам конечности и унести на склад' тоже будет вполне приемлемым вариантом обеспечения безопасности для него, так что даже не вздумайте расслабляться, если он станет вашим противником в битве. Впрочем, если кто-то хочет пролежать чурбачком до конца этой войнушки, кто я такой, чтобы возражать?

– Ты прав, - кивает Шуан, не отрываясь от работы пилочкой.
– Командир всегда принимал тяжелые решения, но все они были направлены на защиту его людей. А нас он все равно считает своими людьми.

Это заставило народ задуматься. С этой стороны все кажется иначе.

Пусть знали они его не так хорошо, но все равно так его действия кажутся вполне логичными. Он уже успел неплохо зарекомендовать себя как тот, кто в первую очередь думает о жизнях своих людей.

– Плюс, Ичиго, - обратился к парню сенсей.
– Вспомни, слова Айзена: 'На той стороне есть те, кто в тебе нуждаются'. А кто там на той стороне остался?

– Эспи и остальные!
– понял Ичиго.
– Та странная кучка пустых!

Он помнил этих ребят.

Весьма странная Эсперанса, которая встретилась ему еще в той яме и которая дала ему весьма необычные мысли о природе пустых. И которая оказалась крайне могущественным пустым и главой их маленькой группы. Она оказалась весьма доброй и заботливой, а уж к тем малышам вообще была мамой. Затем те два гиперактивных котенка, которые носились повсюду и шумели. Затем большая зеленая росомаха Лия, что постоянно ворчит и читает какую-то развратную мангу с яоем. И тот старый пустой с кучей рук и лиц, что, как настоящий дедушка, поглядывал на них, и казалось, по-доброму улыбался.

– Его друзья среди пустых остались в Хуэко Мундо, и не понятно, что с ними сделает Айзен, если Караса не будет рядом.

Йоко на этих слова отвела взгляд.

Учитель успел рассказать ей об этой Эсперансе и чем она является. Поверить в то, что часть души ее брата переселилась в тело пустого, слилась с душой иной девушки и множества других синигами, и сейчас живет там. Что ее помнят там и...

– 'Как вообще на такое реагировать?'

– Эспи? Это кто?
– спросил Ренджи.

– Если я правильно понял объяснение Караса, то... Это вроде как реинкарнация в виде пустых неких Кано, Анзу и хрен знает скольких еще фоновых статистов, вошедших в состав Меноса, - пояснил колдун, - Первые два вроде бы стали стержнем новой личности, причем с сохранением части воспоминаний.

Глаза Абарая начали расширяться от шока.

– Так или иначе, у Караса было много причин так поступить. Так что не стоит считать, что он просто так всех вас бросил.

– Согласен, - поправил свои очки Исида.
– Если задуматься, то причин у него действительно было немало, и немаловажная в том, что отчасти этот Айзен был прав. Даже если бы Вен-сан не был созданным Айзеном гомункулом, Готей никогда не примет пустого в свои ряды.

– Не говори так, - нахмурился Кван.
– Карас наш друг и...

– Его друзья может и примут его, а вот остальной Готей?
– посмотрел очкарик ему в глаза. Молодой наследник дома Фон погрустнел, поняв, что имелось в виду.
– Вряд ли начальство восстановит его в его звании или доверит хоть что-то. Другие синигами будут бояться его, ведь он 'монстр' и в любой момент может кинуться на них. Про вашу знать даже говорить не буду, быстро потребуют или усыпить тварь, или сдать в лабораторию. При всем желании и скидках, но у пустого тут нет будущего...

Исида прав. Как ни печально, но он прав. Это признавали все.

Ичиго вспомнил свою появившуюся маску...

– 'Я что такой же? Я тоже каким-то образом попадал в руки этого Айзена? Нужно по возвращению поговорить с отцом обо всем. Он мне задолжал ответы, как и Урахара'.

Так или иначе, но, что делать дальше, не ясно.

Караса можно теперь понять, но от этого не легче.

– Короче, народ, - поднялся со стола Така.
– Отдыхайте и приводите свои мозги в порядок. А еще советую вам подумать над тем, как стать сильнее. Айзен еще даст о себе знать, и вы от необходимости столкнуться с ним никуда не денетесь.

После этих слов народ начал расходиться.

Нужно обдумать все...

Все это...

***

– Вот значит как, - тихо произнесла Сой Фон, выслушав рассказ.

Они во временном кабинете капитана были втроем. Хебико, Сой Фон и Йоруичи. Последняя сидела довольно тихо и молча слушала рассказ первой. Та рассказала все что знала об их встречи с Карасом и их планах. Перед этим все ей рассказала Йоруичи-сама, которая поведала о том, что случилось с ней и причину всего.

Правда была болезненной и неприятной, но ее необходимо было принять.

Сначала убийства ее людей, затем осознание того, что это были предатели... Шаолинь до сих пор не могла поверить, что Юске был 'кротом'. Он ведь и ее провел, убедил в том, что он верный и преданный, сумел сыграть на ее чувстве вины и горе. Так долго обманывал и смеялся над ее страданиями.

Это был позор, позор, что она не смогла разглядеть такое...

– 'Возможно, мне стоит сложить с себя обязанности капитана,– подумала она. После такого позора сложно быть уверенной в том, что все, сделанное тобой, было правильным.
– Нет, мне сейчас никто не даст уволиться. Не в такое время'.

В груди все болело.

Она видела его...

Видела перед собой...

Живого...

Пусть он изменился, пусть он стал другим немного, но это был он...

И он ушел...

– 'Несправедливо'...

Она тяжело вздохнула.

– Оставьте меня.

– Шаолинь...
– сказала Хебико, но подруга уже отвернулась.

Опустив голову, Змейка вышла из кабинета.

Йоруичи тоже вышла, понимая, что своей ученице она сейчас ничем помочь не может... И это омерзительное чувство бессилия было ужаснее всего...