Ворон

— Леди Милдред большую часть времени либо ткала, либо отдыхала. С возрастом ее стали одолевать хвори, — пояснила Бирангари.

— А если кто-нибудь поранится? — поинтересовалась Уинн.

— Тогда ему перевязывают раны и надеются на лучшее.

— Так не годится. Элдред, где Эдвин Этельхард? Мне надо немедленно с ним поговорить! Легкая работа может быть выполнена кем угодно, ноя целительница, а поскольку здесь в Элфдине некому лечить людей, тогда это станет моей обязанностью.

— Господин в поле. Там сегодня собирают колоски, — ответила Элдред.

— Отведи меня к нему, — решительно сказала Уинн. — Нельзя терять ни минуты.

Хмыкнув себе под нос, старуха повела Уинн через распахнутые ворота, вниз по дороге на поле. Там они отыскали Эдвина Этельхарда верхом на лошади, который с благожелательным видом наблюдал, как женщины и дети тщательно собирали после жатвы оставшиеся колосья овса, ржи, ячменя. Все, что они сумеют найти, останется им. Это будет добавка к их зимнему пропитанию, которое им дает хозяин. Удачный сбор означает более сытое существование зимой.

Когда Уинн и Элдред подошли к нему, Уинн внимательно разглядела Эдвина Этельхарда, потому что вчера у нее было слишком мало времени. Он был очень высок. Ростом, по крайней мере, с Эйниона.

Ловко сидел на коне. Красивое лицо дышало довольством и спокойствием. Вокруг глаз и рта разбегались морщинки. Большой чувственный рот подходил к его внешности. Ей вспомнились поцелуи, которыми он вчера осыпал ее, и она почувствовала, как теплая волна накрыла ее. Уинн заставила себя сосредоточиться лишь на его внешности. Его длинный, безупречно прямой породистый нос мог принадлежать и королю. Она перевела взгляд на его руки, державшие поводья, — большие, красивые, с длинными изящными пальцами.

— Доброе утро, мой господин, — учтиво приветствовала его Уинн, встав у правого стремени.

Серо-голубые глаза лорда мгновенно оживились, и он с улыбкой посмотрел на нее.

— Доброе утро, моя дикая уэльская девочка. Ты хорошо поспала?

— Да, благодарю вас, что дали мне отдохнуть, мой господин, но я узнала, что в вашем поместье нет целителя. Это правда?

— Да. Почему ты спрашиваешь? Ты больна? — забеспокоился он.

Уинн покачала головой.

— У меня прекрасное здоровье, мой лорд Эдвин. Я спрашиваю вас, потому что умею лечить людей. Пока я буду в Элфдине, я могла бы стать вашим домашним лекарем. Бирангари сказала мне, что в доме нет ни аптеки, ни лечебных мазей, ни запаса лекарств. Если на Элфдин обрушится какая-нибудь страшная болезнь, вы потеряете много людей.

Не успел он ответить, как в поле раздался пронзительный вопль и крепостная женщина начала кричать. Тан направил лошадь в поле, и Уинн поспешила за ним, чтобы выяснить, что стряслось. В середине поля на коленях стояла женщина, прижав к груди маленькую девочку.

— Что случилось? — спросил Эдвин Этельхард.

— Моя дочь, господин! — всхлипывала женщина. — Моя дочь поранилась. Я не могу остановить кровь!

Уинн добежала до испуганной матери и ее девочки и опустилась около них на колени.

— Я целительница, — спокойно сказала она мелодичным и успокаивающим голосом, в котором, однако, слышались повелительные нотки. — Дай я взгляну на руку девочки.

В страхе мать отпустила дочкину руку, и кровь хлынула ручьем, вызвав новый крик матери.

— Замолчи! — прикрикнула Уинн и, приподняв слегка юбки, оторвала кусок ткани от рубашки. — Ты только пугаешь свою дочку. — Она начала тщательно и туго перевязывать руку девочке, чтобы остановить кровотечение. — Не отвезете ли вы ее в дом, мой господин? — попросила Уинн Эдвина Этельхарда. — Мне надо приготовить лекарственную мазь для раны. — Она повернулась к матери девочки. — Передай ребенка господину, женщина, и следуй за ним.

Тан взял малышку у плачущей матери и направил лошадь к дому. За ним шли Уинн и другие женщины.

— Элдред, мне понадобятся лук, соль, уксус, рута и мед, а также ступка и пестик. Ты можешь найти все это? И еще чистую ткань, порванную на полоски, миску и кувшин с кипятком.

Элдред деловито кивнула.

— Да, госпожа! Немедленно. — И она на удивление проворно пустилась вперед, обгоняя их, невзирая на свой почтенный возраст.

Когда они добрались до дома и вошли в зал, Элдред уже отдала приказания домашним слугам, и те метались взад-вперед в поисках необходимого.

— Положите ребенка на скамью возле очага, — распорядилась Уинн.

Эдвин Этельхард осторожно опустил девочку и отступил, наблюдая за Уинн. — Успокой своего ребенка, женщина. Ты облегчишь мне работу.

— Она умрет? — дрожащим голосом спросила испуганная женщина.

— Нет, мы остановили кровь, — спокойно ответила Уинн. — Мазь, которую я приготовлю, защитит рану от заразы и не даст ей гноиться. — Уинн направилась к высокому столу, где Элдред уже расставила все необходимое. — Сними кожуру с лука, — попросила Уинн молодую служанку, — и тонко порежь его. — Она быстро собрала все, что ей требовалось.

Зал замер, слуги широко раскрытыми глазами следили, как Уинн растерла лук в густую пасту, которую затем смешала по очереди с измельченной солью и небольшим количеством уксуса.

— Приготовьте мне еще одну ступку, — приказала она.

Ее быстро принесли. Уинн взяла листья летней руты и истолкла их в тонкий порошок, потом добавила мед и тщательно все перемешала.

Оставшись довольна этой смесью, она добавила ее к луку, соли и уксусу и еще раз перемешала. Потом попросила, чтобы девочку принесли к столу.

Она осторожно развязала наскоро сделанную повязку, приговаривая при этом:

— Я вымою твою ручку, девочка, а потом прогоню с помощью вина всю злую жидкость. Тебе будет больно, но ты ведь храбрая, я знаю. — Улыбнувшись девочке, она как можно аккуратнее промыла пораненную руку, дуя на нее, когда малышка начинала морщиться от боли. Когда рана наконец была хорошо промыта, Уинн сказала:

— Ты вела себя очень храбро, моя дорогая. Теперь я положу хорошую целебную мазь на твою рану и завяжу ее чистой тканью. — Разговаривая с девочкой, она ловко работала руками. — Приходи ко мне завтра утром, я посмотрю, как заживает твоя рана. Ну вот и все, — сказала она, заканчивая перевязывать руку. — А теперь иди к маме и передай ей, что я довольна тобой.

Малышка побежала к матери. Когда Уинн спустилась с помоста в зал, женщина подошла к ней и бросилась в ноги.

— Госпожа, благодарю вас за то, что излечили мою дочь. Да благословит вас Господь! — Потом, поднявшись с пола, она вместе с дочкой покинула зал, а за ней и все слуги.

— Элдред, найди мне каменный горшочек и переложи туда оставшуюся мазь. Она мне потребуется завтра, — сказала Уинн служанке.

— Да, госпожа! — последовал ответ.

— Ты на самом деле целительница, — тихо произнес Эдвин Этельхард, — и умеешь хранить спокойствие в трудную минуту. Думаю, Рори Бэн оказал мне большую услугу, чем предполагал. У тебя будет все, что нужно для приготовления лекарств, Уинн. В конце зала есть небольшая комната, которую использовали как кладовку Элдред знает, что я имею в виду. Ты можешь взять ее для своей аптеки, а также все для ее оборудования.