Вороны Чернобога

– Ты так рано, - равнодушно сказала Алевтина, выглянувшая в коридор.

– Как всегда, - пробормотала Руся, с облегчением принимая завуалированное ворчание кузеновой жены: можно хотя бы некоторое время не думать о том инциденте у входа в ТЦ! И вошла в парикмахерскую.

Через минуты, пока она ненужно проверяла наличие половой щётки, ведра и швабры, появились все четыре девочки-парикмахерши. И вот здесь Руся снова удивилась: никто из них даже слова не сказал о её чудной причёске! Будто и не заметили! А потом смирилась, хотя ожидала активных расспросов, - и рабочий день начался и покатился.

Машинально выполняя все привычные действия, Руся размышляла обо всём подряд. Вызывал любопытство беленький, который с накачанными руками: почему он обратил на неё своё внимание? Что за странная фраза от Шпиона, который больше похож на лесного ворона из тех, что селятся на кладбищах? Судя по всему, они знакомы, но, кажется, не слишком… ну… дружественно. Интересно, беленький подчинится Шпиону? Но в чём? Таинственная фраза Шпиона жутко интриговала… А потом до неё дошло. И сразу - мороз по спине: а если Шпион будет дожидаться её с работы?! Уставившись в стену невидящими глазами, Руся неуверенно пожала плечами: а для чего? Для плохого или хорошего? Попросить, что ли девчонок-парикмахерш вывести её в своей компании из ТЦ? Не засмеяли бы только - типа, парень, может, познакомиться хочет, а ты!..

И только к концу смены девушка сделала открытие: её “новую” причёску заметили три человека. Шпион. Беленький. И бабуля. Ещё одна загадка: что бы это значило?!

За полчаса до конца работы Руся осторожно подошла к дверям ТЦ и, спрятавшись за одним из столбов фойе, тщательно обозрела площадь перед центром. Сначала глаза наткнулись на Шпиона. Тот сидел, ссутулившись, на скамье - одной из ближайших к входу. Потом, глянув на остановку, Руся обомлела: с лестницы от неё спускался тот самый беленький. Шёл быстро и легко, словно предполагая, что его никто остановить не может. Наверное, думал, что Шпион ушёл… Пока девушка гадала, что к чему, посматривая то на одного, то на другого, беленький оказался в нескольких шагах от скамьи с Шпионом.

Ка-ак тот поднимался - медленно, угрожающе одним только движением - тёмной тучей! И ведь выглядел не таким уж шибко сильным, как беленький. Но тот резко остановился, обнаружив его. Слабо усмехнулся - разглядела открывшая рот Руся - развёл руками, типа: “Ну, ладно, ладно, всё понял!”, и без пререканий удалился.

Руся вернулась в парикмахерскую. Постояла немного, глядя и не видя, как девочки-мастера обслуживают последних клиентов. Собралась с силами и подошла к Алевтине - попросить телефон. Ух, как боялась, что та не даст - из вредности. Но, узнав, кому должна звонить Руся, хозяйка парикмахерской кивнула и вручила свой аппарат. Руся снова вышла и, встав между двумя опустевшими (рано закрывались) киосками, приложила к уху мобильник. Никаких сомнений!

– Бабуля!
– решительно сказала она.
– А ты не могла бы меня встретить после работы?.. Да нет! Я просто хочу с тобой погулять немного. Или ты уже выходишь с тётей Зиной? Нет?.. Тогда я тебя жду. Ты сюда на троллейбусе, а потом мы пять остановок погуляем… Тебе нравится моя идея?
– заулыбалась она на довольный голос бабули.
– Тогда жду!..

Она убрала мобильник в карман джинсов и посмотрела наверх.

– Фиг тебе!
– пробурчала она.
– Пугать меня вздумал… - Подумав, поправилась: - Вздумали! Фиг вам обоим!

Глава вторая. Данияр

Трое суток беспрестанного действия. Порой казалось - он вот-вот не только почует, как подрагивают ноги, но и свалится. И будет дрыхнуть в любом месте, где ни свалился. “Устал” - смешное слово для оценки собственного состояния. “Вымотался” - ближе к истине.

Под конец третьих суток Данияр решил: хватит, пора отдохнуть. И дошёл до своей новой квартиры, чтобы рухнуть на старый диван, пахнущий пылью и кожзамом, и сомкнуть глаза на бесконечные часы отдыха. Глаза закрыть не успел - шарахнуло по нервам: набатно зазвенел мобильник. Данияр часто по тону звонка интуитивно понимал, что дело - швах, но такое… такого врагу не пожелаешь услышать.

– Данияр, - глухо сказал старик Мрак.
– Всеволода убили. Я ухожу. В последнюю встречу он сказал - нашёл троих наших. Но ни слова о том, кто они - эти трое. Прости, но тебе придётся искать их. Пока до них не добрались. Я выхожу из игры. Теперь старший ты. Прости…

И отключился.

Данияр бессмысленно смотрел на замолкший мобильник.

Потом начал понимать.

Мраку не стоило просить прощения. Старику под девяносто. Он устал и хочет спокойно дожить до своего последнего дня. Данияр это понимал и принимал.

Но Всеволод… Старший погиб?

Данияр подошёл к кухонному окну и невидяще уставился на небольшой сквер во дворе дома. В голове прокручивалось одно и то же: Всеволод оставил его за старшего. За старшего поневоле. Нет, неправильно. Его оставили старшим. И теперь, кроме бесплодных ночных погонь и безрезультатных поисков, на нём, на Данияре, ещё и поиски троих. И ответственность за них, за их жизни. С чего начинать? С чего начинать?.. Когда вопрос зацикленно и болезненно застучал по вискам, Данияр обернулся к кухонному висячему шкафчику.

Квартира куплена недавно. От умершей старухи достались мебель и предметы помельче. Родственникам не захотелось что-то убирать в доме, а потому самую капелюху, но снизили цену, исключив из неё деньги за старую рухлядь, от которой, как они считали, новый жилец будет постепенно избавляться сам. Мелочь, а приятно.

Он распахнул дверцу навесного шкафа, вынул слишком лёгкую кофейную банку, встряхнул её. И поморщился. Надо сходить в магазин. Без кофе он перестаёт соображать.

Вернулся домой не сразу.

В движении мозги лучше работают. И он понял, что сейчас главное - проникнуть в квартиру Всеволода и взять его мобильный телефон. Старший не любил носить с собой мобильник - считал лишней вещью, которой не место в кармане. Так что телефон должен быть в квартире…

Правда, добравшись до дома Всеволода, Данияр досадливо и со злобой к себе самому, отупевшему за бессонные дни и ночи, выяснил, что в квартиру не попасть: там орудовала полиция. Некоторое время он стоял в небольшой по утреннему времени толпе, глазеющей на полицейские машины и на полицейских, бегающих с обалделыми глазами. В отличие от толпы зевак, Данияр знал, почему у полицейских ошалелые глаза. Всеволода не просто убили. Из него выпили кровь… И ладно, если только это. Судя по молодому полицейскому, который резко выскочил из подъезда, огляделся ополоумевшими глазами, явно не видящими ничего и никого, а потом кинулся к кустам на газоне и наблевался там вдоволь, тело Всеволода представляло собой…

Данияр хмуро опустил глаза…

Остаться старшим для тех троих, кого ещё не видел. Задачка та ещё…

Он забрёл в магазин, взял молотый кофе, поплёлся домой.

В подъезде не сразу, но узнал визгливый голос своей несостоявшейся… невесты? Жены? Мать подсунула. Уверяла, что Эта будет идеальной женой. Эта - тоже уверяла, что влюбилась по гроб жизни…

Данияр постоял немного, непроизвольно морщась от грохота и визга - по голове здорово било, и понял, что соседей пора выручать. Выручил… Что его потом понесло спуститься на этаж?.. Та же интуиция.