Ворошилов
Шрифт:
— Ведь это же только предположение...
Возвращаясь с лондонского съезда в Луганск, Ворошилов-Володька едва не попал в лапы полиции. Агенты охранного отделения ждали его на вокзале. Клима вовремя предупредили ребята из городского партийного комитета, помогли сойти с поезда на полустанке перед городом. Они прятали его на конспиративных квартирах, в домах, где жили «благонадёжные» для властей луганчане.
В «Рассказах о жизни» Ворошилов вспоминал, что после V съезда РСДРП обстановка в Луганске и его окрестностях всё более накалялась. Всюду рыскали полицейские, жандармы, конные казаки, шпионская агентура. Распоясались черносотенцы из «Союза русского народа» и анархисты. Они бесчинствовали на улицах и в общественных местах, избивали рабочих, совершали бандитские налёты на рабочие окраины. В ответ на это некоторые рабочие, доведённые до отчаяния,
Разгул реакции и непрерывные аресты порождали у недостаточно закалённых рабочих уныние и даже панику. Среди наиболее отсталых из них началось пьянство, а кое-кто вступил на путь предательства интересов своего класса: стал выдавать полиции партийных и профсоюзных активистов. Всё это, конечно, усложняло и без того тяжёлые условия деятельности социал-демократов. Но они, несмотря ни на что, делали своё дело.
«Мы старались использовать каждый час, — писал К. Е. Ворошилов, — надо было передать в надёжные руки и хорошо упрятать оружие, партийные документы, денежные средства, печать Луганского комитета, конспиративный шифр, подобрать опытных и верных людей для связи с соседними партийными организациями и большевистским центром... Мы работали без отдыха и передышки, спали 3-4 часа в сутки, соблюдали величайшую осторожность, часто были вынуждены гримировать свою внешность» [46] .
46
Ворошилов К. Е. Рассказы о жизни. С. 282.
И всё же полиция выследила Володьку. В ночь на 31 июля 1907 года Ворошилова арестовали. Клима продержали в луганской тюрьме почти два месяца. Ежедневно жёстко допрашивали, требовали, чтобы признался в антигосударственной деятельности. Он держался стойко, всё отрицал: «О работе Луганской большевистской организации ничего не знаю, подрывом устоев империи не занимался... Да, бывало, правопорядок нарушал. Так это когда сильно выпивший».
Для привлечения Ворошилова к судебной ответственности официальных оснований не было, хотя власти, чины охранки знали, что он один из активных луганских революционеров. Что делать? Не отпускать же его на свободу. Решение о нём принималось на самом верху — министром внутренних дел. Министр постановил: «Выслать К. Е. Ворошилова в Архангельскую губернию под гласный надзор полиции на три года, считая срок с 1 октября 1907 года» [47] .
47
Днепропетровский областной государственный архив (ДОГА). Фонд ЕГЖУ. Д. 556. Л. 3 (об.).
В конце сентября Клима Ворошилова отправили в Пинежскую ссылку.
Архангельские ссылки
Пинега в 1907 году — это небольшой городок в Архангельской губернии. Он находился в 230 километрах восточнее губернского центра. Городок вытянулся на высоком берегу реки Пинеги, за ним начинались бескрайние просторы Заполярья.
Пинега считается одним из древнейших населённых пунктов Русского Севера. Когда-то он был крупным поселением Новгородской Руси [48] .
48
В 1991 году в ходе раскопок в Новгороде в слое XI века был найден деревянный «цилиндр-замок» (пломба), на котором был изображён княжеский знак в виде трезубца и высечена надпись: «В Пинезе 3 тысяче». См.: Рыбина Е. А. Образование в средневековом Новгороде (по археологическим материалам) // Рыбина Е. А. Новгородская Русь: Историческое пространство и культурное наследие. Екатеринбург: Банк культурной информации, 2000. Вып. 3. С. 26.
Со времён царствования Романовых ему отводилась роль суровой ссылки. Сюда вывозили «на вечную жизнь» опальных бояр. Так, фаворит царевны Софьи, князь Василий Васильевич Голицын провёл здесь свои последние годы и был захоронен в Красногорском Богородицком монастыре.
В 1780 году императрица Екатерина II на месте упразднённого Кеврольского
уезда и части Двинского уезда своим указом учредила Пинежский уезд Архангелогородской губернии Вологодского наместничества. В начале XX века в Пинеге постоянно проживали немногим более шестисот человек и ещё около шестидесяти — временно.Ворошилова доставили по этапу в неведомое для него далёкое от родного Донбасса Пинежье прохладным октябрьским днём. Поначалу, прибыв на место, где ему предстояло провести три года, он ужаснулся. Но вскоре впечатление изменилось. К. Е. Ворошилов, будучи уже Маршалом Советского Союза, оставит о первой своей ссылке добрый отзыв. По его словам, Пинега Архангельской губернии, куда он был определён для отбывания ссылки, оказалась замечательным городом, красиво расположенным на небольшой возвышенности вдоль берега реки. Прибыв в Пинегу под конвоем полицейского стражника, Клим Ворошилов моментально почувствовал в местных жителях русскую широту и удаль. Всё это приятно его удивило.
Клим узнал, что до него здесь отбывали ссылку участник III и IV съездов РСДРП социал-демократ А. И. Рыков и другие видные российские революционеры.
В период, когда Ворошилов появился в Пинеге, там находилось более двух десятков политссыльных, с большинством из которых он сразу вошёл в контакт, с некоторыми подружился. Особенно близко сошёлся с бывшим учителем большевиком Павлом Лагутиным и молодой одесской революционеркой Марией Найдой. С Найдой они вынашивали идею побега, разрабатывали план его осуществления. К ним примкнули член РСДРП с 1903 года Яков Бутырин и польский социал-демократ врач Викентий Богуцкий.
Яков Петрович Бутырин был активным деятелем революционного движения в России. Он и здесь, в ссылке, проявлял свою неукротимую энергию, вокруг него концентрировались интересные, предприимчивые люди, мастера на все руки. Под стать ему был и Викентий Мечиславович Богуцкий. Работая уездным врачом, он имел хорошие связи и в Пинеге, и в Архангельске. Благодаря им Клим и Мария обстоятельно подготовились к побегу: изучили маршрут, обзавелись подложными документами, запаслись едой, тёплой одеждой.
Пинегу они покинули в ночь с 20 на 21 декабря. Только через сутки полицейские стражи обнаружили их исчезновение. Архангельскому губернатору 23 декабря из Пинеги полетело от исправника Кунникова тревожное телеграфное донесение за номером 795: «22 декабря 1907 года скрылись политические Ворошилов и Найда. Приступаю к розыску» [49] .
На поиск беглецов были брошены немалые полицейские силы — две группы местных блюстителей порядка, однако все попытки поймать скрывшихся оказались безрезультатными. По продуманному заранее плану Ворошилов и Найда ушли из Пинеги в одно время, но разными путями.
49
ЛОГА. Ф. 1. Оп. 4. Т. 4. Д. 189. Л. 4.
Как вспоминал впоследствии Ворошилов, поймать его стражникам не удалось, потому что товарищи, которые принимали участие в организации побега, встречали и провожали его в разных местах, укрывали от полицейских глаз, обеспечивали надёжный приют.
Клим благополучно добрался до Петербурга, связался с подпольным ЦК РСДРП, где ему дали направление для работы в Баку.
На Кавказ Ворошилов ехал через Луганск и, конечно же, не мог не сделать короткую остановку в родном городе. Вечером посетил своего друга литейщика Сергея Петровича Сараева. Друзья долго не ложились спать — разговоры, разговоры, никак не могли наговориться.
В эту же ночь полиция совершила налёт на квартиру Сараева, извещённая провокатором о том, что Ворошилов остановился именно там. Сергей Петрович указал Климу потайной выход и стал тянуть время, не отпирая двери незваным гостям. Полицейские грубо вломились в дом, открыли стрельбу.
Клим незаметно покинул дом, а Сараев во время стрельбы был тяжело ранен и на следующий день скончался.
В Баку Ворошилов встретил Сталина, он там находился с середины года. Согласно сообщению главного полицейского начальника на Кавказе полковника В. А. Бабушкина в Департамент полиции, «12 июня 1907 года в Баку из Тифлиса прибыли два видных социал-демократа, грузины: один по кличке Михо, о другом известно, что он участвовал в Лондонском съезде РСДРП» [50] . Михо — это Михаил Давиташвили, а делегат съезда — Иосиф Джугашвили.
50
ГАРФ. Ф. 102. ОО. 1907. Д. 5. Ч. 3. Л. 49.