Воровство и обман в науке

Когда в самом конце XIX века вдруг нашлись записные книжки Леонардо да Винчи, которые считались навсегда потерянными, в научном мире это известие было воспринято как настоящая сенсация. Оказывается, их несколько столетий утаивали частные коллекционеры. После досконального изучения специалистами личных записей итальянского просветителя вновь разорвалась сенсационная бомба. Выяснилось, что создатель бессмертных полотен, всяческих механизмов и оригинальных проектов был еще и исключительно плодотворным исследователем… Ему был свойственен не только свободный полет мысли, но и чуткое восприятие реальных и нереальных миров. Находясь в вечном поиске истоков истинного знания, он по крупицам отбирал все самое ценное, что рождала человеческая мысль, вникал в суть самых непостижимых природных явлений, допуская при этом взаимоисключающие суждения во взглядах на устройство мироздания. Ничего странного здесь нет. Ведь только гениальные умы способны осознавать, что весь мир состоит из сплошных противоречий и на них держится.

Удивительно, что разбросанные по этим записным книжкам идеи Леонардо предвосхищали на целые столетия вперед многие уникальные открытия. Его рассуждения о природе инерции, трения, сопротивления материалов, о движении тел, резонансе, наложении волн, подъемной силе, влиянии среды на окраску тел повергли в шок всю ученую общественность. Из них, например, следовало, что Леонардо да Винчи раньше Ньютона сформулировал один из основных законов механики: любое действие равно противодействию и направлено в противоположную сторону. Раньше Паскаля он вывел "закон Паскаля" о сообщающихся сосудах. Причем на приоритет этого открытия имел самые серьезные претензии. Высоко были оценены созданные им гидротехнические проекты, схемы землеройных и деревообрабатывающих машин, устройства ткацких и печатных станков. Леонардо да Винчи уже тогда самостоятельно разработал конструкционные принципы летательных аппаратов, приводимых в движение мускульной силой человека, в том числе известного нам вертолета. Им были графически изображены практически все основные элементы парашюта (купола, стропов и т. п.) как устройства для безопасного спуска с высоты людей и грузов. Трудно даже представить, что к парашюту люди вернулись лишь через три столетия после его смерти! При этом в конструкцию никаких существенных изменений внесено не было!

Диапазон его научного творчества просто поражал своими масштабами. Леонардо влекло к себе и небо, и неизведанные морские пространства. Он упорно искал способы подводного плавания и проводил исследования по спускам на глубину. Кстати, эту неизвестную часть творческого наследия Леонардо изучил и представил нам во всей полноте академик И.О. Орбели, бывший директор Эрмитажа и первый президент Академии наук Армении. Было это в 1940-х годах.

Да к чему только не прикасался блестящий ум Леонардо да Винчи! Наряду с исследовательскими работами по механике, воздухоплаванию, океанографии, гидрологии, он проводил научные изыскания и в области астрономии, ботаники, анатомии человека и животных. Более того: он заложил основы современной сравнительной анатомии, палеонтологии и так называемого астромеханического направления в физиологии. Потрясающими по глубине были космологические идеи Леонардо, которые противоречили господствующим в то время представлениям о Земле как о центре мироздания и однозначно указывали на физическую однородность Вселенной.

Тут уже была не столько ума палата, сколько горе от ума, поскольку обилие в голове безумных на то время идей ничего хорошего обладателю такой головы не сулило. Опасаясь преследований и краж своих работ, Леонардо да Винчи как мог "засекречивал" свои мысли, вел записи в труднодоступной для прочтения форме. Он писал не на принятом тогда в науке латинском, а на родном итальянском языке, использовал арабскую форму письма — справа налево, прибегая к максимально возможным условным сокращениям. Слова он разбивал по слогам и присоединял их к слогам, взятым из других слов или, наоборот, из букв нескольких слов "лепил" одно новое, перетасовывая весь текст. Совершенно произвольным образом он применял пунктуацию, менял буквы местами (вместо "г" писал "д", вместо "и" — "у"), а отдельные буквы вообще переворачивал вверх тормашками.

О чем говорит такая предосторожность? Да о том, что великий мастер знал цену своим трудам и риск быть обчищенным всеми возможными способами сводил до минимума. Оттого и не имел прижизненных публикаций. Именно по этой причине его опережающие время идеи остались незамеченными и невостребованными. "Заслуга нашего столетия в том, что мы подняли этого дремавшего веками гиганта", — не без гордости заметил исследователь рукописей Леонардо американец Б. Дибнер. И к его словам нельзя не присоединиться. "Находка века" действительно "состыковала" нас с одним из величайших гениев, которых когда-либо рождало человечество.

Небезынтересный анализ творчества Леонардо да Винчи сделал историограф Э. Беллоне. На его взгляд этот мощнейший исследователь в методах познания мира постоянно метался туда-сюда и летал как маятник из одной стороны в другую. То он возводит чистые математические выкладки в абсолют, ставя во главу творческого видения правило "золотого сечения" и отбрасывая напрочь всякий опыт, наблюдения и практику, то неожиданно превозносит техническое творчество, которое без опыта и практики вообще ничего не стоит. Да еще и посылает ко всем чертям свои "дьявольские" мысли. Как утверждает Беллоне, Леонардо да Винчи сделал лейтмотивом своего творчества принцип сомнения во всем и вся, кидаясь в крайности прямо по Вергилию: "A Posteriori" ("На основании опыта") и "A priori" ("Независимо от опыта"). Не на основании ли творческого кредо Леонардо и сформулирует впоследствии выдающийся французский мыслитель, основоположник рационализма, Рене Декарт свой знаменитый принцип "De omnibus dubitandum est"?

Очень занятно охарактеризовал стиль работы Леонардо да Винчи его соотечественник Б. Кастильоне, сказав о нем следующее: "Один из величайших живописцев человечества ни во что не ставил исскуство, в коем он превзошел всех, и взялся за философствование. И в этой области у него были столь специфические и фантастические понятия новаторского пошиба, что для их уразумения не хватило бы всего его искусства". Вот так-то. По мнению видных историков науки англичанина Э. Томбриха и американца Д. С. Стронга, амбиции Леонардо-мыслителя всегда брали верх над чувственным восприятием Леонардо-художника, которое было столь загадочно и непонятно, что до сих пор обескураживает нас.

Мистический интерес к личности Леонардо да Винчи побудил отдельных историков науки изучить соответствующие труды его предшественников. Что же из этого вышло? Третья сенсация! Как оказалось, ряд рисунков, математических выкладок и отдельных мыслей Леонардо да Винчи удивительно точно совпали с идеями и их наглядными разработками, обнаруженными в этих трудах. Что же выходит? Леонардо да Винчи, которого всю жизнь обворовывали, некогда кого-то обворовал сам? Поистине ошеломляющее открытие. И можно ли приписать его чистой случайности?

Обычно душа разоблачению кумиров противится. В особенности таких, как Леонардо да Винчи. Ведь он служил всем поколениям творческой молодежи образцом самой высочайшей нравственности, которую проповедовал и своим великим искусством, и своими наставлениями. Вот только одно из его многочисленных изречений: "Ложь настолько презренна, что даже если она станет хорошо говорить о великих делах бога, она отнимет благодать у своего божества, а истина обладает таким превосходством, что даже если она начнет хвалить самые ничтожные вещи, они сделаются благородными!" Просто невозможно представить, что произнесший эти слова человек был способен опуститься до примитивного жульничества, грубого заимствования чужого интеллекта и срисовывания чужих чертежей! Однако, не за это ли "второе я" он понес такое страшное наказание, как разбазаривание после его смерти разными непристойными людьми того, чему посвятил всю свою жизнь? Да что наследие! Как только Леонардо да Винчи был заподозрен историками в моральной нечистоплотности, низвержение его личности дошло, можно сказать, до края. По западным странам тут же покатилась молва, что общепризнанный гений вообще не сделал ничего достойного для науки, будучи самым обыкновенным шарлатаном. Конечно, поддержали ее далеко не все.

В противовес такой категоричной переоценке ценностей ряд американских ученых единодушно объединился в общество за восстановление репутации Леонардо да Винчи. Спрашивается, зачем миру все эти эмоциональные всплески? Что они решают теперь? И хотя сам художник утверждал, что "противник, вскрывающий ошибки, полезнее, чем друг, желающий их скрыть", есть ли в этих противниках нужда на настоящий момент? И не рискуют ли они, вооружившись палками, потерпеть поражение? Слишком уж далеко отстоят от нас и великий мастер, и эпоха Возрождения, слишком по-разному осознаются различными поколениями их потери и приобретения, чтобы вынести объективную оценку "свежим фактам", не заплутав в трех соснах. Ведь мы привыкли оперировать совершенно иными научными категориями и нравственными принципами, чем те, что бытовали в XV веке, имевшем свои традиции, обычаи, культуру, мораль и определенную совокупность знаний. Общественный разум человечества склонен смотреть на минувшее со своей колокольни, и поэтому его оценки почти Всегда будут грешить недостаточной объективностью

Нас коробит от дефицита щепетильности в Леонардо да Винчи, но если пролистнуть назад еще одно тысячелетие и оказаться в "золотом веке" Древней Греции, то мы только и будем натыкаться на аналогичные случаи. Почему? Да потому что в этот период было просто принято приписывать зарождающиеся то здесь, то там оригинальные идеи кучке наиболее именитых мыслителей, хотя в наших глазах такие действия и выглядят кощунственными. Специалистам по истории науки Древнего мира и раннего Средневековья бывает действительно чрезвычайно сложно точно указать автора того или иного научного достижения. И любой успех в таком тонком и деликатном деле воспринимается ученым миром как безусловная победа блестящего историка-детектива.