Восемь дней в неделю

Это тоже было правдой. Когда дело касалось Кузнецова, Игорь на слова не скупился. Впрочем, не скупился и Кузнецов, когда речь шла об Игоре. Но сейчас Анну Ивановну интересовало совсем другое.

— В классе сейчас идут разговоры о каком-то письме, — медленно и четко выговорила Анна Ивановна. — Вот об этом я и хотела тебя спросить.

Игорь снопа насторожился.

— А почему меня? Я ничего не знаю!

— Ну, кое-что знаешь. Не можешь не знать.

— Знаю, что говорят про какое-то письмо…

— А вам известно, что Аня никакого письма не писала?

— А вы знаете, кто написал, Анна Ивановна?

— А почему ты думаешь, что его вообще кто-то писал?

— Да все говорят… А вы знаете, кто написал?

Медленно, словно раздумывая, Анна Ивановна проговорила:

— Может быть, Кузнецов, может быть, Лиля. Может быть Вика. Может быть, Кукин, может быть, ты…

Игорь побледнел. Глаза его широко открылись.

— Я?! Анна Ивановна, вы думаете на меня?

Анна Ивановна промолчала.

— Даю честное слово!.. Самое честное!.. Клянусь под салютом!.. Никаких писем я не писал!

Игорь так взволновался, что Анне Ивановне стало просто ты дно за свои подозрения. Эти подозрения родились у нее, когда она заметила, как настойчиво Игорь подводит к тому, что во всем виноват Кузнецов.

— Ты извини, — мягко сказала Анна Ивановна. — Я верю. Но ты мальчик неглупый и должен понимать, что раз письмо писала не Аня, приходится подозревать всех. Я, собственно, хотела спросить — от кого ты узнал о письме?

Игорь, в отличие от Вики и Лили, долго не думал.

— От Кукина.

— Как же он тебе об этом сказал?

— Да как всегда. — Игорь пожал плечами. — Подошел и говорит: «Дай списать». Я говорю «Не дам». А он говорит: «Дай, тогда я тебе что-то интересное скажу». Я говорю: «Скажи». А он опять просит списать. Я пообещал. Вот тогда он мне и сказал про письмо.

— Ну, а списать дал?

— Нет, конечно!

— Выходит — обманул?

— Так это для его же пользы, Анна Ивановна!

— Да, — согласилась Анна Ивановна, — для его же пользы… Можешь идти.

Игорь пошел к двери, но внезапно остановился.

— Про наш разговор никому не рассказывать, Анна Ивановна?

— Почему же… Можешь рассказывать. Теперь уже все равно.

*

— Кукин, когда ты узнал про письмо?

— Я, Анна Ивановна?..

— Ты, Саша, ты…

— Я… А вот когда вы к нам домой приходили. В тот день.

— Кто тебе об этом сказал?

— Мне?

— Тебе, Саша, тебе.

— Мне… Олежка сказал, кто же еще.

— Это точно?

— Точно, Анна Ивановна. Честное слово!

*

В тот день в тридцати четырех кухнях тридцати четырех квартир города происходило примерно одно и то же. Остывали на газовых плитах супы и борщи, укутанные полотенцами. Пережаривались котлеты. Картофель разваривался до кисельного состояния. Подгорали в духовках каши.

Матери с негодованием поглядывали на часы, нервно прислушивались к хлопанью дверей лифтов: на каком этаже остановился. Они ждали детей, которые вот уже два часа как должны были вернуться из школы.

Детей не было.

Матери не знали, что в этот момент их дети боролись за дружбу.

Борьба началась сразу после уроков.

Необходимость этой борьбы выяснилась еще на большой перемене, когда класс узнал от Игоря, что Анна Ивановна собирается говорить с директором о походе. Анна Ивановна всегда выполняла свои обещания, и меры нужно было принимать срочно.

Прежде всего было изучено расписание, из которого стало ясно, что до конца дня Анна Ивановна не сможет поговорить с директором во время уроков. Одновременно за Анной Ивановной и за дверью директорского кабинета было установлено наблюдение на переменах. Разведка донесла, что и на переменах Анна Ивановна и директор не встречались. Теперь у Анны Ивановны оставалась последняя, и самая удобная, возможность для встречи с директором — после уроков. Неизвестно почему, но Анна Ивановна этой возможностью не воспользовалась. Сразу после уроков она ушла домой.

Итак впереди был еще почти целый день.

Шестой «в» в полном составе покинул класс и спустился к физкультурному залу. По дороге он потерял двух человек: Володю и Аню, которые бороться за дружбу категорически отказались. Причем отказались они не вместе, а каждый в отдельности, потому что уже несколько дней сидели на разных партах и друг с другом не разговаривали. Выйдя из школы, они разошлись в разные стороны.

К учителю физкультуры для переговоров был послан Кукин. Дело в том, что физкультурник, как бывший баскетболист, мечтал сделать школу целиком баскетбольной. Саня Кукин, исключенный из сборной района по баскетболу за двойки, все же был с физкультурником в самых дружеских отношениях.

Раз восемь поклявшись исправить двойки и снова занять свое место в сборной, Саня получил ключ от зала и наказ «сматываться» не позже чем через час.

Но, как видим, собрание затянулось на целых два.

Собрание началось с короткой стычки Олега и Игоря. Как обычно, стычку начал Олег. И, как всегда, он ее выиграл.

— Дамы и господа… — начал Олег.

Дамы захихикали. Господа тихонько заржали.

— …для начала я предлагаю выбрать председателя. У меня есть железная кандидатура — это я. Кто «за» — поднимите руки.

Первой поднялась рука самого Олега. Затем вскинулась рука верного друга Сани. Посмеиваясь, подняли руки и остальные. Игорь тоже поднял руку, но из кулака этой руки выглядывал кукиш.

— Умственно отсталые участия в голосовании не принимают, — заметил Олег, с интересом разглядывая кукиш.

— Клоунов в председатели не выбирают, — немедленно последовал ответ из-под кукиша.

— Саня, ласково сказал Олег, обращаясь к верному другу.

Саня передвинулся по скамейке поближе к Игорю.

— Ты чего лезешь? — сказал Саня. — Получить захотел?

— Это я лезу! — возмутился Игорь. — Да я вообще могу уйти! Наплевать мне на твоего председателя!

Вскочив на ноги, Игорь бросился к двери. Но Саня опередил его. Грохнув спиной о дверь, Саня прикрыл ее своим телом.

— Ты первый фигу показал… — мрачно заявил Саня. — Вот и сиди теперь.

— Мальчишки, перестаньте ссориться! — потребовала Вика. У нас собрание про дружбу, а вы опять ругаетесь.

— Ясно, Игорек? — спросил председатель. — Собрание про дружбу, а ты ругаешься. Нехорошо затевать ссоры в родном классе.