Восход тьмы

Мальчик остановился, поразмыслив о действиях грача, затем покрутил в руке блестящий коричневый каштан.

– Хорошо, птица, – сказал он, – я только разок взгляну.

Он снова вошел в ворота церковного двора, а грач, кряхтя, как старая разболтанная дверь, неуклюже пошел вперед по дорожке и свернул за угол. Пол смотрел, ухмыляясь. Затем он увидел, как младший брат замер, повернув за угол вслед за птицей. Потом Уилл исчез на секунду и появился снова.

– Пол! Иди сюда быстрее! Здесь в снегу человек!

Пол окликнул пастора, который толкал свой мотоцикл вверх по дороге, чтобы завести его, и они прибежали вместе. Уилл склонился над скрюченной фигурой, лежавшей в углу между церковной стеной и башней. Человек не шевелился, и снег уже запорошил его одежду своими холодными колючими хлопьями. Мистер Бомонт осторожно отстранил Уилла, опустился на колени, поднял голову человека и проверил пульс.

– Он жив, слава Богу, но очень замерз. Пульс слабый. Он здесь уже довольно давно и мог умереть от переохлаждения – посмотрите на снег! Давайте занесем его внутрь.

– В церковь?

– Да, конечно.

– Давайте отнесем его к нам домой, – импульсивно предложил Пол, – это прямо за углом. Там теплее и гораздо лучше, по крайней мере, он может пробыть там до тех пор, пока не приедет «скорая помощь».

– Прекрасная идея, – с теплотой в голосе согласился мистер Бомонт, – ваша мама настоящая самаритянка, я это знаю. До тех пор, пока мы не вызовем доктора Армстронга… мы, конечно же, не можем оставить этого беднягу здесь. Не думаю, что у него есть переломы. Возможно, проблемы с сердцем.

Он подложил свои большие мотоциклетные перчатки под голову человека, чтобы защитить ее от снега, и Уилл увидел лицо бедолаги в первый раз.

– Это Странник! – воскликнул он с тревогой.

Пастор и Пол обернулись:

– Кто?

– Старый бродяга, который околачивается в округе… Пол, мы не может отнести его к нам домой. Может, отнесем его в кабинет доктора Армстронга?

– В такую погоду? – Пол махнул рукой в направлении темнеющего неба, снег снова шел сплошной стеной, колючие хлопья кружили вокруг них, ветер усиливался.

– Но мы не можем взять его с собой! Только не Странника. Он приведет за собой… – Уилл внезапно остановился. – Ох, конечно же, вы не можете помнить, – беспомощно пробормотал он.

– Не беспокойся, Уилл, твоя мама не будет против. Бедный человек… Надо же… – засуетился мистер Бомонт.

Они с Полом пронесли Странника через ворота, как бесформенную охапку старой одежды. Пастору наконец-то удалось завести мотоцикл, и вялое тело кое-как разместили на нем. Странная маленькая компания, толкая мотоцикл с лежащим на нем Странником, направлялась к дому Стэнтонов.

Уилл несколько раз оглянулся в поисках грача, но того и след простыл.

* * *

– Ну и ну, – брезгливо произнес Макс, спускаясь в столовую, – вот уж на самом деле грязный старик.

– Он так вонял, – подхватила Барбара.

– Она мне рассказывает! Мы с отцом мыли его в ванной. Господи, если бы вы его увидели, то отвернулись от своего рождественского обеда. Но сейчас он чист, как новорожденный ребенок. Папа помыл даже его волосы и его бороду. А мама жжет его ужасную старую одежду, она проверила ее и не нашла там ничего ценного.

– Думаю, вреда от старика не будет, – сказала Гвен, выходя из кухни. – Подвиньтесь-ка, это блюдо очень горячее.

– Мы должны запереть все серебро, – предложил Джеймс.

– Какое еще серебро? – Мэри почти испепелила его взглядом.

– Ну тогда мамины драгоценности. И рождественские подарки. Бродяги всегда крадут вещи.

– Этот много не украдет, – успокоил мистер Стэнтон, заняв свое место во главе стола с бутылкой вина и штопором в руках. – Он болен. Сейчас он заснул и храпит, как верблюд.

– Ты когда-нибудь слышал, как храпят верблюды? – спросила Мэри.

– Да, – ответил отец, – и даже ездил на одном. И храпят они именно так. Макс, когда приедет доктор? Жаль, что ему придется прервать праздничный обед.

– Мы не прервали его обед, – сообщил Макс, – он принимает роды, и никто не знает, когда он вернется. Женщина ожидает близнецов.

– О господи!

– Со стариком, наверное, все в порядке, раз он заснул. Просто ему нужен отдых. Хотя должен сказать, что он выглядит слегка помешанным и несет какой-то бессвязный бред.

Гвен и Барбара внесли еще блюда с овощами. На кухне орудовала миссис Стэнтон.

– Что за бред он нес? – спросил Уилл.

– Бог его знает, – ответил Робин. – Это было, когда мы только занесли его наверх. Звучало так, будто он говорил на языке, непонятном человеческому разуму. Может, он прибыл с Марса?

– Я был бы только рад, – сказал Уилл. – Тогда мы могли бы отправить его назад.

Но тут крики одобрения раздались в адрес миссис Стэнтон, широко улыбавшейся поверх блюда с блестящей коричневой индейкой, и никто не услышал замечания Уилла.

* * *

Они включили радио на кухне, пока мыли посуду.

– Большое количество снега снова выпало в южной и западной частях Англии, – сообщал бесстрастный голос диктора. – Снежная буря, в течение двенадцати часов бушевавшая над Северным морем, до сих пор делает невозможной навигацию на юго-восточном побережье. Лондонские причалы были закрыты этим утром из-за перебоев в подаче электроэнергии. Затруднено движение транспорта, что вызвано большим количеством снега и низкой температурой воздуха. Снежные заносы блокируют автодороги и изолируют деревни во многих отдаленных районах страны. Британская железная дорога испытывает серьезные перебои в подаче электроэнергии, и уже зафиксированы случаи, когда составы сходят с рельсов из-за снега. Представитель властей этим утром обратился к населению с просьбой воздержаться от поездок по железной дороге, за исключением случаев крайней необходимости.

Послышался шелест бумаги. Голос продолжал:

– Как сообщило этим утром метеорологическое бюро, сильные бури, которые периодически обрушивались на юг Англии в течение последних нескольких дней, будут продолжаться до конца рождественских каникул. Ситуация с нехваткой топлива обострилась на юго-востоке страны, и владельцев домов просят не использовать электрообогреватели с девяти часов утра и до полудня, а также с трех до шести дня.

– Бедный старый Макс, – сказала Гвен. – Поезда не ходят. Может, поехать автостопом?