Восход. Солнцев. Книга IV

Вот только отросток спал. Я кое-как создал продвинутую версию разрывных. Пока монстры еще не пришли в себя, запустил им в пасти. Взрывы заполнили серую зону, словно из пушки стреляли. Меня даже оглушило из-за того, что рядом стоял.

К сожалению, не убил. Но и этому результату можно порадоваться. Пасти разнес, оставив их без зубов и частей мяса с костями. Вернулся к первому подопытному, пора восстановить утерянное.

Жалко, что не редкий вид. Это я понял по тому, как твари достаточно легко пострадали от моей магии. Поднял выбитые клыки, присмотрелся и выбрал тот, что получше. Рядом сорвал с дерева ветку.

Еще раз взглянул на свои руки. Вот это рост физической силы! Не удивительно, что Топоров вырубился от моей облегченной пощечины. Я всадил нижнюю часть клыка в деревяшку и получил не самого лучшего качества нож, предыдущий нравился больше.

Вспорол брюхо и достал то, что мне нужно — железу. Положил ее на шкуру твари, которая умерла, так и не придя в сознание.

— Черт! — выругался я.

Снова увлекся. Нужно контролировать свою тягу к ножам и их созданию. Остальные монстры поднялись с развороченными мордами и уставились на меня. Дружно попытались завыть. Вышло так себе, слишком гортанно-хлюпающий звук.

Разрывные уже материализовались. Выстрел… Поднял удивленно брови. Моя магия завязла в каком-то куполе, который образовался перед монстрами. А вот это уже плохо… Твари приблизились друг к другу. Их стало раздувать, так, будто они взрывались изнутри. Шерсть спадала клоками. Лысыми они выглядели не так устрашающе.

Услышал мерзкий звук рвущейся плоти и треска костей. Одно дело, если это от твоего удара, и совсем другое, когда происходит хрень какая-то. Тела тварей превращались в что-то жидкое и объединялись. Первый «пузырь» из плоти поглотил второй, и так пока они все не смешались в нечто единое.

Залп крученых, звуковые копья — без результата. Посмотрел на стену как на возможный путь к отступлению. Беда в том, что рядовые в отключке. Максимум, на кого могу рассчитывать — Царева, и то непонятно, в каком она состоянии, а еще мои храбрые воины. Ружья есть, но, боюсь, что этой твари нипочем магические пули.

— Фу… — подкатило.

Все тела северных оборотней превратились в кашу, у которой сейчас появились щупальца. И оно двинулось на меня, пульсируя, словно под коркой жидкость какая-то. Пузырь перемещался.

Попробовал еще магию — мои атаки на него не действуют. Глянул на не самый стабильный участок укрепления. «Это» способно прорвать стену. И тогда все, кто внутри, будут в опасности.

— Сука… — уперся я ногами в землю.

Звуковой барьер, за ним второй, всего пять штук. В прошлый раз получилось как-то остановить каменного тролля. А этот пузырь, должно быть, слабее. Надеюсь… Направил звуковой удар в колеблющуюся защиту.

Взрыв. Меня отбросило назад. Удар. Почувствовал, как за стеной дернулись балки. Трутень, собака сутулая, я у тебя за все спрошу! Поднялся на дрожащих ногах. Где тварь? Ни черта не вижу, темно. Голова болит, а в ушах гул от моей попытки остановить монстра.

Когда мозг смог нормально соображать, то я почувствовал тепло и влагу.

— Рот наоборот! — крикнул я.

Кожу стало щипать. Меня, твою мать, переваривают внутри этой каши! Магия… Только я формировал звуковые пули, как они сразу же пропадали. Резал своим новым ножом, но будто воду пытаюсь рассечь.

Из меня еще и магию стали высасывать. Вот ублюдок этот маг, или кто он?! Урод, я тебя найду! Мозг закипал в поисках решения. Нужно что-то мощное. Единственная попытка, энергии меньше половины. Долбанный отросток спит, когда мне так нужна его сила!

Рассчитал еще раз. Надеюсь, сработает. Звуковой барьер слева от меня, другой — справа, а за ними звуковые удары в разные стороны. Делал это быстро и одновременно, пока они не исчезли. Активация…

* * *

Майорова зашла в кабинет к Трутню

— Подполковник! — чуть выше, чем обычно, обратилась она к своему учителю.

Весемир сидел за столом, разбирал бумаги и донесения, которые у него появились после задержания Вяземского. Сейчас предстоит сложная, нудная и кропотливая работа. Ее подполковник не любил больше всего, потому что чувствовал себя секретаршей.

— Александра? — отвлекся Трутень. — Что-то случилось?

— Аномалия… — выдохнула капитан и села. — Когда я приехала в часть, то уже застала странные события. Рядовой напал на сержанта, девчонку покалечило. Потом они подрались, а еще одна… — вспомнила Майорова Цареву и то, как девушка с обожанием обращалась к Солнцеву.

— Отлично! — отложил надоевшие бумаги Весемир. — Не зря я поставил на Бориса… На него проблемы, как мухи на мед, слетаются, — засмеялся подполковник.

— Он мальчишка еще, сопляк! А вы его в такое место определили. Ладно, солдаты там, они все под наблюдением, но Солнцев…

— Понравился? — подмигнул Трутень. — Запал в твое холодное сердечко?

— Подполковник, — сдерживая гнев, сквозь зубы выдавила Александра.

— Ладно… — засмеялся Весемир и поднял руки. — Шучу. Видела бы ты свое лицо. Всегда безэмоциональная такая, а тут зашлась румянцем, вся прям пылаешь.

— Если случится прорыв? — вернула себе спокойствие Майорова.

— Там пятьдесят моих людей, ничего не будет. Трое заделают стену в который раз, остальные остановят, еще за ними уже сотрудники ИСР и другие военные. Никто не прорвется в город. А вот изучить аномалию нужно, мы уже два года бьемся.

— Потеря Солнцева критична? — уставилась холодным взглядом Александра.

Трутень встал. Снова на нем идеально выглаженная белая рубашка. Капитан всегда хотела походить на своего учителя во всем, даже в том, как он выглядит.

Весемир посмотрел в окно и замолчал. Что же важнее: решить проблему с аномалией или Борис Иванович? Дело в том, что эти странные участки стены стали появляться в последнее время по всей сибирской зоне. Пока их всего четыре штуки, если считать ту часть, где сейчас находится Солнцев.

Вдруг их станет больше? Перекинутся на другие зоны? Это угроза и очень серьезная! Борис Иванович отправился к первой такой аномалии. Нужно понять, что это такое и как работает, и тогда можно будет купировать проблему.

Потерять Солнцева?.. Не хотелось бы, мальчишка и правда крайне перспективный. Он, словно лекарь, находит проблемные места. Или те просто почему-то на него реагируют? Например, ситуация с Вяземским. Сколько Трутень его пытался прижать? А тут раз…

В империи еще много проблем, явных и неявных, Солнцев мог бы послужить своему отечеству. Если аномалия проснулась, это знак.