Восход. Солнцев. Книга V

Закрыл документы и задумался. Пока до сих пор не решил, что с ней делать. Убить — слишком просто за то, что сделала. Тем более я до сих пор не знаю, что она такое или кто, какие манипуляции с ней проводили. Сначала выявлю кукловода и потом уже решу, как поступить с девчонкой.

Когда поднял глаза, то обнаружил, что мы заехали в трущобы, остановились перед театром. Поблагодарил Прохора и сказал ему отдохнуть, вечером-ночью у нас запланирована поездка.

Зашел внутрь. Кабаре изменили, тут поставили стену, разделив помещение пополам. В первой части сидели паханы с Чалым. Вторая, как мне сказали, — это мое убежище.

— Ух ты! — удивился я, когда обнаружил большую кровать, диван, кресла, стол с моими деньгами. Прямо хоромы для меня одного. Сюда и девушек водить не стыдно.

Кучка денег обнищала. Они ночью уже начали работать над лабораторией Прохорова? Не думал, что в Тобольске есть круглосуточные магазины. Другого основания взять мои деньги я не вижу. Уселся за стол. Позволил себе потянуться и расслабится. Вот только долго это не продолжалось.

В дверь постучали. Отвлекся от осмотра кучи сокровищ.

— Войди, — ответил я.

— Босс, — заглянул пахан. — Все, что ты сказал, уже начали делать. Школа, сад, народ распустил слухи про скидки на помещения для зельеваров и артефакторов. Они уже потянулись. Остальные дела без изменений, деньги крутятся.

— Хорошо! — кивнул я.

— Что еще сделать? — помялся он.

Какие все стали инициативные… Молодцы! Поднял голову, чтобы решить, над чем сейчас сосредоточиться.

— Всю продукцию зельеваров и артефакторов выкупайте у них. Не барахло, а хорошие эликсиры и атакующие или защищающие артефакты.

— Зачем? — удивился мужик.

— Потому! — улыбнулся я. — Поддержка малого бизнеса, чтобы не решили уйти. Они начинают, а мы у них самое качественное выгребаем. Все счастливы. И так поступаем с любыми новичками. Потом смотрим: у кого лучше товар, с тем начинаем работать.

— А после куда все это добро девать? — опустил глаза пахан.

— Я решу! Вы думаете, как срубить бабла по-быстрому. До сих пор как уголовники мыслите!

Решил немного поделиться моей концепцией. Пахан сел за стол. Я рассказал ему, что эта помощь на старте бизнеса многих сюда привлечет. Начнется конкуренция, продавцы будут стараться сделать товар лучше и продать его подешевле, чтобы работать с нами.

От этого выиграют все. Следом наши деньги, которые мы дадим зельеварам и артефакторам, половина, а то и больше, осядет в трущобах. Захочется выпить, куда пойдут? В центр или рядом купят? А девку или несколько? А захочется по морде получить или дать?

Мужик сидел и кивал. Надеюсь, что хотя бы примерно понял мою задумку: сделать здесь крайне выгодную экономическую зону, где будут производить товары достаточно дешево и качественно.

Продукцию можно сбывать в других зонах, да в той же сибирской, только в столице. Туда я скоро планирую наведаться, по родне соскучился. Хочу несколько дел там провернуть, прежде чем отправлюсь в центральную.

После того, как все рассказал и объяснил, вышел из своего «кабинета», прошагал мимо Чалого, тот даже глаза не поднял. Решил навестить профессора и проведать Диму. В трущобах еще с большей силой закипела жизнь и работа. Все при деле. Внешний вид стал похож на спальный район центра. Да и сами люди уже не в обносках [jlzn/

— Как они не заметили? — удивился я.

Платя местным за работу, мы занимаем их. Они в свою очередь спускают все это на алкоголь и проституток, в барах оставляют. Вон уже парочка ресторанов строится. Круговорот денег!

Зданием профессора тоже занимались. Народ увеличивал его, пристраивая еще кусок, пока что из дерева. Заглянул и не ошибся. Прохоров решил себе на мои деньги рядом что-то отгрохать.

Пахло здесь приятно. Уже стояли несколько коек, кое-какая мебель и даже пока не разобранные наборы для зельеваров.

— Борис, — заметил меня профессор. — Дела идут! Живем! — улыбался мужик.

— Дима? — спросил я. — Что с ним?

Сели за стол, который перенесли из театра. Говорунов пошел на поправку. Как я и думал, его чем-то травили. Давид еще разбирается, но основа жижи и то, что его зелье сработало, только доказывает наше предположение.

Профессор очень восторгался качеством яда. Сказал, что точно не природного характера и произведен в лаборатории, причем достаточно современной. Кое-какие мысли у меня по этому поводу уже сформировались.

Прохоров очистил кровь Говорунова, и тот идет на поправку, сегодня-завтра будет как новенький. Оставил Давида дальше разбирать свои игрушки. Кто бы мог подумать, что распаковка новых инструментов для работы может приносить столько удовольствия мужику.

Дима лежал в небольшой комнатке, в руку поставлена капельница. Стоило мне зайти, как он вскочил.

— Борис? — уставился паренек на меня.

— Да! — махнул ему рукой, чтобы лег обратно.

— Ты спас Елизавету? Володю? — не сводил Говорунов с меня взгляда.

— Скоро… Не все сразу, мой друг.

— Но!.. Если будет поздно?

— Дима, ты думаешь, что я могу просто так с этой рожей ходить здесь? Заглянуть в психушку и вытащить оттуда пациента, а следом заявиться в часть и из карцера прихватить другого паренька? Потом вернуться, не наделав шума и проблем? — чуть тверже ответил разволновавшемуся аристократу.

— Понимаю! Все понимаю… Просто я не хочу, чтобы повезло только мне. Как я буду жить, если узнаю, что Лиза или Володя… А эта сука!

— Успокойся! — прервал я его.

Нужно будет сказать Давиду, чтобы чего-то седативного ему дал. Аккуратно, будто психолог, я постарался узнать, что же у него произошло с Ольгой. Что конкретно она сделала? Почему Говорунов сорвался за стену?

Когда Обручева вернулась, странно себя вела, со слов Димы. Говорила про меня, что я трус и слабак, бросил ее, когда убегал от мага. И она спаслась только потому, что урод отвлекся на меня.

А когда убил, то от тела осталась только рука, которую она и притащила для доказательств. Потом Ольга поговорила с каждым по отдельности. Что конкретно она сказала, Говорунов не в курсе. Как и не знает, почему сорвался один за стену. В себя парень пришел в больнице.

Ольга навестила Диму почти после того, как его нашли раненого. Сказала ему, что он жалкое ничтожество, который даже останки друга не смог найти. Тут паренек и сломался. Что было дальше, не помнит.

— Умница! — улыбнулся я.