Восходящая бессмертная

— Принеси «Глок» из фургона, Стейси.

Торн напрягся, когда Дресслер прошептал этот приказ своему подчиненному. Судя по всему, мужчина забыл, что дал ему слух летучей мыши, или, возможно, он не был уверен, какая ДНК и какие способности проявились у Торна, кроме очевидных. Вот почему он хотел исследовать его, понял он. В любом случае, поскольку дротики на него не подействовали, его донор спермы намеревался просто застрелить его. Торн не будет «в восторге от этого», как он слышал от Брикера, когда был в Торонто.

Когда человек, к которому Дресслер обратился, Стейси, повернулся, чтобы побежать к большому белому фургону в пятидесяти футах (15 м) от него, Торн начал двигаться. Он тут же бросился бежать, в то же время переместив Стефани и перекинув ее через плечо. Одной рукой он держал ее за бедра, свисающие с этого запястья пакеты с продуктами били ее по икрам. Надеясь, что он не причинит ей вреда, он крепко прижал ее ноги к своей груди и бросился прямо на Дресслера.

Как и ожидал Торн, мужчина не стал драться. Он десятилетиями нанимал мускулы, чтобы сражались за него. У него даже был подручный, Стейси, который стрелял из пистолета.

Первой реакцией Дресслера, когда Торн начал приближаться к нему, была реакция оленя на свет фар. Он застыл с широко открытыми глазами и ужасом на лице, а затем поспешил убраться к черту с дороги, сумев споткнуться. Когда он рухнул на землю, Торн промчался мимо него, продолжая двигаться вокруг банка к стоянке.

Глава 14

Торн провел несколько секунд, которые потребовались, чтобы пересечь парковку за банком, размышляя о том, как, черт возьми, он собирается управлять мотоциклом с находящейся без сознания Стефани. Он ненадолго подумал о том, чтобы просто держать ее на плече, но это повлияет на распределение веса на мотоцикле. Это могло стать проблемой при прохождении поворотов, особенно если ему придется проходить их на высокой скорости. Кроме того, ему нужно было держать руки на руле, а это означало, что он не мог держать ее, и она могла упасть с его плеча.

Оставался только один вариант. Добравшись до мотоцикла, он вскочил, поймал Стефани за голени и потянул ее вниз, чтобы она села лицом к нему, раздвинув ноги, и каждая перекинулась через его бедра и свисала позади него.

Торн сначала держал ее прислоненной к себе, чтобы она не мешала ему запускать двигатель, а затем быстро опустил ее так, что ее спина оказалась между рулем, плечом — над фарой, а голова свисала над защитой переднего колеса. Он как раз размышлял, хорошая ли это идея, когда внезапный крик привлек его внимание.

Оглянувшись, он увидел, что Дресслер и Стейси догнали их и прогоняют парочку, вылезающую из машины возле въезда на парковку. Пока он смотрел, Стейси поднял «Глок», за которым он ходил, и направил в его сторону.

Торн не стал ждать, чтобы увидеть больше. Стефани заставила его припарковаться лицом к стоянке, чтобы уменьшить вероятность того, что кто-то уловит вспышку его крыльев, когда они будут спешиваться. Теперь это работало на него. Ему не нужно было разворачиваться, он мог просто уехать. Торн чуть не слетел с места со Стефани, в панике дав байку слишком много газа, чтобы избежать пуль, которые Стейси начал выпускать по ним. Стиснув зубы, он прибавил газу и переехал через небольшой бордюр на пустырь рядом с парковкой, вместо того чтобы ехать к выходу и попасть под град пуль.

Торн почувствовал, как что-то ударило его в спину, сильно ударило, как будто кто-то ударил его кулаком, и решил, что одна из пуль попала в него, но у него не было проблем с дыханием, и он не почувствовал слабость или что-то в этом роде, так что он решил, что не задето ничего жизненно важного. Он не собирался рассчитывать на такую удачу дважды, поэтому ускорился, когда пересек заросший сорняками участок, направляясь к улице в конце главной дороги.

Торн ощутил внезапную тишину позади себя и понял, что это означало, что Дресслер и Стейси, вероятно, прекратили стрельбу, чтобы броситься к фургону. Они были бы у него на заднице через минуту, если бы он не держал дистанцию между ними. Стиснув зубы, он с тревогой взглянул на Стефани. Однако он не мог видеть ее лица; ее голова свисала над фарой, так что, если она не в отключке, она могла видеть дорогу впереди, когда он увеличил скорость, чтобы выехать из города.

Торн готовился к повороту, когда услышал позади себя визг колес и рев двигателя. Быстрый взгляд назад, когда он поворачивал за угол, показал белый фургон, выезжающий на дорогу, с которой он сейчас уезжал.

Сжав губы, Торн снова прибавил скорость, но нахмурился, когда байк разогнался не так быстро, как он надеялся, или даже не так быстро, как во время поездки из Торонто. Он не знал, было ли это из-за дополнительного веса или распределения веса Стефани, но он терял чертовски много скорости и боялся, что это позволит фургону догнать его.

Стиснув зубы, Торн просто продолжал, пытаясь выжать из мотоцикла больше скорости и идти впереди фургона. К его большому облегчению, мотоцикл в конце концов немного ускорился. Он понял, что просто ускоряется медленнее. Однако Торн все еще не был уверен, что сможет обогнать фургон. Но он собирался сделать все возможное. Едва он подумал об этом, как понял, что они приближаются к следующему повороту. Эта дорога была гораздо более оживленной, по сравнению с проселочной, которая шла из Чатема в Лондон.

Торн почувствовал, как под кожаным плащом выступили капельки пота, когда он наблюдал за проезжающим впереди транспортом и понял, что ему придется полностью остановиться и дождаться возможности пересечь проезжую часть на северную полосу. Полная остановка, возможно, на время, достаточное для того, чтобы фургон их догнал. Если это произойдет, Торн не сомневался, что Дресслер прикажет Стейси застрелить его, а затем просто затащит его и Стефани в фургон, и они исчезнут где-нибудь в клетках для экспериментов. Эта мысль толкнула его на невероятно глупый поступок.

Он должен был повернуть налево, а на углу слева от дороги находилась заправочная станция. Торн пересек, на данный момент, пустующую полосу для встречного транспорта и срезал через заправочную станцию, вместо того чтобы сразу завернуть за угол. Это была не самая глупая часть. Глупость заключалась в том, что он не остановился и даже не притормозил, прежде чем выехать с заправки через выезд на шоссе. Он просто выехал на шоссе и направился не в ту сторону, а по полосе встречного движения.

Загудели клаксоны, и машины свернули в сторону, хотя на самом деле в этом не было необходимости. На самом деле он был не на самой дороге, а на обочине, которая шла рядом с ней, которая, к счастью, была покрыта гудроном и щебнем, а не рыхлым гравием. Торн не обращал внимания на гудки и выкрикиваемые в его сторону проклятия, когда машина за машиной проносились мимо, и придерживался обочины шоссе, пытаясь набрать скорость, равную скорости движения транспорта, движущегося в том же направлении, что и он, на противоположной стороне дороги. Через мгновение он рискнул оглянуться через плечо, с облегчением увидев, что фургон застрял у въезда на заправочную станцию. Слишком большой, чтобы повторить маневр мотоцикла, фургон должен был ждать возможности вклиниться в поток. Торн надеялся, что ждать придется долго, но не рассчитывал на это.

В ту минуту, когда он достиг той скорости, с которой двигался движущийся в их сторону транспорт, Торн глубоко вздохнул, выбрал первый просвет между машинами, который, по его мнению, был достаточно большим, и свернул на полосу встречного движения. Он едва не попал в полуфинал, когда вылетел на полосу, на которой должен был быть с самого начала.

Торн не дышал, пока ему не удалось втиснуть мотоцикл в поток между автомобилем и пикапом, между которыми было чуть больше места, чем ему было нужно. Он был совершенно уверен, что услышал проклятия от водителя пикапа, когда он выехал перед ним, но, по крайней мере, парень не нажал на клаксон. Едва Торн подумал об этом, как сзади раздался звук нескольких клаксонов. Их сопровождал визг рвущихся шин, а затем визг рвущегося металла.