Восходящая тень

Руарк с серьезным видом кивнул. Эгвейн же показалось, что сейчас, возможно вскользь, было сказано нечто важное. Хранительницы Мудрости не смотрели на рыжеволосого воина, так же как и Руарк с Гейрном, однако тот побагровел — видимо, его что-то задело. Эгвейн украдкой глянула на Морейн, но та лишь слегка покачала головой. Айз Седай тоже не поняла, в чем дело.

Лан склонился к ним и тихонько пояснил:

— Хранительницы Мудрости могут безопасно путешествовать по владениям любого клана — им ничто не грозит, даже кровавая вражда. Этот Гейрн явился сюда, чтобы защитить Руарка от враждебного клана, но признать это открыто не позволяет их представление о чести. — Морейн слегка приподняла бровь, и Страж добавил:

— Не то чтобы я особо разбираюсь в их нравах, но мне доводилось сражаться с айильцами еще до того, как я встретился с тобой. Но ты никогда меня об этом не спрашивала.

— Это моя ошибка, и я ее исправлю, — сухо отозвалась Айз Седай.

Эгвейн повернулась спиной к Хранительницам Мудрости и айильским воинам, но тут голова у нее закружилась. Лан сунул девушке в руки откупоренную кожаную флягу, и она, закинув голову, благодарно приникла к горлышку. Вода была теплой и отдавала кожей, но в такую жару и она казалась ключевой. Девушка предложила наполовину опустошенную флягу Морейн, но та, сделав всего несколько глотков, вернула ее обратно. Зажмурившись, Эгвейн выпила все до конца, и в этот момент Лан плеснул ей на голову из другой фляги. Девушка открыла глаза и увидела, что волосы Морейн блестят от влаги.

— Такая жара может и убить непривычного человека, — пояснил Страж. Он смочил водой два простых полотняных белых платка и протянул их Морейн и Эгвейн. По его совету женщины обвязали головы влажными платками. Ранд с Мэтом последовали их примеру. Только сам Лан остался с непокрытой головой, будто не замечая палящего зноя, — казалось, ничто не может вывести из себя этого человека.

Затянувшееся молчание прервал Руарк, он обратился к рыжеволосому воину:

— Куладин, выходит, в клане Шайдо больше нет вождя?

— Суладрик умер, — отвечал тог, — а Мурадин отправился в Руидин. Если его постигнет неудача, туда пойду я.

— Ты не спрашивал дозволения, Куладин, — промолвила седая Хранительница Мудрости с морщинистым лицом. — Если Мурадину не повезет, проси. Нас здесь четверо, есть кому ответить «да» или «нет».

— Это мое право, Бэйр, — сердито буркнул Куладин с видом человека, который не привык, чтобы ему перечили.

— Твое право просить дозволения, — возразила Хранительница с высоким, звонким голосом, — а наше — дать его или не дать. И я не думаю, что тебе будет позволено вступить в Руидин, что бы там ни случилось с Мурадином. Есть у тебя некий внутренний изъян. — Хранительница осеклась и плотнее натянула серую шаль на угловатые плечи. Видно было, что она сказала больше, чем хотела.

Рыжеволосый покраснел.

— Мой первый брат вернется, вернется, отмеченный знаком вождя клана, и мы поведем Шайдо к великой славе! Мы обязательно… — Воин спохватился и сжал губы, его чуть ли не трясло.

Эгвейн решила, что рядом с этим человеком надо быть настороже. Он напомнил ей Конгаров и Коплинов из Двуречья, которые своим бахвальством натворили немало бед. До сих пор ей не приходилось видеть, чтобы айилец столь неприкрыто выказывал свои чувства.

Не обращая внимания на Куладина, Эмис обратилась к Руарку:

— Меня интересует кое-кто из тех, что пришли с тобой.

Эгвейн рассчитывала, что Хранительница заговорит с ней, но та перевела взгляд на Ранда. Морейн восприняла это как должное, и Эгвейн поняла: Айз Седай скрыла многое из того, что содержалось в письме, посланном ей Хранительницами Мудрости.

Похоже, Ранд на какой-то момент растерялся и заколебался, но затем зашагал вверх по склону и, подойдя к Руарку, остановился рядом с ним перед Хранительницами. Потная рубаха прилипла к его телу, голова была обмотана белой тряпицей; выглядел он отнюдь не так величественно, как в Сердце Твердыни. Неожиданно юноша замер в странном поклоне: левая нога выставлена вперед, левая рука на колене, а правая простерта ладонью вверх — и промолвил:

— По праву крови я прошу дозволения вступить в Руидин в честь наших предков и в память о минувшем. Эмис не сумела скрыть удивления.

— Он просит по древнему обычаю, — пробормотала Бэйр, — но просьба высказана, и я отвечаю «да».

— Я тоже, — поддержала ее Эмис. — А ты, Сеана?

— Но этот человек не айилец, — возмутился Куладин. Выглядел он крайне рассерженным, и Эгвейн подозревала, что это его обычное состояние. — Его надо предать смерти за то, что он явился на эту землю. Почему Руарк привел его сюда? Зачем?

Бэйр нахмурилась, отчего морщины на ее лице стали еще глубже.

— Ты что, хочешь стать Хранительницей Мудрости, Куладин? — спросила она. — Тогда надевай платье и приходи ко мне — посмотрим, можно ли тебя чему-нибудь научить. А до тех пор молчи, пока говорят Хранительницы.

— Я айилец по матери, — напряженным голосом произнес Ранд.

Эгвейн ошарашенно уставилась на него. Она была еще ребенком, когда умерла Кари ал'Тор, но если бы Тэм взял в жены женщину из Пустыни, об этом знало бы все Двуречье и она, конечно, тоже. Девушка взглянула на Морейн, но гладкое, спокойное лицо Айз Седай ничего не выражало. Благодаря высокому росту, серо-голубым глазам и рыжеватым волосам Ранд и впрямь смахивал на айильца, однако его слова прозвучали просто нелепо.

— Не по матери, — медленно промолвила Эмис, — а по отцу.

Эгвейн покачала головой — похоже, все они тут малость спятили. Ранд открыл было рот, но Эмис не дала ему говорить и снова обратилась к Сеане:

— Ну, а ты что скажешь?

— Да, — сказала женщина с проседью в темных волосах и в свою очередь спросила:

— А ты, Мелэйн?

Последняя из четырех, миловидная золотоволосая женщина годами десятью-пятнадцатью старше Эгвейн, ответила после некоторого раздумья и с явной неохотой:

— Тут ничего не поделаешь, я тоже говорю «да».

— Итак, — промолвила Эмис, обращаясь к Ранду, — твоя просьба удовлетворена. Ты можешь войти в Руидин и… — Но тут Хранительница замолчала и воззрилась на Мэта, который, вскарабкавшись по склону, неуклюже повторил отвешенный Рандом ритуальный поклон.

— Я тоже прошу допустить меня в Руидин, — заявил он.

Все четыре Хранительницы с недоумением уставились на юношу. Изумился и Ранд. Эгвейн думала, что самое большое потрясение испытала она, но очень скоро убедилась, что это вовсе не так, — Куладин взревел и Ударил копьем, пытаясь поразить Мэта в сердце.

Свечение саидар окружило Эмис и Мелэйн. Подхваченный потоками Воздуха, рыжеволосый айилец был мгновенно отброшен на дюжину шагов. У Эгвейн глаза полезли на лоб. Выходит, эти женщины способны направлять Силу. По крайней мере, две из них. Неожиданно девушка поняла, что напоминало ей гладкое лицо Эмис, обрамленное седыми волосами, — лишенные возраста лица Айз Седай. Морейн остолбенела. Очевидно, это открытие было для нее такой же неожиданностью, как и для Эгвейн.

Куладин вскочил на ноги и, указывая на Ранда копьем, которым только что угрожал Мэту, воскликнул: